Сон в Нефритовом павильоне
Шрифт:
Все четыреста восемьдесят тысяч сутр Будды — это учение о душе. Сам Будда — душа, а Мара — жадность. Если очистить душу — исчезает жадность. Поэтому одолеть Мара может один Будда. Учение об очищении и избавлении от страданий — это учение о душе и жадности. Душа подобна воде, а жадность — огню. Если стать прямо на север, то огонь жадности погибнет и родится вода души. Чтобы собрать все силы души воедино, нужно сотворить заклинания. Успокоить воды души и означает очистить душу, погасить в ней огонь жадности, избавить ее от страданий. Порядок «ловушка бесам», предложенный Хун, позволял, повернувшись на север, очистить душу и укротить ненасытную жадность Мара.
Тем
А Ян, заметив растерянность врага, повелел идти навстречу неприятелю. Пораженная Маленькая бодисатва тотчас увела своих воинов за крепостные стены и подбежала к Тосе.
— Минский полководец не только мудрый воитель, он еще умелый маг. Прикажи закрыть ворота. Будем ждать удобного случая!
Ян призвал к себе Су Юй-цина и говорит:
— Маленькая бодисатва закрывает ворота и намерена отсиживаться в крепости. Завтра тебе предстоит направить воды реки, что бежит перед Пятиречьем, за крепостные стены. Возьми с собой Ма Да и Дун Чу и поезжай изучить местность с севера.
Тосе вместе с Маленькой бодисатвой продолжал строить планы новых сражений, как вдруг дозорный доложил:
— Три вражеских лазутчика появились с северной стороны крепости и осматривают местность.
— Подать сюда кольчугу и коня! — разъярился Тосе. — Еду за их головами!
— Оставьте, великий князь, — улыбнулась Маленькая бодисатва, — на что вам эти три головы? Мудрые люди не стремятся хватать все подряд. Если пришли лазутчики, значит, нужно ожидать нападения на крепость ночью. До темноты еще далеко, есть время подготовить ловушку врагу. Сделаем так: вы с пятью тысячами воинов сядете в ночную засаду на востоке, а я с таким же отрядом буду встречать минов на севере. Когда они пойдут на приступ, мы неожиданно нападем сзади, из Пятиречья выбегут остальные наши воины — и конец минской славе! А полководца их возьмем живьем!
Тосе одобрил план жены.
Разведав подступы к крепости, минские лазутчики вернулись к своим и рассказали об увиденном Яну, который остался недоволен, потому что каждый из троих увидел разное.
— Я понял, что вы небрежно выполнили мой приказ. Ночью, как встанет луна, сам пойду осмотреть местность.
Опустилась глубокая ночь. Вместе с Лэй Тянь-фэном, Ма Да и Дун Чу, в сопровождении сотни воинов Ян незаметно подобрался к Пятиречью и вгляделся: сама крепость в самом деле стоит в низине, зато стены выстроены на холме, — значит, затопить Пятиречье непросто. Ян уже собрался повернуть в свой стан, как вдруг раздался страшный шум: это пятитысячный отряд Маленькой бодисатвы преградил ему путь на север, с востока надвигался Тосе с пятью тысячами, а из крепости выскочил десятитысячный отряд. Малочисленная рать минов оказалась в кольце. Ян с сотней латников занял оборону, а минские богатыри смело выехали вперед и начали неравный бой. Поле покрылось трупами варваров, но врагов было слишком много. Ян прорывался на восток — его обкладывали с запада; он пробивался на запад — на него наседали с юга. Все пути были закрыты. Грохот сражения сотрясал небо и землю, камни и стрелы дождем сыпались на головы минов. Размахивая секирой, Лэй Тянь-фэн прокричал Яну:
— Мы в беде! Я попытаюсь прорвать кольцо и проложить вам дорогу к спасению. Следуйте за мной.
— Со дня моего прибытия на юг я не потерпел ни одного поражения, — грустно улыбнулся Ян. — Наше окружение — следствие моей неосторожности. Злая судьба нас подстерегла. Но я не могу всех бросить и бежать, — это позор! Я буду стоять здесь насмерть и дожидаться подмоги от основных наших сил.
Натянув поводья, Ян придержал своего коня. Дун Чу и Ма Да разили наседавших варваров копьями. Под оглушительный грохот враги все туже стягивали кольцо.
Су Юй-цин, оставшийся в минском стане, уже поднял основные силы по тревоге и повел их на выручку Яна, догадавшись, что инспектору грозит страшная беда. Не терялась и Маленькая бодисатва: она подзуживала своих воинов поскорее покончить с крохотным отрядом минов. Развязка приближалась!
Тем временем Хун дремала в своем шатре. Вдруг в прорезь, заменявшую окно, влетели две куропатки и принялись тревожно кричать. Хун очнулась, подозвала Сунь Сань и спрашивает:
— Скоро ли кончится ночь?
— Пробило вторую стражу.
— Почему же до сих пор не вернулся инспектор? Встревоженная Хун вышла из шатра и стала бродить под луной, всматриваясь в чистое небо, на котором сверкали звезды. Вдруг одна большая яркая звезда померкла, ее окутала дымка. Хун узнала ее, — это звезда Вэнь-чан!
— Инспектора все нет, и звезда его потускнела, — проговорила Хун. — Определенно, с ним случилось что-то дурное.
Она схватила гадательную книгу и начала гадать на знак «муж». Сначала она получила ответ «Дракон раскаивается», а следом — «Дракон сражается в чистом поле, но ему преграждают путь».
«Что же такое могло случиться, — подумала Хун, — что Ян раскаивается? Может, он попал в беду?! Я должна сама все узнать!»
Она приказала Сунь Сань подать доспехи и два меча, взлетела на коня и помчалась в сторону Пятиречья с отрядом в сотню воинов. Чем ближе к расположению варваров подъезжала Хун, тем слышнее становился грохот, от которого содрогались земля и небо. Хун мчалась теперь во весь опор. Вдруг видит — навстречу ей скачет всадник и, поравнявшись с ней, кричит:
— Инспектор окружен варварами! Не знаю, жив ли он сейчас!
Стиснув зубы, Хун полетела стрелой и вскоре догнала Су Юй-цина, который вел войско спасать Яна. Еще издали распознав Хун, он прокричал:
— Остановитесь!
— Где инспектор? — выдохнула Хун, на всем скаку сдержав коня.
— Знаю только, что он окружен, но где он, не знаю! Хун молча хлестнула коня и помчалась дальше. Скоро она оказалась в гуще вражеских воинов. Их были многие тысячи, найти в этом море Яна было почти невозможно. Пробиваясь сквозь ряды варваров, Хун пустила в дело оба меча, их лезвия сверкали и разили, как молнии. Маленькая бодисатва приказала схватить одинокого всадника, но ничего не получилось. Она послала было одного богатыря, но откуда-то с востока сам собою налетел страшный меч — и голова богатыря полетела на землю. Вдруг, как по волшебству, одна за другой посыпались под ноги лошадей головы варваров на западе. Минского удальца хотят прижать на юге — а его уже там нет, он на севере; варвары идут на него в лоб — а он разит их с тыла. Всадник летал, словно ветер, поражал, словно молния. Едва враги успевали увидеть тень его коня, как уже оставались без голов. Поймать его никак не удавалось. Тогда Маленькая бодисатва приказала принести отравленные стрелы. Лучники стали наизготовку и, как только разглядели минского воина на востоке, выстрелили. А всадник уже был на западе! Выстрелили туда, а он разил на юге! Ничто не помогало. Горы трупов росли.