Соловьиная бухта
Шрифт:
— У Франсуа есть грузовик, — поддержал ее Пьер, — и у меня тоже. Если необходимо, я попрошу и Фрэнка Бодонэ.
Хозяйка заявила, что сдаст дом тому, кто не будет раздумывать слишком долго.
— Конечно, — согласилась Марго. — Я только позвоню мистеру Росиньолю и спрошу его мнение. Не хочется упускать этот дом, но, с другой стороны, они не думали, что придется перевозить мебель. Я могу воспользоваться телефоном?
— Здесь телефон не работает. Я отключила его, когда съехал последний жилец. Но вы можете воспользоваться моим.
Марго прошла на половину хозяйки. Оказалось, что у той была гостья, ее сестра.
— Привет, Марион. Я думала, ты придешь только завтра. Это мисс Честертон, ей нужно позвонить. А это моя сестра, миссис Найтингейл. Дуг не с тобой? — Миссис Дуглас Найтингейл. Не миссис Фрэнсис Найтингейл, но все же… — Я вернусь через минуту, — сказала хозяйка миссис Кили. — Мне надо передать кое-что миссис Робертсон.
Момент настал, подумала Марго, нельзя упустить такой шанс.
— Вы, случайно, не знаете некоего мистер Фрэнсиса Найтингейла? Я родом из Лондона, и много лет назад, когда я была совсем маленькой, мои родители знали мистера Найтингейла, который уехал в Новую Зеландию искать своих родственников. Вы не слышали о нем?
— Нет, мне очень жаль. Я прожила здесь всю жизнь и знаю всех Найтингейлов в Крайстчерче. Значит, он приехал не сюда. Вы не знаете, в какую именно часть Новой Зеландии он отправился?
Марго покачала головой:
— Понятия не имею. Но это не важно, просто я услышала ваше имя и вспомнила. А теперь я должна позвонить в Акароа. Я живу там с октября. Прелестное местечко, правда? И очень много потомков французских переселенцев, — добавила Марго, подумав про себя: если у мужа этой женщины французские корни, то, возможно, она упомянет об этом.
— Да, мы очень любим Акароа. Пару раз мы проводили там отпуск.
Марго поговорила с Франсуа и Жюстин. Они очень обрадовались и попросили внести плату на месяц вперед, чтобы оставить квартиру за собой.
После того как они высадили Бриджит и вернулись в бухту, Пьер неожиданно спросил Марго:
— Вы не видели наш дом на Патридж-Хилл? Хотите посмотрим прямо сейчас? — Он с вызовом взглянул на нее.
Когда они подъехали к дому с зелеными ставнями, Пьер сказал:
— Вы меня удивляете.
— Да? — Марго не спросила почему, тем самым дав ему понять, что ее не интересует его мнение.
— Не хотите узнать почему?
— Не особенно. Тем более я догадываюсь, о чем вы хотите сказать.
— А вы мне начинаете нравиться в роли противника, Марго Честертон, — Хмыкнул Пьер.
— Простите, но не могу сказать того же о вас. Вы пытаетесь принизить меня в глазах этих девочек.
— Скорее я пытаюсь, не выдавая вас полностью, предупредить их, что вы не ангел во плоти, каким вас считают все обитатели этой бухты.
Марго посмотрела Пьеру прямо в глаза:
— Но вам это не удалось. Шарлотта бросилась меня защищать. Думаю, это вы упали в их глазах. Эти девочки обожали вас. Но ваш сарказм им не понравился. Лучше следите за собой. Я не стану делать ничего, чтобы развенчать ваш образ. Вы сделаете это сами. А что касается моей помолвки, то это совершенно не ваше дело.
— Когда-то это было моим делом, — сжал губы Пьер. — Я не имею привычки встречаться с чужими невестами, поверьте мне!
— Значит, вы знакомы с Джонатаном? Надеюсь, он не знает, что я здесь?
— Не знает. И сомневаюсь, что он слышал обо мне. Я узнал о нем от своего коллеги. Так случилось, что мы вдвоем были в Цюрихе. Тогда он и рассказал мне о своем друге, которого бросила девушка.
— Но вы ведь знали, зачем я приехала сюда. Роксанна вам сказала.
Он пожал плечами:
— Эта причина не показалась мне веской. Думаю, что вы польстились на деньги.
Марго грустно подумала, что ее отец, наверное, очень богатый человек. Она надеялась, что он простой труженик и не подумает, что она разыскивала его ради денег. Если он богат, то она не станет с ним встречаться.
— Дело не в деньгах, — вздохнула Марго, — а в самом процессе поиска. Но вы не поймете. Меня что-то ведет.
Пьер посмотрел на нее с легким удивлением:
— Если вас что-то ведет, то почему вы застряли здесь? Не понимаю.
— Я думала, что это вы как раз поймете. В Англии вы говорили, что тоскуете по родине. Возможно, вам покажется это глупым, я ведь не здесь родилась, но бухта меня очаровала, она притягивает меня словно магнит. Хотя я приехала сюда с определенной целью, мне не хочется уезжать. Вы говорили, что полюбили маленькие английские деревеньки вдали от больших городов, деревеньки, оставшиеся нетронутыми. Что странного, если я полюбила Акароа? Когда я приехала сюда, у меня на уме было лишь одно, но теперь моя цель не кажется такой важной. Просто я пока не могу уехать.
— Мне кажется, вы большая эгоистка, — нахмурился Пьер. — Неужели вы не понимаете, что нельзя сначала привязать к себе людей, а потом уехать, бросив их? Если бы не вы, то сомневаюсь, что музей был бы открыт с таким размахом. Мадам в восторге: она может жить в своем доме, быть независимой, любоваться своими сокровищами и быть нужной людям. Наверное, это необходимо, когда тебе восемьдесят. А потом, когда вы всем этим пресытитесь и вам захочется вновь оказаться в элегантной обстановке Лондона, вы уедете, разбив им сердце. Так же как вы разбили сердце Джонатана, даже если он и утешился довольно быстро, как написал мне в последнем письме Тод.
Марго покраснела. А она-то хотела рассказать ему правду: что поступила так ради самого Джонатана, что сочинила эту глупую историю о карьере, чтобы он не чувствовал себя виноватым. Хотела рассказать этому ненавистному Пьеру Лаверу! И поступила бы очень глупо: Пьер может передать Тоду, Джонатан с Бетти узнают обо всем и будут страдать. Нет, нужно молчать.
— Я рада, что он утешился, — быстро ответила Марго. — На это я и надеялась.
— А когда вы уедете отсюда, то тоже будете надеяться, что кто-то займет ваше место?