Сошествие тьмы
Шрифт:
— Вы хотите сказать, что Бог, или добрые боги, как вам больше нравится, защищают добродетельных, но не безвинных?
— Да.
— Невинные маленькие дети могут пострадать от этого чудовища, а я — нет? Но это же не правильно, просто несправедливо, наконец!
— У вас слишком обостренное восприятие несправедливости, реальной и вымышленной. Это потому, что вы — добродетельный человек.
Теперь уже Джек не усидел. Он вскочил и забегал из угла в угол. Хэмптон спокойно наблюдал за ним.
— Меня угнетают эти споры!
— Здесь моя область, а не ваша. Я — теолог, хотя и без университетского диплома. Но я не просто любитель. Мои родители были убежденными католиками, а я в поисках веры изучил все религии, большие и малые. И только после этого убедился в реальности и эффективности магии — единственной веры, которая всегда старалась приспособиться к другим. Ведь белая магия воспринимает элементы каждой веры, с которой вступает в контакт.
Возникает синтез многих религиозных доктрин, противоположных и даже враждебных друг другу, как непримиримы между собой, к примеру, христианство и иудаизм, культ солнца и пантеизм. Я имею прямое отношение к религии, так что здесь не стоит со мной тягаться, лейтенант, и спорить тоже не стоит.
— А как с Ребеккой, моим партнером? Ее укусило одно из этих существ, но она же, видит Бог, не злой и не испорченный человек?
— Существуют разные степени чистоты и доброты. Человек может быть совсем неплохим, но и не добродетельным, так же, как не всякий добродетельный человек претендует на святость. Я имел честь встретиться с мисс Чандлер только однажды, вчера, но, судя по тому, что видел, считаю ее в определенной степени замкнутой. Она избегает людей и отстраняется от жизни.
— У нее было очень тяжелое детство. Долгое время она боялась полюбить или хотя бы выказывать к другим сильные чувства.
— Вот-вот. Человек не может завоевать расположение Рады, получить иммунитет против сил зла, если он отгородился от жизни и избегает ситуаций, когда надо делать выбор между добром и злом, правильным и ложным. Только внутренняя готовность к выбору позволяет человеку стать добродетельным.
Стоя у камина, Джек согревался его теплом, как вдруг язычки пламени напомнили ему о глазницах гоблинов. Он повернулся к Хэмптону.
— Хорошо, допустим, я — добродетельный человек. Но как это поможет мне найти Лавелля?
— Мы должны произнести определенные заклинания. И еще вам потребуется пройти через обряд очищения. После этого боги Рады укажут вам путь к Лавеллю.
— Тогда не будем терять времени. Давайте начинать.
Хэмптон поднялся из своего кресла. Человек-гора.
— Только не очень торопитесь и не идите напролом. Нужно соблюдать осторожность.
Джек подумал о Ребекке, о детях, делающих круги по городу, чтобы не попасть в лапы гоблинов, и сказал:
— Какая осторожность? Ведь Лавелль ничего не может мне сделать?
— Да, боги охраняют вас от колдовства, от сил зла и темноты. Искусство Лавелля как Бокора в данном случае не срабатывает. Но ведь вы не бессмертны, вас подстерегают все опасности этого мира. Если Лавелль готов ответить за преступления и предстать перед судом, он просто возьмет пистолет и выстрелит вам в голову.
10
На Пятой авеню из-под машины стало доноситься какое-то скрежетание. На этот раз звуки разбудили детей. Они слышались уже не только снизу, но и откуда-то из-под капота.
Дэйви привстал, держась обеими руками за переднее сиденье, а Пенни села и, моргая сонными глазами, спросила:
— Что это за шум?
Ребекка ответила, что, скорее всего, это какие-то проблемы с мотором, хотя машина двигалась вполне нормально.
— Это гоблины, — сказал Дэйви голосом, полным ужаса и отчаяния.
— Не может быть, — ответила Ребекка.
Пенни заметила:
— Да, они под капотом.
Ребекка, успокаивая их, сказала:
— С тех пор, как мы уехали из гаража, мы ни разу не останавливались.
Они никак не могли попасть в машину, никак.
Пенни нашла другой довод:
— Значит, они залезли в машину еще в гараже.
— Нет, они бы напали на нас прямо там.
— Может быть, они боялись папы.
— Боялись, что он им задаст, — сказал Дэйви.
— Как он задал тому, который прыгнул на тебя там, у дома тети Фэй, — подхватила Пенни.
— Да, поэтому гоблины решили прицепиться к машине снизу и подождать, пока мы останемся одни.
— Пока папа не сможет защитить нас.
Ребекка знала, что они правы. Она не хотела признаться себе в этом, но они были правы.
Противные звуки сзади и спереди стали нестерпимо громкими.
— Они раздирают машину на части, — сказала Пенни.
— Они хотят остановить машину! — закричал Дэйви.
Пенни задрожала:
— Они заберутся сюда. Заберутся, и мы ничего не сделаем.
Ребекка резко приказала:
— А ну прекратите! Мы выберемся, они до нас не доберутся, нет!
На доске приборов загорелась красная лампочка с указателем "масло".
Машина перестала быть их убежищем. Теперь она превратилась в ловушку.
— Они не доберутся до нас. Клянусь, я не допущу. Говоря эти слова, Ребекка пыталась больше убедить себя, чем детей. Теперь их перспектива выжить становилась поистине призрачной.
Впереди, менее чем в квартале от них, сквозь слой падающего снега Ребекка увидела собор святого Патрика. Как огромный корабль в холодном ночном море, массивное это строение занимало целый квартал.
Ребекка подумала, что демоны черной магии вряд ли посмеют проникнуть в церковь. Они, должно быть, немногим отличаются от вампиров, которых она видела в фильмах. Значит, и для них так же ужасен должен быть один вид распятия.