Солоневич
Шрифт:
И тут же, прочитав вслух рецензию на этот фильм в «Журнале содружества», признал, что преувеличивает. Написать такое в СССР было бы невозможно: «Если бы не гнусавый голос советского толмача, объясняющего зрителю, что челюскинцы достигли того, что достигли, лишь благодаря „большевицким темпам“, „большевицкому руководству“, если бы не изредка мелькающая богомерзкая физиономия Куйбышева, председателя комиссии по спасению челюскинцев, — фильм этот оставил бы цельное, радостное впечатление. Жив русский дух, несмотря на все ухищрения кремлёвских заправил» [67] .
67
Журнал содружества. 1934. № 11.
В рамках просветительской деятельности
Чтобы не повторять того, что было уже ранее написано беглецами из Советского Союза, Иван усиленно знакомился с трудами предшественников. В Гельсингфорсе в университетской библиотеке можно было достать почти всё о России и СССР. Предшествовавшая литература об СССР Солоневича не удовлетворила: вроде бы всё правильно — о страшном режиме Соловков, о пытках и казнях, о голоде, о терроре, — но недостаточно. Почему террор нарастает? Это может означать только одно: усиливаются факторы, вынуждающие власть к террору. На эти факторы он и должен обратить внимание в своей книге.
68
Доклад был прочитан 22 января 1935 года в Белом зале Клуба общества «Русская колония в Финляндии».
В эмигрантской литературе Ивана заинтересовали материалы, в которых рассказывалось о деятельности НКВД за рубежом. Чекисты с размахом работали по антисоветским организациям, особенно тем, которые проводили (или пытались проводить) боевую работу (террор и акции саботажа) на советской территории. Многочисленные публикации, посвящённые истории «Треста», «Синдиката», похищения генерала Кутепова, стали для Солоневича тревожным доказательством того, что эмиграция, в первую очередь военная её часть, уязвима для провокаций ГПУ — НКВД. Ещё со времён Дзержинского Лубянка сумела пронизать эмиграцию агентурой и имела достоверную картину её внутренних слабостей, противоречий и конфликтов.
Некогда боевые офицеры под влиянием ностальгии, патриотических обращений родственников («надо помочь новой России!»), тяжёлых условий жизни, моральной деградации и по многим другим причинам шли на сотрудничество с чекистами. Солоневич считал бесполезным и даже вредным для долгосрочных интересов эмиграции организацию публичных кампаний по выявлению в её рядах провокаторов и агентов ГПУ — НКВД. Уже в Финляндии, опираясь на свой небольшой заграничный опыт, Иван понял, что шпиономания, подозрительность, наветы — это страшные пороки эмиграции, нередко ставящей клеймо предателя на случайные жертвы оговоров и провокаций.
Показательным для Солоневича было дело о похищении председателя РОВСа генерала А. П. Кутепова [69] . Столько публикаций, столько версий, столько имён подозреваемых, бездоказательно названных, и в итоге ничего определённого, могущего разрешить тайну похищения, если не считать названия улицы, на которой генерала в последний раз видели живым. Иван внимательно проштудировал статью В. Бурцева «Кутепова убили большевики. К пятилетию со дня похищения», опубликованную в пятом номере журнала «Иллюстрированная Россия» за 1935 год. По мнению Бурцева, причиной ликвидации Кутепова были его планы по масштабной реорганизации борьбы с большевиками, налаживанию внутри эмиграции «антибольшевицкого сыска». Всё это крайне «встревожило большевиков и их агентов».
69
Александр Павлович Кутепов (1882–1930) — генерал, участник Белого движения. В 1928–1930 годах — председатель РОВСа.
Из всего прочитанного Иван заключил, что в РОВСе окопались «двойные агенты», идентификацию которых затрудняло то, что руководство Союза использовало их в своих собственных целях. По мнению Солоневича, «двойные агенты» и чекистские провокации в рядах РОВСа были настолько взаимосвязаны, что каких-либо гарантий того, что они не повторятся — не было. Своими выводами Иван поделился с Борисом, и тот, согласившись с тем, что чекисты в РОВСе есть, сказал с самонадеянной уверенностью: «На нас они сломают зубы»…
В деле Кутепова фигурировал генерал Б. А. Штейфон [70] , которого впоследствии винили в распространении слухов о связях Ивана Солоневича с НКВД. Некоторые зарубежные авторы и самого Штейфона упоминают в «сомнительном контексте», словно давая понять, что точной информации о его связях с НКВД нет, но косвенной — предостаточно. В этом отношении судьбы Солоневича и Штейфона в чём-то перекликаются…
Иван изучил все доступные материалы по делу Кутепова, но так и не докопался до сути. Не помог и «советский опыт». После исчезновения Кутепова в рядах эмиграции началась истерия, связанная с поисками «агентов ГПУ», обвинениями, контробвинениями, анонимными доносами, склоками и громогласными заявлениями типа «я совершенно точно знаю, кто это сделал». Редактор парижской газеты «Возрождение» Семёнов включился в кампанию разоблачений, он завёл специальное досье, в которое стал собирать сведения на «потенциальных» агентов-провокаторов ГПУ — НКВД. В это «досье» со временем попали и братья Солоневичи.
70
Борис Александрович Штейфон (1881–1945) — генерал-майор, видный военный теоретик эмиграции. Участник Русско-японской, Первой мировой и Гражданской войн. После эвакуации из Крыма был комендантом лагерей в Галлиполи. Работал в РОВСе (1921–1926). Во время Второй мировой войны руководил Русским корпусом в Сербии, весь состав которого в 1942 году принял присягу на верность Гитлеру. Был произведён в генерал-майоры вермахта. Скоропостижно скончался в Загребе (Хорватия).
О деле Кутепова и двойных агентах Иван Солоневич не раз вспомнит, когда по просьбе одного из руководителей РОВСа опубликует статью в «защиту чести» генерала Николая Владимировича Скоблина, имя которого упоминалось в связи с другим скандальным похищением — генерала Е. К. Миллера [71] . На фоне общеэмигрантского осуждения Скоблина позиция Солоневича выглядела подозрительно диссонирующей. Создавалось впечатление, что он «прикрывает» генерала, которого эмиграция обвинила в сотрудничестве с НКВД. Иван надеялся, что в РОВСе поймут сложность ситуации, в которой он оказался, и выступят с соответствующим разъяснением. Но этого не произошло.
71
Евгений Карлович Миллер (1867–1939) — генерал-лейтенант, участник Первой мировой войны, руководитель Белого движения на севере России в 1919–1920 годах. В феврале 1920 года эмигрировал с остатками своей армии. После похищения генерала Кутепова в 1930 году стал его преемником, возглавив РОВС. В сентябре 1937 года был похищен и вывезен сотрудниками НКВД из Парижа в Москву. После полуторагодичного заключения в тюрьме на Лубянке был расстрелян по приговору Военной коллегии Верховного суда СССР.
Глава тринадцатая
ПОД КОЛПАКОМ НКВД И РОВСА
Пока недремлющая система НКВД набирала обороты — переписка, согласования, организация слежки и т. д., — Солоневичи осваивались в Гельсингфорсе, привыкая к «свободе и демократии», изучая условия жизни эмигрантской среды и обрастая в ней связями.
Руководящей фигурой русской колонии в Финляндии был генерал Северин Цезаревич Добровольский, возглавлявший финский отдел РОВСа. В годы Гражданской войны Добровольский был военным прокурором Северной области, тогда и сблизился с генералом Миллером. Миллер высоко ценил организаторские способности Добровольского как руководителя РОВСа, всецело доверял ему, часто советовался с ним по деликатным проблемам Союза.
Жил генерал в Выборге, в Гельсингфорсе бывал наездами. Добровольский считал своим долгом проведение политико-пропагандистской работы среди эмигрантов и потому едва ли не ежемесячно выступал с лекциями. Генерал увлекался фашистской идеологией и в силу этого при любой возможности приглашал русских эмигрантов на лекции по «актуальным проблемам» фашизма и национал-социализма.
Иван вместе с Юрой побывал на двух лекциях, организованных Добровольским в Гельсингфорсе. Одна прошла под названием «Восхищение и возмущение режимом наци», другая — «Фашизация России». Докладчиком по последней теме был некий Лившиц, который, опираясь на цитаты из Сталина и других советских вождей, доказал, что надежды некоторых политических эмигрантских группировок на «эволюцию» коммунистической партии в сторону фашизма не имеют оснований. Такой эволюции нет, нет и признаков, что она может произойти в будущем…