Сон в красном тереме. Том 2
Шрифт:
Старуха сокрушенно покачала головой и поспешила скрыться. Девчонка тоже убежала.
Вернувшись в комнату, Тань-чунь увидела, что Сян-юнь держит Дай-юй за руку и плачет, а Цзы-цзюань, обняв одной рукой свою барышню, другой рукой растирает ей грудь.
Наконец Дай-юй приоткрыла глаза.
– Тебе, наверное, показалось, что слова старухи относятся к тебе? – спросила ее Тань-чунь.
Дай-юй кивнула головой.
– Старуха ругала свою внучку, – продолжала Тань-чунь. – Я все слышала. Когда такие мерзавки начинают ругаться, для них нет ничего святого. Разве
Дай-юй вздохнула, взяла Тань-чунь за руку и промолвила:
– Сестрица…
Затем снова умолкла.
– Не тревожься, – сказала ей Тань-чунь. – Я пришла тебя навестить, как полагается делать сестре. Ведь у тебя мало служанок, которые бы о тебе беспокоились. Тебе нужно соблюдать покой, принимать лекарство и думать лишь о том, что доставляет радость. Ты поправишься, и мы снова все вместе будем устраивать собрания нашего поэтического общества. Разве это не будет великолепно?
– Мы будем счастливы, если все выйдет так, как говорит третья сестра, – добавила Сян-юнь.
– Вы хотите доставить мне радость, я понимаю, но разве я доживу до этого дня? – прерывающимся голосом произнесла Дай-юй. – Пожалуй, это невозможно!
– Ну, это ты уж слишком! – возразила Тань-чунь. – Кому не приходится болеть? Как тебе могла прийти в голову такая мысль? Лучше отдыхай! Мы пойдем к старой госпоже, а затем вернемся. Если тебе что-нибудь понадобится, пусть Цзы-цзюань скажет мне.
– Дорогая сестренка! – сквозь слезы проговорила Дай-юй. – Скажи старой госпоже, что я справляюсь о ее здоровье. Извинись за меня и передай, что я чувствую себя не совсем здоровой, но ничего серьезного у меня нет, так что пусть она не беспокоится!
– Понимаю! Все сделаю! – пообещала Тань-чунь. – А ты лечись!
С этими словами она вышла. За нею последовала Сян-юнь.
Между тем Цзы-цзюань помогла Дай-юй лечь и села возле нее, поручив все домашние дела Сюэ-янь. Когда она смотрела на Дай-юй, сердце ее разрывалось от жалости к несчастной девушке, но плакать она не осмеливалась.
Дай-юй долго лежала с закрытыми глазами, однако уснуть не могла. Раньше ей казалось, что в саду скучно и безлюдно, но сейчас до нее доносились шум ветра и стрекотанье насекомых, пение птиц и шум шагов, чудился детский плач – все это ее тревожило, и она велела Цзы-цзюань опустить полог.
Сюэ-янь принесла чашку супа из ласточкиных гнезд и отдала Цзы-цзюань. Та подняла полог над кроватью и тихо спросила:
– Барышня, может быть, выпьете немного супа?
– Да, – еле слышно отозвалась Дай-юй.
Цзы-цзюань дала подержать чашку Сюэ-янь и помогла Дай-юй сесть. Затем она взяла чашку с супом, попробовала его сама, а затем, обняв Дай-юй за плечи, поднесла чашку к ее губам. Дай-юй открыла глаза, сделала два-три глотка и покачала головой, желая показать, что больше не хочет. Цзы-цзюань вернула чашку Сюэ-янь и осторожно уложила Дай-юй.
Полежав немного неподвижно, Дай-юй почувствовала себя спокойнее, но тут за окном послышался тихий голос:
– Сестра Цзы-цзюань дома?
Сюэ-янь торопливо выбежала из дома и, увидев Си-жэнь, так же тихо ответила:
– Она в комнате у барышни.
– Что с барышней? – спросила Си-жэнь.
Они вошли в дом, и Сюэ-янь рассказала ей, что случилось ночью и что произошло незадолго перед ее приходом.
– Вот оно что! – воскликнула встревоженная Си-жэнь. – А к нам только что приходила Цуй-люй и говорила, что ваша барышня заболела. Второй господин Бао-юй встревожился и послал меня разузнать, что с нею.
В это время дверная занавеска зашевелилась, и из-за нее высунулась голова Цзы-цзюань. Увидев Си-жэнь, девушка поманила ее рукой.
– Барышня уснула? – спросила Си-жэнь, тихо приближаясь к ней.
– Ты слышала, что рассказала сестра Сюэ-янь? – спросила в свою очередь Цзы-цзюань.
Си-жэнь кивнула и нахмурила брови.
– Что же все-таки делать? – произнесла она. – Бао-юй минувшей ночью тоже перепугал меня до полусмерти!
– Как так? – изумилась Цзы-цзюань.
– Когда он ложился спать, все как будто было в порядке, – стала рассказывать Си-жэнь. – Но совершенно неожиданно среди ночи он вдруг стал кричать, жаловаться, что у него болит душа, болтал всякий вздор и кричал, будто у него ножом вырезали сердце. Только перед рассветом немного успокоился. Ну скажи, разве можно было тут не напугаться! Сегодня он даже в школу идти не может, придется звать врача.
В этот момент Дай-юй снова закашлялась. Цзы-цзюань бросилась к ней с плевательницей.
– С кем ты разговариваешь? – едва приподняв веки, спросила Дай-юй.
– Это сестра Си-жэнь пришла навестить вас, барышня, – отвечала Цзы-цзюань.
Си-жэнь подошла к кровати. Дай-юй попросила Цзы-цзюань помочь ей подняться и, указывая рукой на край кровати, пригласила Си-жэнь сесть. Си-жэнь опустилась возле нее и принялась уговаривать:
– Барышня, вы бы лучше легли.
– Ничего, – отвечала Дай-юй, – не поднимай шум из-за пустяков. У кого это, ты говорила, сегодня ночью болела душа?
– На второго господина Бао-юя нашел какой-то кошмар, – ответила Си-жэнь. – На самом деле ничего подобного не было.
Дай-юй, понимая, что Си-жэнь жалеет ее, была тронута, но вместе с тем опечалилась.
– Ты не слышала, говорил он что-нибудь еще? – спросила она.
– Больше ничего.
Дай-юй кивнула и после некоторого молчания со вздохом промолвила:
– Не говори второму господину Бао-юю, что я нездорова, а то он еще перестанет заниматься и навлечет на себя гнев отца.
Си-жэнь обещала исполнить ее просьбу и продолжала уговаривать:
– Барышня, все же лучше вы бы легли!
Дай-юй не стала возражать и попросила Цзы-цзюань помочь ей лечь. Си-жэнь посидела еще немного, стараясь утешить Дай-юй, а затем простилась и вернулась во «двор Наслаждения розами». Она сообщила Бао-юю, что у Дай-юй легкое недомогание и ничего серьезного у нее нет. Бао-юй успокоился.
Сейчас речь пойдет о Тань-чунь и Сян-юнь, которые, покинув «павильон реки Сяосян», отправились к матушке Цзя.