Сообщники поневоле
Шрифт:
Слышите звон? Это мой колокол уже разрывается. Парень сразу начать хвастаться своими богатыми знакомыми. Прям будто это что-то значит. У меня, между прочим, тоже есть человек, у которого свое кафе имеется. Дядя Жора. Но я же об этом не говорю всем.
– Маруся в курсе.
Ох, Смирнова, от твоего взгляда у меня волосы дыбом встали. Но, хоть убей, не помню про ресторан. Вкусная, а главное, халявная еда. Кто о таком забудет?
Смирнова и врушка, оказывается, слова-синонимы.
– Настя, что? – шепотом спрашиваю подругу,
– Хорошо, ты сама сказала. Я думала, что ты как девочка оденешься. Платье. Волосы. Каблуки. Мы ведь не в магазин вышли.
Эй, она меня стесняется, что ли?
– Ты королева вечера, - мурлычу, наблюдая, как она тут же смущается и добреет. – Какая разница, во что я одета?
– Просто…
– Да, все просто. Нужно сесть в машину и ехать. Кстати, хорошо, что он друга с собой не взял. Я сегодня не в настроении быть нянькой.
– Фил к ресторану подъедет, – объясняет мне она.
– Марусь, пожалуйста, не передумай ехать из-за этого. Кажется, я ему не нравлюсь, и он считает меня неровней Славе.
Че-го?
Да кто он такой? Меня прямо распирало от возмущения. Что эти Обашкины и Филы о себе возомнили? Неровня. У меня принцип. Ну, я им устрою.
Йуу-хууу. Прокатились с ветерком. Тачка у Славика и правда крутая. Я в названиях не разбираюсь, но в салоне пахло настоящей кожей. Это же круто, да? И он нас быстро до отеля довез. Это мне понравилось еще больше.
Ля-по-та.
Стоп. Отель? Я все правильно понимаю?
– Был же разговор про ресторан.
Меня не проведешь. Знаю я, как молоденьких девчонок в отели заманивают, горы золотые обещая, а потом…
Не, мне и на улице хорошо. Тем более тут неподалеку шаурму без котят делают. Можно пройтись. Пф-ф-ф, так уж и быть, я угощаю.
– Ресторан в отеле. Прости, не уточнил.
О-фи-геть. Хотя чего это я… В кафе «Вера» не хуже будет. Там повар самый лучший в мире. Скептически поморщила нос и за парочкой следом пошла, по сторонам оглядываясь.
И вот мама всегда мне говорила, что нельзя носом щелкать. Нужно всегда смотреть себе под ноги и не отвлекаться. Права была мама. Я так на картинку с русалкой засмотрелась, конечно же, продолжая идти, что и не увидела, как впереди меня официант с подносом в руке материализовался. Парень не пострадал, не-а. Я тоже цела и даже не упала. Но…
Все же знают, что без «но» ничего в жизни не происходит? Поднос, на котором стаканы стояли, улетел прямо на…
Черт. Черт. Черт.
– ОПЯТЬ ТЫ? – ревет Карлсон, он же любитель малинового варенья, и тычет в меня пальцем. Дурак, нет бы сразу в туалет бежать и спасать одежду, а он ругаться вздумал. – Блин, еще одна футболка в помойку.
Ой, а напомните-ка мне, где здесь выход. Я выпрямитель, кажется, забыла выключить.
– Вы знакомы? – доносится до меня голос Обашкина. – Фил?
А, так он даже не у меня спрашивает.
Ну-с,
Не, я остаюсь. Вечер мне начинает нравиться.
Глава 4
Разве в театре кто-то на ногах стоит?
Нет.
А у меня перед глазами крутейший спектакль разворачивается, поэтому я, как истинная леди, ну, мама меня всегда такой видеть хотела, пошла и без приглашения уселась за свободный стул.
Знаете, сидеть - оно полезно. Вот я два раза встречаю Карлсона, и он всегда на ногах. Итог какой? У него постоянно проблемы. Прям вот, знаете, по-человечески жалко паренька. Небось под несчастливой звездой родился. Я причина его проблем? Да что вы. Я так, просто мимо каждый раз пробегаю.
Ой, отвлеклась немного, представление-то в самом разгаре.
– Так, где вы с Марусей успели познакомиться? – никак не унимается Славян, продолжая допытывать друга. Что я могу сказать? Никогда ему следователем не стать. Нет в нем огонька того, который всем задницы поджарит, заставляя рассказывать то, о чем нельзя вслух говорить.
– С Марусей? Этого пекинеса зовут Маруся?
Ну-у-у, ваще-е-е.
– Карлсон, ты нарываешься. – Закидываю ногу на ногу, хватаю вилку со стола и через нее на парня смотрю. – Я из твоего пропеллера с легкостью фен сделаю на батарейках. Слушай, кажется, я знаю, почему у тебя аура над головой темная.
Ой, а что это на меня все так уставились? Про ауру ничего не слышали? Позор.
– Ты просто злой. А со злом надо бороться.
– И ты решила стать добровольцем?
– Ну а почему нет-то? Дракона не убил, значит, жизнь не прожил. Кто-то же должен.
– Ты издеваешься? – рычит он и (бли-и-ин, воу, воу, воу, парень, полегче) раздевается.
Маленькое отступление, никто ведь не забыл, где мы сейчас находимся? Напомню, в ресторане дорогого отеля. А в центре всего этого великолепия парень обнажается. Просто берет и стаскивает с себя верх, кидая шмотье в руки официанта, у которого даже челюсть не отвисла. Обычный случай? Так вот как богатые детки развлекаются.
Эх, не стать мне богатой.
– Издеваюсь? Если только самую малость. Чуть-чуть, для поднятия настроения.
А кто шипит? Ой, как я сразу не поняла, что это Смирнова. Смотрю на нее и взглядом сообщение передаю, мол, сорян, подружка, но ты же видишь, банка с кубиками сама нарывается.
– Ненормальная.
Ого, как его колбасит. Глаза сверкают, щеки надул, брови орлиные нахмурил. Мамочки, а если он лопнет, что будет? Фигово тебе будет, Маруська. Да, если честно, можешь и сейчас на хорошее не надеяться.
«Так, тараканы в голове, сидите молча. И без вас тошно».
Обашкин, чего заморозился, давай исполняй роль.