Сорок лет назад
Шрифт:
— Ну, если ты имеешь ввиду то, как, наскочив на пороги, он разлетелся вдребезг, и я чуть не утонула в бурном потоке…
— Но ведь я же тебя спас! Дорогая Патриция, ты должна быть мне за это признательна!
— Нет, вы на него посмотрите, он еще и благодарности моей добивается! Всю ночь мы провели вдвоем на каком-то диком берегу, дрожа от страха, что в любую минуту появятся хищники и разорвут нас на части!
— Ты преувеличиваешь. Нам нечего было опасаться, ведь я разжег костер…
— Ну да, спичками, которые я тебе дала. Ты даже
— Зато я угостил тебя плиткой шоколада. И, по-моему, ты тогда призналась, что это был самый вкусный шоколад в твоей жизни.
— Потому что я была голодна, — сердито бросила миссис Хептон. — Если бы ты предложил мне жареную змею, думаю, что и в этом случае успех был бы обеспечен.
— Жаль, что тогда я этого не знал, — многозначительно заметил дядюшка.
— Ну вот еще! Тебе мало того, что с нами приключилось? Да если бы Генри не пустился поутру по нашим следам, скорее всего, от нас бы только кости и остались! И хорошенький же вид был у меня в полуистлевшем платье! Даже не в платье, потому что оно скорее стало похоже на фартук, да, именно, на фартук! Представляю, что он должен был подумать о своей невесте!
— Если бы ты не сушила его так близко к огню, оно бы не загорелось!
— А не поедь я с тобой на этом злосчастном плоту, и вовсе ничего бы не случилось!
— Патриция, но тогда о чем бы мы сейчас с тобой вспоминали?
— И то верно, — отхлебнув из бокала красное бордо 1949 года, со вздохом согласилась миссис Хептон. — Ах, Петр, вам не слишком наскучили наши разговоры? Догадываюсь, как это должно быть обременительно, выслушивать исповедь стариков! Ваше терпение уже на пределе, а они никак не угомонятся! Вы уж извините нас.
— Ну что вы, тетушка…
— Мой дорогой племянник, не стоит возражать.
Аша выкатила на террасу еще один столик. Пока она меняла блюда, Максим не раз украдкой попытался поймать ее взгляд, но Аша все так же прятала от него глаза. Зато эта игра не ускользнула от вездесущего внимания миссис Хептон. Не далее как через минуту после ухода девушки она, пробуя блюдо на вкус, на миг задержала кусочек во рту, а затем сказала:
— К этому соусу не хватает перца. Нет, приготовлен он, конечно, на славу. Но я безумно люблю острые блюда… Ах, как жаль, что Аша уже ушла. Петр, будьте так добры, окажите услугу своей тетушке.
Максим с готовностью вскочил.
— Я сейчас же принесу, тетушка.
— И проследите, чтобы он был мелко растертым. Очень мелко, — подчеркнула она.
— Не беспокойтесь, тетушка. Все будет сделано.
Дверь на кухню была открыта настежь. Аша озабоченно возилась у плиты, от которой валил густой пар. Максим подошел и оперся ладонями о посудомоечный стол, развернувшись к нему спиной, и обязательно, чтобы видеть, чем в это время занимается Аша. Его нисколько не беспокоил ее деловой вид.
— Как ты тут оказался? — спросила она, не прекращая работы.
— Миссис Хептон находит
Аша заглянула вовнутрь печи, где у нее пеклось тесто, затем достала горсть перечных зерен и сыпанула в машинку для помолки.
— Дольше, дольше мели, — поучительно сказал он, когда она уже собралась высыпать помол. — Я обещал миссис Хептон присмотреть, чтобы перец был тщательно перемелен.
На этот раз она удостоила его б`oльшего внимания. Он поспешно отвернулся, быстро сделав вид, словно его заинтересовал потолок.
Аша с треском поставила перед ним наполненную перечницу. Не замечая этого, Максим украдкой сунул в рот крендель из хрустальной вазы, в которой печенье разных форм было выложено симметричной мозаикой.
— Вижу, ты не слишком торопишься, — кинула она.
— Миссис Хептон нарочно это придумала, чтобы побыть наедине с дядюшкой, — он должен был сказать: «чтобы я мог побыть наедине с тобой». И поскольку Аша не ответила, то он продолжал. — Они там наперебой пустились в воспоминания. Для этого я им не нужен. Мне порой начинает казаться, что их связывало нечто большее, чем просто дружба. Ты так не думаешь?
Аша равнодушно передернула плечами.
— Вполне может быть.
— Послушай! Чем ты занимаешься, когда заканчиваешь работу по дому? Ведь у тебя бывает свободное время?
— Бывает. Я готовлюсь к экзаменам. Мне нужно получить образование. Без этого меня не возьмут на приличную работу.
— Я мог бы тебе помочь.
— Сомневаюсь. Экзамены-то на сингальском, ты и двух слов не свяжешь.
— Ну хорошо. В таком случае, быть может, просто прогуляемся? Исчезнем куда-нибудь вдвоем, как только тетушка уедет. Ты покажешь мне окрестности. Как, идет?
— Ты сказал, тетушка? Она что, тоже твоя родственница?
Шальные искорки промелькнули в глазах Максима. Знала бы, о чем спрашивает.
— Ага, тоже.
Он потянулся за следующей порцией кренделей. На сей раз она это заметила.
— Что ты делаешь? Оставь!
Она возмущенно отобрала у него вазу. Несмотря на ее протест, он со смехом вытащил печенье прямо из-под ее руки.
— Пожалуйста, этого нельзя трогать!
— Больше не буду, — пообещал Максим с полным ртом.
— И вообще, лучше уходи. У меня сейчас из-за тебя подгорит пирог!
— Так как насчет прогулки?
Она загрустила.
— Боюсь, что твой дядюшка этого не одобрит.
— Что значит, не одобрит?
— Он будет против того, чтобы мы выходили за ворота. А я не должна выходить без его ведома.
— Что еще за бред! — он так удивился, что перестал жевать. — Разве мы не свободные люди?
— Да, но… Здесь все решает мистер Пул.
— Аша, послушай. В конце концов, я его племянник и прошу тебя, чтобы ты меня сопровождала, только и всего.
— Все равно, это невозможно, — повторила она упрямо. — Мистер Пул — мой хозяин. Мы должны сначала спросить у него разрешения.