Сосны. Заплутавшие

Крауч Блейк

«Это потому, что так много твоих братьев и сестер явилось в долину? – подумал Итан. – Или потому, что так много их было убито, даже в этом комплексе?» Пилчер говорил ему, что аберы общаются между собой посредством феромонов. «Используют их, как мы используем слова» – так он тогда сказал.

Маргарет увидела шерифа. Она подобралась на четвереньках к двери и встала на задние конечности. Расстояние лишь в несколько дюймов – и еще стекло – разделяли глаза Бёрка и ее глаза. Вблизи глаза чудовища казались почти красивыми.

Итан двинулся дальше по коридору. Миновав

шесть дверей, он заглянул в оконце еще одной клетки. Там не было ни кровати, ни стула – только пол, стены и Дэвид Пилчер, сидящий в углу, свесив голову, как будто заснул сидя. Свет ламп падал в окно и озарял левую половину лица узника. Пилчеру не были дозволены какие бы то ни было личные вещи, включая бритву, и на его подбородке уже пробивалась белесая щетина.

«Ты сделал это, – думал шериф. – Ты разрушил так много жизней… Мою жизнь. Мой брак». Если б у Итана был электронный ключ от этой клетки, он ворвался бы внутрь и забил бы этого человека насмерть.

* * *

Все – и городняки, и люди из горы – пришли на похороны. Кладбище было слишком мало, чтобы вместить все тела, и их решено было упокоить на поле у южного края кладбища. Итан помогал Кейт хоронить Гарольда.

Небо было серым, и крошечные снежинки падали, кружась, на головы людей. Все молчали – слышались только размеренные удары лопат, вгрызающихся в твердую смерзшуюся землю.

Когда могилы были вырыты, люди присели на заснеженную траву рядом с теми, кого любили, – или с тем, что от них осталось. Мертвые были плотно завернуты в некогда белые простыни. Рытье могил на время дало живым хоть какое-то занятие, но теперь, когда они сидели, неподвижные и замерзшие, рядом с погибшими отцами и матерями, братьями и сестрами, женами, мужьями, друзьями и детьми, из толпы стали доноситься приглушенные рыдания.

Итан вышел на середину поля. Оттуда, где он стоял, открывалось печальное зрелище: маленькие холмики земли, мертвые тела, ждущие, чтобы их опустили в место последнего упокоения, горе тех, кто лишился всего, люди из-под горы, с торжественным и скорбным видом стоящие рядом с горожанами, и столб дыма, поднимающийся в небо на северной окраине города. На костре, испускавшем эти черные клубы, от которых исходил мертвенно-сладкий запах, горели, превращаясь в ничто, тела шести сотен аберов.

Если не считать Дэвида Пилчера, ответственного за всю эту боль, на поле собрались все оставшиеся на Земле люди. Даже Адам Хасслер, стоящий поодаль вместе с Терезой и Беном.

Итана внезапно пронзила одна-единственная ужасная мысль: «Я теряю свою жену». Он медленно повернулся, вглядываясь в лица собравшихся. Скорбь была всепоглощающей – она словно обрела собственную жизнь.

– Я не знаю, что сказать, – произнес шериф. – Слова не утешат и не исправят ничего. Мы потеряли три четверти наших людей, и оставшимся еще долго, очень долго будет больно. Давайте сделаем все, что в наших силах, чтобы помочь друг другу, потому что в этом мире есть только мы.

Когда все начали осторожно

укладывать тела в вырытые ямы, Бёрк направился по полю, сквозь редкий снегопад обратно к Кейт. Он помог ей опустить Гарольда в могилу, а потом они взяли лопаты и, как и все остальные, стали забрасывать яму землей.

Тереза

Она шла рядом с Хасслером через лес к югу от города. Снежинки медленно опускались наземь, порхая между соснами. Адам сбрил бороду и подстриг волосы, но это только подчеркнуло изможденность его лица. Он выглядел истощенным, словно беженец из голодного края, и Тереза не могла отделаться от ощущения нереальности, вызванного тем, что они снова вместе. Прежде чем признать его мертвым, она нередко представляла себе их воссоединение, но все эти фантазии оказались совершенно непохожими на реальность.

– Ты хорошо спал? – спросила миссис Бёрк.

– Забавно. Ты представить не можешь, сколько ночей в глуши я мечтал о том, чтобы снова поспать в постели! – усмехнулся тот. – С подушками, с одеялами, в тепле и безопасности. Чтобы иметь возможность в темноте протянуть руку, взять с прикроватного столика стакан и напиться чистой прохладной воды. Но с тех пор, как вернулся сюда, я почти не сплю. Полагаю, я слишком привык засыпать в спальном мешке, подвешенном на дереве в тридцати футах над землей… А ты как спала?

– Все сложно, – уклончиво ответила женщина.

– Кошмары?

– Мне постоянно снится, что все пошло иначе. Что те аберы все-таки ворвались в тюремную камеру.

– А как Бен?

– В порядке, насколько это возможно. Я вижу, что он пытается осмыслить случившееся. Многие из его одноклассников не выжили.

– Он видел вещи, которых не должен видеть ни один ребенок.

– Ему уже двенадцать лет. Ты можешь в это поверить?

– Он очень похож на тебя, Тереза. Я хотел бы как следует рассмотреть его, просто поговорить с ним, но это кажется мне неправильным. Пока что – нет, – вздохнул Адам.

– Вероятно, это и к лучшему, – обронила она.

– А где Итан?

– Он собирался ненадолго остаться с Кейт после похорон.

– Кое-что так и не изменилось, верно?

– Она потеряла мужа. И у нее действительно больше никого нет. – Тереза тоже вздохнула. – Я рассказала Итану.

– Рассказала ему…

– …о нас.

– Вот как…

– У меня не было выбора. Я просто больше не могла скрывать это от него.

– И как он это принял?

– Ты же знаешь Итана. Как, по-твоему, он мог это принять?

– Но он же понимает, какими были обстоятельства, правильно? То, что и ты, и я были пойманы здесь, словно в ловушке. То, что мы оба считали его мертвым.

– Я объяснила ему всё.

– И он тебе не поверил?

– Не знаю, поверил или нет; скорее, он пытается как-то свыкнуться с мыслью о том, что… ну, ты знаешь.

– Что я трахал его жену.

Тереза остановилась.

В лесу было невыносимо тихо.

– Это было хорошее время, верно? – спросил Хасслер. – Когда были только мы с тобою и Бен. Ты была счастлива со мной, не так ли?