Сонет 68 Уильям Шекспир, литературный перевод Свами Ранинанда
Шрифт:
Анны Болейн с Генрихом VIII периода до её замужества, ныне хранится в
библиотеке Ватикана.
_____________
Однако, существует механизм наследственных признаков, который
исправно работает и передаёт наследственные признаки от отца сыну или
от матери дочери. Следует отметить, что Природа сама по себе
самодостаточна, по причине необычайно большого потенциала и не имеет
никаких связей с верой и вероисповеданием, в чём автор сонета абсолютно
был уверен в момент написания сонета.
Таким образом, в Сонете 68 автор подчёркивает природный паттерн, где
красота человека имеет единые корни как в создании, так и в смерти и
исчезновении, как, например красота цветов. И проистекает из природных
процессов, где автор проводит очевидное сравнение, когда «когда-то
красота жила и умерла, как в цветах ныне». Не правильное и грубой
понимание слова «паттерн», интерпретаторами воспринимается, как
«шаблон» или «лекало», что они используют при переводе на русский. На
самом деле, паттерн — это схематический образ в чувственном,
ментальном восприятии личности, предположительно обладающей
интеллектом.
Без интеллекта понимание паттерна,— невозможно ввиду того, что
паттерн, является тончайшей энергией, близкой к интуиции.
__________
Паттерн — схематический образ в сознании человека, через
опосредованное представление или восприятие на высоком эмоционально
чувственном уровне, благодаря которому в режиме одновременности
происходит восприятие и логического мышление, в котором выявляются
закономерности, которые существуют и действуют независимо друг от
друга в природе и обществе.
__________
Сонет 68 воспринимался интерпретаторами и переводчиками сонета
неправильно в процессе литературного перевода. Именно тогда, когда они
начинали рассматривать его с позиций религиозных предрассудков,
которые не признают логической связи между продолжительностью жизни
и внешним видом лица, тела с позиций идеала красоты. Тогда, как
интерпретаторы Шекспира безуспешно пытались сохранить
первоначальный смысл каждого слова, но почему-то по отдельности, что
создавало казус.
Следующим шагом, интерпретаторы преобразуют другие переведённые
слова или фразы в смысловые формы современного понимания и
написания без учёта эпохи написания оригинального текста. Что
существенно ограничивает семантическую нагрузку данного слова или
строки. Таким образом, из переведённых фрагментов интерпретаторы
начинают составлять, словно мозаику общую картину перевода всего
сонета. Именно, благодаря этому приёму окончательно разрушается
смысловая целостность сюжетной линии сонета, его смысловая нагрузка,
первоначально заложенная Уильямом Шекспиром при написании Сонета
68. В некоторых редакциях переводов «провалы» и прорехи в сюжетной
линии интерпретаторы «латают» произвольными стихотворными
заплатками в духе искусственного украшательства. Что и произошло с
сонетом 68, где «бастарда знаки» изменяют на слово «приметы» и так
далее, разрушающие семантику, характеризующую признаки бастарда,
простолюдина, когда некие отметины на лице, являющиеся источником
дополнительной информации в стиле средневековой физиогномики.
Которая была хорошо известна автору сонета, поэтому он упомянул.
— Можно ли упрекнуть автора сонета в незнании признаков или почти
неприметных отметин на лице, которые притаились где-то в районе лба,
бровных дуг юноши, именно они отличали бастарда от не бастарда?
— Никак нет!
Ввиду, того, что с большой долей вероятности автор сонета являлся
значимой персоной при дворе, членом жюри для выявления не бастардов
от бастардов. В последующем претендующим на право, быть
допущенными ко двору. Так как это, входило в его служебные
обязанности.
Критериями справедливости в обществе елизаветинской эпохи были
«бастарда метки», которые окончательно и бесповоротно определяют его
социальный статус, «где справедливость прижилась». Некоторые
простолюдины осмеливаются («durst» — посметь) претендовать на более
высокий социальный статус. Но все усилия остаются безуспешными, так
как в эпоху Шекспира существовал жёсткий и строгий контроль. Автор
сонета, как-бы задаётся извечным и парадоксальным вопросом бытия,—
для чего природа бесконечно обновляет, не сохраняя «былую красу»? И
сам же отвечает на этот сакральный вопрос, — для того, чтобы красоту в
следующем круговороте природы сделать краше и совершеннее.
«Гробница в праве» подстричь «златые локоны волос», — автор согласен с
затуханием и смертью красоты, согласно логического финала всего
живущего. Однако, тут же поясняет, — «чтоб в следующей жизни с иною
головой», используя литературный приём реверсии, автор добавляет
«другого сделать краше». Как-бы раскрывая мистический сакральный