Сон в Нефритовом павильоне
Шрифт:
— Как вы себя чувствуете?
— Неважно!
Министр много лет посещал зеленые терема и не мог не понять, что все это неспроста: красавица гетера явно изменилась.
Вскоре, однако, волнение, вызванное возвращением Сливы, рассеялось, и гетеры, напевая, отправились к мосту Прощания с Весной; следом потянулись молодые люди и министр со своими друзьями. Солнце уже садилось, веял легкий ветерок, журчал под мостом ручей, шелестели в руках у гетер красные флажки, тихую и печальную мелодию наигрывали свирели и флейты. Взойдя на мост, гетеры сняли с голов венки и закружились в плавном танце. Вдруг Слива говорит:
— В старое время был такой обычай: мужчины слагали стихи о весне, женщины перекладывали их на музыку и песней провожали весну. Что, если нам возродить сегодня этот обычай?
Министр Хо вздохнул.
— Прекрасная мысль, госпожа Слива. Но только день-то уже на исходе, праздник подходит к концу, успеем ли мы сочинить песню?
Слива в ответ:
— Цао Чжи сочинял прекрасные стихи за семь шагов! Попробуйте и вы сделать то же. Сейчас я сделаю семь шагов, а вы призовите на помощь все свои таланты.
После этого гетера подобрала красную шелковую юбку, сделала семь шагов и остановилась прямо перед министром Хо. Тот даже покраснел.
— Я сдал государственный экзамен много лет назад и уже разучился слагать стихи, не ждите их от меня!
Слива обошла всех почтенных мужей в поисках хотя бы одного обладающего поэтическим даром — но не нашлось среди них ни одного, которого можно было бы сравнить с Юань Ху. Министр не смог скрыть своей радости от того, что не он один такой бесталанный.
— Что ж, раз здесь нет Ли Бо, незачем и Ян-гуйфэй держать тушечницу! — рассмеялась Слива.
Она обвела взглядом стоящих перед нею юношей, делая вид, будто вспоминает, всем ли она сделала предложение, а затем неспешно направилась к одному из них, в бирюзовом халате и черной шляпе, с румяным лицом, которое подобно лотосу, окропленному росой. Юноша смотрит в воду, опершись на перила моста, и как будто не видит приближающейся к нему красавицы.
А та подошла к нему и звонким голосом спрашивает:
— А что скажете вы, молодой господин?
Тот поднял голову и с недоумением посмотрел на Сливу, а она продолжает:
— Сложите нам, прошу вас, стих, посвященный Проводам Весны!
Юноша улыбнулся, взял кисть, обмакнул ее в тушь и мигом написал что-то на красной юбке гетеры: он сделал это так быстро, что молния не успела бы сверкнуть, так изящно, что ему позавидовали бы взлетающий Дракон или танцующий Феникс! Министр Хо попросил ее показать сочинение, она подошла к нему, и он прочитал:
Красную пыль красных холмовНе успеваю с лица вытирать.Весну проводили, но, знаю,Она повернула вспять.Весна не ушла — осталась,Сказать наверно могу!С нами она, взглянитеНа Сливы-цветок-в-снегу!Министр Хо прочитал и изменился в лице от досады. А юноша был, конечно, молодой Цзи-син. Восхищенные его поэтическими талантами и очарованные его наружностью, обитательницы зеленых теремов обступили его, наперебой подставляя ему свои юбки и умоляя написать на память хоть что-нибудь. Ян, бормоча что-то себе под нос, исписывал стихами шелка. Больше семидесяти стихов записал он на нарядах гетер и тут заметил, что одна гетера сидит ко всему безучастная.
Удивленный, он подозвал ее и спрашивает:
— А вы разве не любите стихи?
Опустив голову, гетера молчала. Ян внимательно ее оглядел: легкие пушистые волосы, красивое чистое лицо, она похожа на белоснежный лотос в голубой озерной воде, на пахучий полевой цветок. Но одета буднично, и юбка ее не очень годится для письма.
Ян улыбнулся.
— «Старому халату не пристало водиться с шерстяной накидкой!» — эту поговорку вы вспоминаете? Не беспокойтесь, у меня есть стихотворение и для вашей юбки!
Незнакомка вдруг заплакала.
— Это не моя юбка!
Ян поначалу опешил, а потом спросил, как ее зовут.
— Называют Ледышкой!
— А лет вам сколько?
— Четырнадцать.
Ян подумал: «Она очень красива, но у нее нет покровителя. Почему бы это?!» Онподнял кисть и на мгновение задумался.
Гетеры зашептались:
— Вечно эта Ледышка корчит из себя недотрогу да вертится под ногами у гостей. А сегодня на нее просто смотреть противно!
Разобрав их слова, Ян стащил с себя рубаху, велел Ледышке подержать ее и на белом полотне начертал, не отрывая кисти:
Скромно лотос-цветокРаспустился в горах;Безуханный, росой не омыт,До чего ж он красив!Жаль, уходит весна,А ведь лотос в мечтахПоравняться хотелС красотой вешних слив!— У тебя нет своей юбки, дарю тебе рубаху со стихами. А ты чем меня отблагодаришь? — спросил он.
Бросив на юношу смущенный взгляд, гетера отвечала:
— Вы сложили стихи, а я спою на них песню!
Она подняла голову и запела: звук, чистый и звонкий, задрожал в воздухе, словно натянутая струна под пальцами музыканта. Все замолкли, завороженные. А Ледышка допела последнюю строку, и тотчас все наперебой принялись ее хвалить:
— Это просто чудо, как вы поете!
А Слива заторопила подруг: пора заканчивать праздник. Гетеры бросили в ручей свои веночки, и растекся по воде благоуханный аромат, словно на берегах ручья расцвели Персиковые сады Улина, [451] [452] словно с горы Пэнлай приплыли сюда пятицветные облака небожителей. Гетеры запели обрядовую песню, Мелодия ее взмыла в небо и полетела над ручьем, не видимая никому, несущая прощальный привет уходящей весне. Затем все разбежались кто куда, распевая «Ароматные травы», и начали собирать цветы — кто найдет цветок, которого не окажется ни у кого другого, тому честь и хвала. Эта игра называется Встреча с Летом. Только Ледышка не участвовала в развлечениях, робко сидела и молчала.
451
…словно на берегах ручья расцвели Персиковые сады Улина… — В «Персиковом источнике» Тао Юань-мина рассказывается, как некий рыбак из Улина попал в рощу цветущих персиковых деревьев, за которой пролегал путь в чудесную страну, где жители не знали ни забот, ни печалей.
452
Тао Юань-мин (365–427) — великий поэт, автор утопии «Персиковый источник».