Сомнительная репутация
Шрифт:
Тобиас окинул Лавинию загадочным взглядом:
— Ярко-рыжие.
Она сердито посмотрела на него:
— Незачем переходить на личности, сэр.
— Всего лишь констатирую факты.
«Нет, — подумала Лавиния. — Возможно, Тобиас из тех мужчин, которые не любят рыжеволосых женщин? Не исключено, что он даже верит во всю эту чепуху насчет их вспыльчивости и трудного характера».
Миссис Воэн подняла голову:
— Как картина попала к вам в руки?
—
— Как странно! — Миссис Воэн задумалась. — Должна сказать, что картина сделана мастерски, несмотря на внушающую ужас сцену.
— Вы когда-нибудь встречались с работами такого уровня? — спросила Лавиния.
— Кроме моих собственных? Нет. — Миссис Воэн медленно сняла очки. — Не встречала. Я, как правило, посещаю галереи и выставки моих конкурентов, поэтому запомнила бы работы столь высокого качества.
— Можно ли предположить, что художник не выставляет свои работы? — осведомился Тобиас. Миссис Воэн нахмурилась:
— Я не стала бы предполагать ничего подобного, сэр. Художнику, наделенному таким талантом, чрезвычайно трудно не выставлять свои работы. Ему необходимо, чтобы его работы получали оценку.
— К тому же в противном случае он не заработает на жизнь, — заметила Лавиния.
Миссис Воэн решительно покачала головой:
— Дело не в деньгах, миссис Лейк. Если художник богат, то деньги ему не нужны.
Лавиния взглянула на ближайшую к ней поразительную восковую фигуру.
— Понимаю.
— Видите ли, специалистов по работе с воском не так уж много, — продолжила миссис Воэн. — Боюсь, этот вид творчества стремительно превращается из настоящего искусства в некое развлечение, адресованное главным образом кровожадным мальчишкам. Я виню в этом последние неприятные события во Франции. Все те посмертные маски, которые сделала мадам Тюссо после того, как поработала гильотина. Это познакомило публику с искусством, вызывающим нездоровое возбуждение.
«Как будто от ее собственных работ не пробегает холодок по спине», — подумала Лавиния.
— Большое спасибо за то, что высказали свое мнение. — Она взяла картину и снова стала заворачивать ее. — Я надеялась, что вы дадите нам какие-нибудь подсказки. Но, судя по всему, нам придется искать их в другом месте.
Оживление миссис Воэн исчезло.
— Надеюсь, вы будете осторожны.
Холодный интерес вспыхнул в глазах Тобиаса.
— Что вы хотите сказать, мадам?
Миссис Воэн наблюдала, как Лавиния завязывает узел.
— Кто бы ни создал эту картину, он явно стремился внушить ужас тому, кому она предназначена.
Лавиния вспомнила жуткий страх в глазах миссис Доув.
— Если такова была цель художника, то, уверяю вас, она увенчалась успехом.
Миссис Воэн покачала головой:
— Сожалею, что не могу назвать вам имя художника, создавшего картину. Но знаю точно: вам нужен человек, поглощенный желанием мести или, возможно, наказания. Насколько мне известно, только одно чувство бесповоротно превращается в ненависть.
Лавиния замерла:
— Какое же, миссис Воэн?
— Любовь. — Миссис Воэн снова улыбнулась. Веселые искорки засверкали в ее глазах. — Это действительно самое опасное из всех чувств.
Почти все высказывают сегодня решительные суждения о любви, отметила Лавиния.
Глава 8
— Не знаю, как вам, мистер Марч, — заявила Лавиния, врываясь в свой кабинет, — а мне необходимо успокоить нервы. Миссис Воэн и ее коллекция восковых фигур оставили у меня чрезвычайно неприятное ощущение.
Тобиас закрыл дверь и посмотрел на нее:
— Это тот редкий случай, миссис Лейк, когда я с вами полностью согласен.
— Едва ли горячий чай подействует в данном случае. Нужно более сильное средство.
Лавиния пересекла комнату и открыла дубовый шкафчик, в котором стоял почти полный хрустальный графин с хересом.
— Нам повезло. Думаю, я нашла лекарство от того, что нас беспокоит. Если вас не затруднит, сэр, займитесь камином, а я пока налью нам по бокалу.
— Благодарю. — Тобиас прошел к камину и с трудом опустился на колено. Лицо его напряглось. Лавиния нахмурилась:
— Вы повредили ногу, сэр?
— Немного оступился. — Тобиас начал разводить огонь. — Нога успешно зажила, но в такие дни, как сегодня, я временами вспоминаю о своей ошибке.
— Ошибке?
— Прошу вас, не беспокойтесь, миссис Лейк. — Раздув огонь, Тобиас ухватился за каминную полку и тяжело поднялся на ноги. Когда он повернулся к Лавинии, выражение его лица было учтиво, но непроницаемо. — Ничего серьезного, уверяю вас.
Лавиния поняла, что Марч не хочет ничего объяснять и состояние его ноги, безусловно, ее не касается. Более того, она не видела причин испытывать хотя бы малейшее сочувствие к Тобиасу Марчу. И тем не менее Лавинию охватила тревога.
Он, должно быть, заметил что-то в ее глазах, потому что его взгляд стал сердитым и раздраженным.
— Херес вполне справится с этой проблемой.
— Незачем злиться на меня, сэр. — Лавиния налила херес во второй бокал. — Я просто проявила учтивость.