Сон в красном тереме. Т. 1. Гл. I – XL.
Шрифт:
– Молчи! – прервал ее с улыбкой Баоюй. – Это я по недоумию болтал всякую ерунду, впредь такое не повторится! Еще какое условие?
– Не клевещи на буддийских и даосских монахов, – продолжала Сижэнь. – Не заигрывай с девушками, не слизывай помаду с их губ и вообще не предавайся мирским порокам!
– Ладно, согласен! – вскричал Баоюй. – Есть еще? Говори скорее!
– Это все, – ответила Сижэнь. – В общем, будь сдержаннее, не распускай себя. Выполнишь мои условия, меня даже в паланкине с восемью носильщиками
– Это уж ты слишком! – воскликнул Баоюй. – Неужели тебе мало даже паланкина с восемью носильщиками?
– А что тут удивительного! – усмехнулась Сижэнь. – Надо знать свое место, а занимать чужое неинтересно, если даже и выпало бы такое счастье.
Их разговор прервала Цювэнь. Она вошла и сказала:
– Уже пробили третью стражу. Только что старая госпожа присылала справиться, спит ли Баоюй. Я сказала, что спит.
Баоюй велел подать часы и, увидев, что скоро полночь, прополоскал рот, разделся и лег в постель.
Утром Сижэнь поднялась рано, с головной болью, ощущая ломоту и жар во всем теле, глаза припухли. Какое-то время она крепилась, но потом свалилась на кан.
Баоюй сказал об этом матушке Цзя, и та распорядилась позвать лекаря.
– Ничего опасного, – сказал лекарь, осмотрев больную. – Примет лекарство, немного полежит, и все пройдет.
Лекарь выписал рецепт, а Баоюй велел не мешкая приготовить лекарство. После того как Сижэнь его приняла, Баоюй велел укрыть ее потеплее, чтобы хорошенько пропотела, а сам отправился навестить Дайюй.
Дайюй отдыхала после обеда, и служанки занимались кто чем. В доме стояла тишина.
Баоюй отодвинул шелковую занавеску на дверях, вошел и принялся тормошить Дайюй:
– Дорогая сестрица, не успела поесть, и сразу спать!
– Пошел бы лучше прогулялся, – сказала, проснувшись, Дайюй. – Я всю ночь не спала и чувствую себя совершенно разбитой.
– Усталость – пустяки, – возразил Баоюй, – а вот спать после еды вредно! Сейчас я тебя развлеку, и дремота сразу пройдет.
Дайюй закрыла глаза и ответила:
– Я вовсе не сплю, просто хочу отдохнуть. А ты погуляй!
– Куда я пойду? С другими мне скучно, – не унимался Баоюй.
– Тогда сиди смирно, – усмехнулась Дайюй, – поболтаем немного!
– Я тоже лягу, – заявил Баоюй.
– Ну что же, ложись!
– Нет подушки, – сказал Баоюй. – Я на твою лягу!
– Вот еще выдумал! – недовольно произнесла Дайюй. – Разве в соседней комнате нет подушек?! Принеси себе и ложись!
Баоюй вышел и тотчас же возвратился.
– Мне не надо таких подушек, – заявил он. – После каких-то грязных старух!
Дайюй округлила глаза и даже приподнялась:
– Ты поистине моя злая звезда! Ладно уж, возьми эту!
Она бросила ему свою подушку, а себе принесла другую. Они легли рядом, лицом друг к другу.
Дайюй заметила на правой щеке Баоюя красное пятнышко величиной с горошину и приняла его за царапину. Придвинулась ближе, внимательно присмотрелась, потрогала рукой и спросила:
– Кто это тебя так разукрасил?
Баоюй смущенно отвернулся, пряча щеку, и сказал:
– Никто меня не разукрасил. Это я помогал девочкам готовить румяна, наверное, брызги попали мне на лицо.
Он стал искать платок, но Дайюй вытерла ему щеку своим платочком.
– Хорошими делами ты занимаешься! – проговорила она, щелкнув языком. – Занимаешься, и ладно, но зачем выставлять это напоказ? Увидит кто-нибудь – пойдут сплетни и пересуды. Дойдет до отца, и опять всем нам придется за тебя волноваться!
Но Баоюй не слушал девушку, опьяненный каким-то удивительным ароматом, исходившим из ее рукава и вызывавшим истому.
Баоюй попытался заглянуть в рукав, но Дайюй сказала с улыбкой:
– Кто же носит в эту пору года при себе благовония?
– Откуда же аромат? – не переставал удивляться Баоюй.
– Не знаю. Платье висело в шкафу, может быть, оттуда?
Баоюй покачал головой.
– Не думаю. Это какой-то необыкновенный запах, не то что у ароматных лепешек, благовонных шариков и мускусных мешочков.
– Уж не думаешь ли ты, что какой-нибудь святой архат или праведник подарил мне чудесное благовоние? – с язвительной усмешкой заметила Дайюй. – Или же я раздобыла его рецепт? Но рецепта мало, надо еще найти бутоны цветов, росу, иней и снег, чтобы его приготовить! А это могут сделать только родные братья, которых у меня нет. Так что приходится довольствоваться самыми обычными благовониями.
– Стоит мне слово сказать, ты в ответ целый короб! – улыбнулся Баоюй. – Надо тебя проучить, а то ты меры не знаешь.
Он поднялся, поплевал на руки и принялся щекотать Дайюй. Дайюй боялась щекотки и кричала, задыхаясь от смеха:
– Не балуйся, а то рассержусь!
– А будешь болтать что не следует? – улыбнулся Баоюй, отпуская ее.
– Не буду! – пообещала Дайюй, поправляя прическу. И тут же сказала: – Но если у меня есть чудесный аромат, у тебя должен быть теплый аромат.
Баоюй ничего не понял и спросил:
– Что это за теплый аромат?
– До чего же ты глуп! – вздохнула Дайюй, укоризненно покачав головой. – У тебя есть яшма, а яшме под стать лишь золото. Не годится тебе в пару тот, у кого холодный аромат, если у тебя нет теплого аромата?
– Опять ты за свое? – рассмеялся Баоюй. – Ведь только что просила прощенья!
Он снова потянулся к ней, собираясь пощекотать, но девушка взмолилась:
– Дорогой брат, я больше не буду!
– Ладно, – ответил Баоюй, – дай только понюхать твой рукав.