Сон и явь. Перепутье
Шрифт:
Я с трудом держусь на ногах. Обвиваю его шею руками, чтобы не упасть, и не могу до конца поверить, что происходящее — реальность. Я будто никогда раньше не целовалась. Всё словно в первый раз, и я, познав этот сладкий привкус, больше не хочу ничего, кроме его губ.
Нас прерывает звонок на его телефон. Мы нехотя отрываемся друг от друга. И воспользовавшись моментом, я иду к морю, чтобы привести свои мысли в порядок и попробовать взять себя в руки. Я снимаю кеды и босыми ногами подхожу к воде в ожидании, когда легкая волна коснётся моих ступней.
Я слышу, как Итан говорит
— Искупаемся? — спрашивает он на ухо.
— Предупредил бы. Я без купальника, — с сожалением говорю я.
Он берёт лямку платья и спускает её по плечу. На мгновенье мои мысли начинают рисовать откровенные сцены с ним, и по телу пробегают мурашки. Я вздрагиваю от собственных мыслей и встряхиваю их с себя. Итан, видимо поняв, что под платьем нет бюстгальтера, возвращает лямку на место и целует меня в плечо.
— Могу дать свою футболку, если не хочешь, чтобы платье не намокло, — предлагает он.
Я принимаю его предложение, и он отдаёт мне свою футболку, оголив свой торс. Опять в голове пробегают грязные мысли, и я начинаю зло на них реагировать. Они слишком пугают меня.
Попросив его отвернуться, я быстро переодеваюсь, а после разрешаю ему вновь провернуться ко мне. Он оценивающе проходится взглядом от щиколоток до бёдер, и я начинаю смущаться от его изучающего взгляда.
Мы входим в воду, первое время просто плавая до буйков и обратно, то на перегонки, то просто ради удовольствия. А потом начинаем сходить с ума в объятиях друг друга и поцелуях. Я не понимаю, что происходит. Не понимаю, почему я позволяю всему этому происходить. Я ведь даже не знаю его намерений. Неужели, я настолько по нему истосковалась, что готова рискнуть всем, лишь бы наслаждаться им здесь и сейчас? Это мысль заставляет моё сознание злиться на моё безвольное сердце.
Мне не хватает воздуха, не хватает Итана, не хватает его касаний и поцелуев. Мне словно необходима тройная доза, чтобы успокоить ломку.
С трудом я заставляю себя оторваться от него и пойти на берег, чтобы привести мысли в порядок. И когда я оказываюсь на берегу и хочу переодеться, он останавливает меня и притягивает к себе. Его рука скользит по спине и замирает на талии.
— Расскажи мне про нас, — просит он неожиданно.
— Что мне рассказать?
— Кем на самом деле мы были друг другу?
— Тебе это и в правду интересно? — с удивлением смотрю на него.
— Раз я спрашиваю, значит интересно, — он садится на песок и протягивает мне руку, приглашая присесть рядом.
Я с радостью принимаю его предложение, так как ноги стали совсем ватные. И оказавшись у него под боком, я отвечаю:
— Мы с тобой держали дистанцию. Ты тонко чувствовал моё состояние и никогда не давил на меня.
— Что ты имеешь ввиду?
— Я ведь не знала правду про Лукаса, и продолжала любить и хранить ему верность.
— Ты два года хранила ему верность? — удивлённо смотрит на меня, вырисовывая пальцем рисунок на песке.
— Да. Не могла иначе. Мне казалось это естественным, ведь
— Ты удивительная, — касается моих волос и аккуратно поправляет их.
Видимо обезобразились в воде.
— Я самая обыкновенная.
— Ты не убедишь меня в обратном.
Он напоминает мне, что я должна была ему рассказать про нас, и я сдаюсь, рассказав обо всём. Всё так, как было. Про каждую нашу встречу, про все его поступки и слова, что отпечатались у меня на сердце. А он внимательно слушает, словно проживая со мной каждое событие. И мне хочется обнять его за это принятие и понятие меня.
— Получается, мы не успели насладиться друг другом? — подытоживает он, когда я заканчиваю свой рассказ.
— Почему? Мы много времени проводили вместе.
— Ты поняла, о чём я, — он улыбается краем губ, посмотрев на меня с нежностью.
Я отвечаю ему взаимностью. Смотрю на него с наслаждением, но жду, когда вновь открою глаза, и всё окажется сном. Не верю, что всё происходит со мной в реальности. Такое просто невозможно. Так неожиданно, красиво и так хорошо бывает только в моих безумных снах.
— Сиди так, не шевелись, — говорит он и встаёт с места.
Я послушно продолжаю сидеть на месте, следя за тем, как он подходит к сумке и достаёт оттуда свой фотоаппарат, а после направляется обратно ко мне и садится рядом.
— Зачем это? — спрашиваю я.
— Я должен запечатлеть тебя такой. Ты невероятная.
— Я в твоей футболке, мокрая и не накрашенная. Ты сошёл с ума? — шокировано смотрю на него.
— Ты настоящая и безумно красивая.
Он, не церемонясь, наводит на меня камеру и делает первый кадр. Меня это злит и веселит одновременно, и я начинаю прятать лицо от него, но его это не останавливает.
Минут двадцать мы дурачимся, вырывая фотоаппарат из рук другого и фотографируя друг друга. Мир будто перестаёт существовать вокруг. Есть только я, он, пляж и море. Всё плохое остаётся где-то за пределами наших душ, и мы просто наслаждаемая моментом и друг другом.
— В ближайшее время будет организована съёмка, где ты будешь в образе русалки, — говорит он, стоя надо мной и продолжая меня фотографировать, пока я лежу и смеюсь, вспоминая, как нелепо упала и попала в его сети.
— Ты слышишь меня? — отодвинув камеру, смотрит на меня.
— Слышу-слышу. Но я не помню, когда давала согласие на эту съёмку.
— Я тебя буду насильно фотографировать, — он опускается ко мне, убирает в сторону фотоаппарат и нависает надо мной. — Даже в этом случае, ты получишься великолепно.
И не дав мне и слова вымолвить, он целует меня в губы, вновь затуманив мой разум.
Глава 19
— Две недели спустя —
Я сижу на высоком стуле у берега моря, визажисты и стилисты работают над моим образом русалки, а чайки летают над нашими головами, погружая нас в необходимую атмосферу. Была вызвана целая команда для создания декораций и образа, и я не могу до сих пор поверить, что играю здесь главную роль.