Сон в красном тереме. Т. 3. Гл. LXXXI — СХХ.
Шрифт:
Прошла неделя, а Баочай, сколько ни лечилась, никак не могла поправиться. Потом наконец вспомнила о «пилюлях холодного аромата», три раза их приняла, и все прошло.
Лишь тогда Баоюй узнал о болезни Баочай, но поскольку она уже выздоровела, не пошел ее навещать.
Между тем Сюэ Кэ прислал письмо. Тетушка Сюэ повертела его в руках, но Баочай ничего не сказала, боясь расстроить, и отправилась к госпоже Ван, чтобы та ей прочла письмо, а заодно рассказала о состоянии Баочай.
После ухода тетушки Сюэ госпожа Ван обратилась к Цзя
— Если бы решение по делу зависело только от высшего начальства, было бы легче, а с низшим начальством без подкупа не обойтись!
Затем госпожа Ван заговорила о Баочай.
— Девочка так страдает, — сказала она. — Надо взять ее к нам, ведь она теперь член нашей семьи! Нельзя допускать, чтобы она напрасно губила свое здоровье.
— Вполне согласен с тобой, — ответил Цзя Чжэн. — Только сейчас не время. И у них полно хлопот с делом Сюэ Паня, и у нас — ведь Новый год на носу. Помолвка была зимой, а брачную церемонию устроим весной, когда именно — определим после дня рождения старой госпожи. Так и скажи тетушке Сюэ!
На следующий день госпожа Ван, к удовольствию тетушки Сюэ, передала ей свой разговор с Цзя Чжэном, и после обеда они вместе отправились к матушке Цзя.
— Вы только сейчас к нам пришли? — спросила тетушку старая госпожа.
— Нет, еще вчера, но было уже поздно, и я не могла вас навестить, — отвечала тетушка.
Госпожа Ван пересказала матушке Цзя свой разговор с Цзя Чжэном, и та осталась очень довольна.
Пока они вели разговор, пришел Баоюй.
— Ты поел? — спросила матушка Цзя.
— Я только из школы, — ответил юноша. — Сейчас поем и снова туда пойду. Я забежал навестить вас, бабушка, и справиться о здоровье тетушки, мне сказали, что она здесь… Сестра Баочай поправилась? — обратился он к тетушке Сюэ.
— Поправилась, — улыбнулась тетушка Сюэ.
От Баоюя не укрылось, что при его появлении тетушка прекратила разговор и вообще встретила его не как обычно, без прежнего тепла и ласки.
«Хоть она и расстроена, — подумал он, — но могла бы не прекращать разговора, когда я вошел…»
Что же случилось? Баоюй терялся в догадках, но пора было возвращаться в школу, и он убежал.
Вечером, вернувшись домой, он первым долгом навестил старших, а затем отправился в павильон Реки Сяосян.
Во внутренних комнатах никого не было.
— А где барышня? — спросил Баоюй.
— Ушла к госпоже, — ответила Цзыцзюань. — Узнала, что там тетушка Сюэ, и захотела с ней повидаться. А вы, господин, разве не были там?
— Я как раз оттуда, но твоей барышни не видел, — ответил удивленный Баоюй.
— Неужели ее там нет?
— Нет, — сказал Баоюй. — Куда же она могла уйти?
— Не знаю, — пожала плечами Цзыцзюань.
Баоюй уже собрался уходить, но в этот момент заметил Дайюй, которая в сопровождении Сюэянь медленно приближалась к дому.
— Сестрица вернулась! — обрадовался Баоюй и вместе с ней вошел в комнату.
Дайюй прошла
— Ты был у бабушки? — спросила Дайюй. — А тетушку Сюэ видел?
— Видел, — ответил Баоюй.
— Она обо мне что-нибудь говорила?
— Ничего не говорила, даже меня встретила как-то неласково. Я спросил, как чувствует себя сестра Баочай, а она засмеялась в ответ и ничего не сказала. Может быть, обижена за то, что не навещаю ее?
— А раньше навещал? — улыбнулась Дайюй.
— Я узнал о ее болезни лишь два дня назад, — оправдывался юноша. — Но навестить не успел.
— Значит, так оно и есть! — воскликнула Дайюй.
— Говоря по правде, — продолжал Баоюй, — мне матушка и батюшка запретили туда ходить. А маленькая садовая калитка, через которую хоть десять раз на день пройди, заперта, и попасть к тетушке Сюэ можно лишь через главные ворота, у всех на виду. А это не очень удобно.
— Но откуда ей знать, что ты не приходишь именно по этой причине? — спросила Дайюй.
— Сестра Баочай всегда меня понимала лучше других, — заметил юноша.
— Не обольщайся, — промолвила Дайюй. — Вряд ли она в данном случае тебя понимает. Ведь болела не тетушка, а сама Баочай. Помнишь, как весело было в саду, когда мы все собирались, писали стихи, пили вино и любовались цветами! А теперь сестра Баочай живет у себя дома, в семье у них неприятности, вдобавок она заболела, а ты ее даже не навестил! Будто чужой. Как же ей на тебя не сердиться?
— Неужели Баочай больше не будет со мной дружить? — воскликнул Баоюй.
— Откуда мне знать, — ответила Дайюй. — Факты сами за себя говорят!
Баоюй сидел расстроенный и молчал. Дайюй велела подбросить благовоний в курильницу и, не обращая на Баоюя внимания, углубилась в чтение.
— И зачем только рождаются на свет такие люди, как я! — воскликнул Баоюй, вскочив с места и с досады топнув ногой. — Исчезни я совсем, воздух стал бы чище!
— Когда появляется на свет один человек, появляется и другой, — возразила Дайюй. — А вместе с людьми приходят тревоги, страх, ложь, грезы, всякие неприятности. Я говорила все в шутку. Но хотелось бы знать, почему холодность тетушки Сюэ ты отнес на счет сестры Баочай? Ведь тетушка приходила по делу Сюэ Паня и, само собой, расстроилась. До тебя ли ей было? А ты вообразил невесть что, какую-то глупость!
Баоюя вдруг осенило, и он воскликнул:
— Верно, верно! Ты гораздо умнее меня, сестрица! Помню, в детстве, стоило мне рассердиться, ты вразумляла меня, я терялся и не знал, что тебе возразить! Будь я даже золотой статуей Будды, одним своим словом ты могла бы сломить меня, как травинку…
— В таком случае ответь мне на мои вопросы, воспользовавшись тем, что Баоюй завел речь о Будде, промолвила Дайюй.
Баоюй скрестил ноги, сложил руки, закрыл глаза и, надув губы, произнес:
— Что же! Просвещай меня!