Шрифт:
Глава 1
РАЗБИТЫЙ СТАКАН…
Часто крупные событии начинаются с пустяшных мелочей.
Яблоко и Ньютон, ванна и Архимед, стакан и Ройт (инженер с Роджен-Стрита, 56; тел. 043, прием с 2-х).
С утра мистрис Ройт (чепчик, громовой голос и золотые очки) была не в духе и теперь недовольно поглядывала на мужа, читающего газету.
— Всегда с газетой! Я думаю, что можно было смело сперва выпить стакан горячего кофе, а потом…
Ройт чувствовал приближение бури и, положив в сторону газету, потянулся за маслом и тут…
— Стакан!.. Дик… Стака-а-а-ан!..
Рука испуганно дернулась, пуговичка на рукаве пижамы толкнула стакан (фамильный, мистрис Ройт, с тонким рисуночком полевых цветочков). Горячий кофе весело побежал по белоснежной скатерти, поцеловав на-ходу «Последние Известия» и хронику утренней газеты, и на капоте мистрис Ройт узором прихотливым расцвел. Ройт беспомощно смотрел на осколки стакана…
— Мой стакан! Мой фамильный стакан! Вы… Вы… Ройт, изверг и варвар.
Ройт знал: «Вы» — начало.
— Я… Я, дорогая, куплю сегодня же четыре стакана в универсальном…
— Он купит фамильные стаканы… Как жаль, что я не послушала маман и переменила мою фамилию…
Скоро громовой голос мистрис Ройт перекатывался из комнаты в комнату и ударялся в стекла, отчего они долго и жалобно звенели.
Ройт редко сердился и охотно давал друзьям в долг.
Ройт был добряк, но… тут он вдруг ударил кулаком по столу.
Мистрис Ройт подпрыгнула от неожиданности на стуле и на секунду замолчала, вместе с ней подпрыгнула масленка и тарелка (только потом Ройт вспомнил, что на полу тарелка разбилась на правильные части).
— А… а… а… Ты еще хочешь драться!
Ройт пробежал столовую, гостиную, коридор и выскочил на улицу.
По улице долго шел, размахивая руками и ругаясь.
На углу, где палочка полисмэна не управляла уличным шумом — большой авто (с зеркальными окнами и шоффером-негром) сбил с ног мистера Ройта.
Падая, Ройт вспомнил, что он забыл надеть шляпу.
Глава 2
ДЖО
Фамилия нечто необходимое.
Сначала фамилия, потом остальное.
У Джо фамилии не было — отсюда полисмены и нарядные мальчики с Бродвея не любили Джо, но Джо имел крепкую сметку и крупное торговое предприятие (папиросы и вечерняя «Трибуна»).
Джо и улица — друзья. Улица — колыбель. Улица — кормилица. Улица и ничего больше… Мысли Джо, как улица, прямые и быстрые. Только ночью в пролетах старого моста, под колыбельную песню мутной и зеленой воды (нарядным мальчикам с Бродвея пели толстые няни), Джо грезилось: он — взрослый, курит большую сигару и имеет фамилию — Ротшильд или какую-нибудь другую…
На мокром бульваре нашел Джо потрепанную книгу. С этого началось.
Первые страницы ударили в глаза Джо безумными подвигами дерзких мореплавателей и разбойников.
С 3-х до 5-ти у Джо много свободного времени: джентельмэны (ботинки, как солнце, и доллары) обедают в теплых ресторанах — негры и чистая посуда (это все видел Джо сквозь витрины).
С 3-х до 5-ти Джо читал…
И росли буквы, ширились, заполняли расширенные, восторженные глаза, прыгали в мозгу — ков-бои в прерии — и стихал уличный шум и грохот, летели вверх ногами люди и авто с зеркальными окнами и по улицам — вымеренным медленно и торжественно тек Ледовитый океан…
От книги и шайка Джо пошла.
В ней Джо и еще четыре таких же без родословни, без гувернанток.
Псевдонимы такие: Хромой Джо, Красный Кэб, Гроза Бродвэя, Дик-Прыгун, Джим-Соколиные глаза.
Два дела на совести: яблоки — красные и ароматные — стащили у Смейльса (толстый и злой) и опрокинули столик продавца патентованного средства (против безденежья) из мести. Продавец надрал уши Джо как-то от нечего делать.
Шайка как шайка. И очень интересно.
Но года карабкались один на другой, как этажи колоссального небоскреба в закопченное небо. Минуло 13. Джо решил — пора оставить детские проказы, он уже не ребенок.
Глава 3
АВТО С ЗЕРКАЛЬНЫМИ ОКНАМИ И ДЖЕНТЕЛЬМЕН В ЦИЛИНДРЕ
Авто с зеркальными окнами слегка задел мистера Ройта.
Ройт перекувырнулся и вскочил, желая сказать несколько неприятных слов (вспомнил жену).
Но джентельмен в цилиндре (ах, на цилиндре так красиво играло солнце) рассыпался в извинениях:
— Вы меня простите. Мой шоффер давал сигналы, но вы…
— Я… Да!.. Нет… Я зол, как сто тысяч чертей. Я… чорт… Я…
Ройт захлебнулся. Беспомощно выпучились голубые глаза.
— Еще раз приношу свое извинение, мистер… мистер… э… э…
— Инженер Ройт, Роджен-Стрит, пятьдесят шесть.
Глаза незнакомца зажглись и потухли, голос стал мягче и нежнее.
— Может быть вы разрешите, мистер Ройт, если уж так случилось, довезти вас до вашего дома.
Ройт (вспомнив жену и фамильный стакан):
— Нет. Лучше к универсальному магазину.
— Ол-райт.
В авто, обитом шелком и с цветочками в хрустальных бутоньерках, джентельмен в цилиндре ловко и обходительно погрузил лицо Ройта в платок, пахнущий приятно и пряно.
Ройт дрыгнулся — разбил бутоньерку с цветочком.
В мозгу сквозь плотный туман зеркального стекла и залежавшихся воспоминаний промчались, перегоняя друг друга:
Цилиндр, фамильный стакан и огромный кукиш — сегодняшний день.