Сосна и олива или Неприметные прелести Святой Земли
Шрифт:
Второй крестовый поход на Дамаск был безумием, пишет Рансиман, крестоносцам следовало бы поддерживать дружбу с Дамаском и бороться с Нур эд-Дином из Алеппо. Но Дамаск был бы богатым трофеем, и в начале июля 1148 года огромная христианская армия – самая большая армия крестоносцев всех времен – вышла из пределов Галилеи, мимо Баниаса, и 24 июля расположилась в садах и рощах на краю Дамаска. Рощи и сады превратились в арену партизанской борьбы. Как и в дни Ливанской войны 1982—85 гг, партизанские атаки наносили огромный моральный и реальный ущерб армии. Через два дня христиане решили перейти в открытое место, где партизаны не смогли бы найти прикрытие. Но на новом месте не было воды, и крепостные стены в этом месте были самыми прочными. Тем временем Нур эд-Дин из Алеппо двинулся на помощь Дамаску. Через несколько
Только тогда палестинские бароны поняли, какой глупостью была война с Дамаском – в результате она усилила их главного врага, Нур эд-Дина. В их стане вспыхнуло движение “Мир сейчас”. Новоприбывшие рыцари были против этого движения, но без местных баронов у похода не было шансов, и короли приказали отступать.
28 июля, на пятый день после прихода под стены Дамаска, крестоносцы пустились в обратный путь в Галилею. По дороге их продолжали атаковать арабские партизаны. Армия понесла большие потери, вся дорога из Сирии была завалена трупами людей и коней, и вонь стояла еще несколько месяцев. Но куда хуже был психологический результат отступления. До тех пор франки представлялись их соседям “неукротимыми”, как в одноименном рассказе Джека Лондона. Из Дамаска они вернулись укрощенными. Мусульмане увидели, что франков можно победить: “Легенда о непобедимых рыцарях с Запада, возникшая во время Первого Крестового Похода, рухнула. Мусульманский мир воспрял духом” (Рансиман). Поход на Дамаск возвысил Нур эд-Дина, Нур эд-Дин возвысил Салах ад-Дина, Салах ад-Дин уничтожил Иерусалимское королевство.
Сходство с Ливанской войной видно во многом: Ливан, как и тогдашний Дамаск, был буфером между правителями Иерусалима и северной мусульманской державой, это была слабая страна, боявшаяся обоих соседей, в ней погиб миф о непобедимости воинов Иерусалимского королевства, она сплотила северных мусульман против Иерусалима, обе войны завершились благодаря активному движению за мир, которое вели палестинские бароны.
В обеих войнах заметен конфликт между местными палестинскими баронами, уже разобравшимися в ситуации, и более идеологизированными “иммигрантами” – первые возглавляли движение за мир, вторые толкали на войну. В результате война подготовила почву для грядущей катастрофы. Если уж принимать за данное сходство Израиля и Королевства крестоносцев – сейчас мы живем в 1150 году.
Ливанская война напоминала Второй крестовый поход и по другим параметрам – эта была война “по выбору”, война, основанная на лжи. Израильское правительство говорило, что война ведется во имя защиты ливанских христиан-маронитов.
Если б это было так – можно было б простить ошибку, совершенную во имя благого дела, спасения припертого к стене меньшинства. Но пустая маронитская церковь, которую мы только что видели в Баниасе, показывает, что израильтяне не так уж пекутся о маронитах.
Для еще более веского доказательства можно проехать несколько километров на запад по Северной дороге на Рош гаНикра. Вы увидите слева на холме церковь и руины деревни. Наверх ведет тропинка: это маронитская деревня Икрит. Икрит была занята израильтянами 31 октября 1948 года. Жители не бежали и встретили израильтян дружественно. Это им не помогло – через неделю, 5.11.48, военные власти приказали им покинуть деревню на две недели, пока в окрестностях продолжаются военные действия. Жители отправились “на две недели” в село Рама, но две недели превратились в сорок лет – назад их не пустили. Ссылаясь на то, что их выманили из домов обманом, жители Икрит подали в суд, и 31.7.51 года израильский суд постановил, что икритцы могут вернуться, потому что военные власти не исполнили определенных формальностей при изгнании. Но власти не исполнили этого решения, а произвели недостающие формальности, и пока икритцы снова бегали по судам, в Рождество 1951 года военные саперы израильской армии взорвали дома, а земли были конфискованы.
С тех пор время от времени подымается речь о вероломно изгнанных маронитах из Икрит, проводятся демонстрации, собираются на посадку деревьев, но власти не согласны на уступки: они боятся создать прецедент возвращения беженцев.
И действительно, Икрит – не единственное село, жители которого были изгнаны уже после боев 1948 года. Неподалеку от него находится Кафр Бир'ам, Кфар Бар'ам древних, руины села и древней синагоги. В Галилее еврейское население сохранилось довольно долго, и, весьма вероятно, что жители Кафр Бирама – потомки прихожан синагоги Кфар Барама. И они были выселены военными израильскими властями “на время”, которое длится по сей день. Жители Кафр Бирама живут теперь в Джише, он же Гуш Халав, где немало потомков иудеев. Подобная судьба постигла и жителей села Хисас в районе Хуле – они не бежали, поэтому их изгнали и обеспечили “чисто-еврейский” характер Хуле.
Итак, единственное маронитское село на территории Израиля было разрушено, его церковь оцеплена колючей проволокой, его улицы заросли чертополохом и колючкой, и все это – несмотря на протесты, демонстрации, решения суда. После этого трудно поверить в искренность заявлений израильских лидеров, что война в Ливане была начата во имя защиты маронитов: Менахем Бегин, бывший тогда премьер-министром, даже сравнил их положение с положением евреев во время Катастрофы, но жителей Икрит на место не вернул.
Израильское правительство надеялось договориться с маронитами Ливана и превратить маронитский Ливан в своего союзника, воплотив тем самым старую идею “архипелага меньшинств” в арабском суннитском море, идею, которая вела Израиль к союзу с коптами, друзами, курдами и маронитами, а вдали – с эфиопами и персами. Но эта романтическая идея не выдерживала столкновения с реальностью – друзы Голана и Сирии предпочитали союз с Сирией, копты полагались на нормализацию отношений с мусульманским большинством в Египте, курды были побеждены, а эфиопы и персы, принимая израильскую помощь, не могли заплатить за нее политическую цену. Поэтому единственная реальная цель ливанской войны была – уничтожение мини-Палестины на юге страны.
Ливанская война была прямым продолжением войны 1948 года – очередной войной израильтян против палестинцев. Война 1948 года не окончилась по сей день – Израиль не смог ни репатриировать беженцев, ни уничтожить их физически, поэтому война не может окончиться. Бои 1956 и 1967 годов были завершением планов израильтян взять в свои руки всю подмандатную Палестину и Синай, планов, которые пытался реализовать Бен Гурион в 1948 году, но не смог. В Ливанской войне израильтяне воевали против палестинцев, но и эта война не смогла окончиться – Израиль не мог повторить Сабру и Шатилу во вселиванском масштабе. Война показала арабам, что Израиль не всегда побеждает, что движение за мир может остановить его. Оправданное бессмысленностью войны движение за мир не могло обратить процесс, возвратить статус кво анте.
Не удалось это и королевству крестоносцев: после Второго крестового похода франки утратили инициативу и перешли в оборону. В эти дни разрослись замки, эти центры феодальной мощи, символ королевства крестоносцев, над которыми смеялся Байбарс: “Не крепостные стены, но мужество, не рвы, но смелость защитников решает в бою”.
Замки обычно вырастали в селах и городках, на хорошем высоком месте. А поскольку Святая Земля издавна была обитаемым краем, эти места выбирались и более ранними, и более поздними владыками. Поэтому у замка крестоносцев обычно можно найти и византийские руины, и иродианские фундаменты, и грубую кладку древних ханаанских и израильских царей – и поздние турецкие укрепления. Села вокруг замков оказались самыми прочными, они крепко держались за землю, им было где отсиживаться от врагов.
В нескольких местах крестоносцы основали “новые поселения”, напоминающие современные израильские поселения на “территориях” симметрией своих спланированных заранее улиц и однотипностью домов. Их было немного, и они не пережили крушения королевства. Самое заметное из “новых поселений” было раскопано францисканцами на западном склоне Нагорья, в селе Кубейба, где показывают дом Клеопы – в нем Иисус явился после воскресения своим ученикам. Кубейба и сегодня аккуратное, чистое село, в нем даже есть кафе, редкий случай в Нагорье. В церковном саду – площадка с прекрасным видом и розой ветров с названиями мест вплоть до Дамаска. Это одно из моих любимых христианских святых мест – так мало там паломников и туристов. Кубейба – Парва Махомерия крестоносцев – была заброшена после ухода жителей-франков и оправилась лишь через много лет.