Соседи по квартире
Шрифт:
Позже мы снова танцевали. Руки Келвина были на моих бедрах, опускались ниже, на задницу, и, поднявшись по бокам, кончиками пальцев дразнили боковые стороны моей груди.
Я вспоминаю, как скользнула ладонью ему под рубашку и провела по горячей коже живота. Как встретились наши взгляды. И как он сказал: «Хочу отвести тебя в постель».
А потом, спотыкаясь, в районе трех часов ночи мы ввалилсь в квартиру.
Посмотрев в сторону двери спальни, я обнаруживаю свое валяющееся на полу платье. Оно грязное, и этот факт вытаскивает из памяти еще одну картинку.
— Я
— Точно, — Келвин поднимает с пола покрывало, чтобы укрыть нижнюю часть своего тела, оценив, видимо, мои старания держать взгляд в стороне. — И спасти тебя я вроде бы не сумел.
Я тут же вспоминаю и это. Господи. Пьяная, я орала на него, что неплохо бы иметь более быструю реакцию. Келвин же поднял меня, перекинул через плечо и понес домой. А потом… О-о-о…
Потом началось форменное безумие. Кажется, память возвращается к нам одновременно, но повернуться к нему, чтобы в этом убедиться, не могу. Я вспоминаю, как Келвин вошел в квартиру, опустил меня на пол, оставив руки на моей заднице, и как мы какое-то время стояли и молча смотрели друг на друга, немного покачиваясь от количества выпитого.
«Ты мне нравишься», — сказал Келвин.
«Ты не перестаешь это говорить», — ответила я.
«Потому что это правда».
Келвин наклонился ко мне, и это был последний неспешный момент этого вечера. Прижавшись своими губами к моим, он словно выпустил моего зверя из клетки.
— Я тебя растерзала, — говорю я.
Келвин радостно смеется.
— Ага, именно.
— Господи, ну мы и напились!
В моей памяти стартует слайд-шоу: сорванная с обоих одежда, лихорадочные поцелуи, столкновение зубами. Пальцы, губы, и вот он наконец надо мной — погружающийся внутрь.
— Мы оба… — начинает Келвин и замолкает.
Мне понадобилась целая секунда, чтобы понять, что именно мой муж имеет в виду, и я договариваю за него:
— …не кончили.
— Усилий поначалу приложено было немало, но потом… кажется, мы просто вырубились, — говорит Келвин и снова смеется. — Надо же, какая интересная получилась демонстрация моей мужественности.
Мой словесный фильтр, по-видимому, временно не работает, поскольку я спрашиваю:
— Но разве это не означает, что на самом деле мы брак не узаконили?
Прикрыв лицо подушкой, Келвин хихикает.
— В подобных случаях речь обычно идет о самом факте секса, а не об оргазме.
В моей голове, словно стая птиц в замкнутом пространстве, кружится сотня мыслей и вопросов.
Понравилось ли Келвину, несмотря на отсутствие оргазма?
Хотел ли он, чтобы мы… ну, вы понимаете…
Чувствует ли он себя из-за этого неловко?
А я? Понятное дело, что с самого начала я мечтала заняться с ним сексом, но не хотела, чтобы это случилось вот так: в суете и по пьяной лавочке, не помня собственные эмоции на тот момент.
— Ты в порядке? — опустив подушку, спрашивает Келвин. — Я имею в виду морально и… — он кивает на мое укутанное в простыню тело.
— Ага. А ты?
Он смеется, как будто и так должно быть понятно, что некоторым образом
— Давай отворачивайся, — ухмыльнувшись, говорит Келвин. — Я сейчас встану и пойду в твою ванную. И я голый, потому что ты сорвала с меня одежду еще у входной двери.
— Это и твоя ванная, — зажмурившись, возражаю я.
Как только он уходит, я наклоняюсь к своему лежащему на полу телефону. Почувствовав желание написать Лулу о случившемся, я все же медлю. Раньше она всегда была мне лучшей подругой, с которой хотелось делиться абсолютно всем. Но в последние пару недель я больше не могу ее понять и сомневаюсь, не обернутся ли потом собственные откровения против меня.
Уже собравшись выключить экран, я замечаю количество полученных сообщений.
Их 364.
— Какого черта?
Открываю сообщение от Джеффа, пришедшее три минуты назад.
«Как я понимаю, ты еще спишь. Будь осторожна, когда отправишься сегодня на похмельный завтрак».
Что?
От Лулу меня ждет 73 сообщения, а последние десять написаны капсом. Едва прочитав недавно пришедшее, я тут же понимаю, в чем дело.
«ОТКРОЙ ЧЕРТОВ ТВИТТЕР!»
Я открываю его и… Боже правый.
Листаю вниз, вниз и вниз.
Слышу, как в ванной включается слив унитаза, бежит вода в раковине, а потом открывается дверь. В спальню возвращается одетый в одни боксеры Келвин.
— Давай сходим в «Утреннюю звезду», — предлагает он. — Там подают отличную яичницу с колбасками. Нам как раз сейчас надо поесть чего-нибудь жирного. Идеально с похмелья.
— Думаю, яичницу мы сделаем дома.
— Нет, Холлс, — плюхнувшись на край кровати, возражает Келвин. — Надо поесть как следует, — мне даже плевать, что от его движения с моей груди сорвало простыню, и он сейчас на нее смотрит.
— Сомневаюсь, что нам вообще стоит выходить сегодня на улицу, — подняв на него взгляд, говорю я и пытаюсь подавить зарождающийся в горле истерический смех. — Ты в топе Твиттера.
глава девятнадцатая
Несмотря на некоторое смущение из-за пьяного секса, мы часа два весело проводим время в соцсетях, до тех пор пока не натыкаемся на рекламу средств для увеличения пениса под тегом #ЕгоОдержимость. Шокированно охнув, Келвин захлопывает ноутбук, и мы удивленно смотрим друг на друга.
— Даже не знаю, с чего начать, — говорит Келвин. — То ли с разговоров о творящемся ажиотаже в соцсетях, то ли о нашем вчерашнем как бы сексе, то ли о том, не стоит ли мне вложиться в увеличение пениса?