Шрифт:
Ромов Анатолий
Соучастник
Когда самолет поднялся в воздух, Валерий Косырев ощутил собственные, казавшиеся ему сейчас удивительно легкими тридцать лет. Подумал: все наконец позади, а впереди только долгие часы лета, сначала этим лайнером, потом рейсовым почтовым на Север и дальше — на вертолете вдоль побережья, до райцентра Охотоморск, где он теперь будет работать. Там его должен встретить Рузаев. Легкая вибрация самолетного корпуса нагоняла дрему. Тонкий холодок вентиляционной струйки, вспышки
Через восемнадцать часов, опускаясь на служебном вертолете на Охотоморский аэродром, он увидел внизу желтый милицейский газик, а рядом с ним — Рузаева, задравшего голову и придерживавшего рукой фуражку.
То, что дела ему будет сдавать Гена Рузаев, бывший однокашник и проверенный товарищ, конечно же, было для Косырева хорошим предзнаменованием. Хотя Гена окончил академию на год раньше, они всегда вместе ездили на практику, стреляли в одном тире, не раз были напарниками по учебному дежурству.
— Валера...— Рузаев улыбнулся.— Прошу в кабриолет.
Город оказался близко, минут через пять вдоль дороги потянулись двухэтажные дома с палисадниками, Слева голубела Усть-Иня; здесь, в устье, река была широкой, до километра, по ней сновали катера, буксиры, шлюпки. Один раз прошел пассажирский водомет на воздушной подушке.
— Квартира моя, как я думаю, останется тебе по наследству,— вглядываясь в дорогу, сказал Рузаев.
— Куда тебя назначили-то хоть?
— Во Владивосток. Начальником портовой милиции.
— Когда едешь?
—У нас уже билеты есть на завтра, морем поедем. Ты еще холостуешь?
Косырев кивнул.
— Жениться не собираешься?
— Собираюсь. Найди невесту.
— Найдем.
Рузаев затормозил, и. Косырев увидел табличку у двери двухэтажного дома из силикатного кирпича: «Охотоморский районный отдел внутренних дел».
Они вошли в большую, отделанную деревом комнату. Как понял Косырев, этот кабинет был специально приспособлен для оперативных совещаний. На подоконниках стояли хорошо ухоженные герани, стену напротив занимала большая электрифицированная карта района. У двери разместилось несколько книжных шкафов.
За большим столом в глубине кабинета сидел подполковник.
Значит, это и есть начальник РОВД. На вид подполковнику было лет пятьдесят. Лицо показалось Косыреву жестким и волевым. Но вместе с тем как будто этот человек смотрел на него доброжелательно. Косырев представился.
— Шуршин.— Подполковник встал.— Очень приятно, Валерий Андреевич. Садитесь. Значит, прибыли к нам на работу?
— Прибыл.
— Да вы садитесь, садитесь.
Все трое сели, и подполковник некоторое время помолчал, будто раздумывая, что же сейчас делать.
— Ничего особенного я вам, Валерий Андреевич, пока не скажу, сами понимаете. Человек вы опытный, прошли серьезную подготовку, разберетесь в процессе работы. Скажу только — район у нас особый, со своей спецификой. Большие расстояния. Город один — Охотоморск. Остальное — поселки городского типа. Или просто стойбища в тайге и на побережье. Но главное не в этом, главное—какие здесь люди. Со своей психологией здесь люди, крутые, привыкшие к трудностям. Это не европейская часть, где все освоено, тут масштабы другие. Ну, я думаю, Геннадий Иванович вам поможет. Начать, наверное, лучше всего будет завтра. Вы ведь с дороги, отдохните, разберитесь. Как устроились?
— Все в порядке,— твердо сказал Косырев.
— Что значит «в порядке»? — негромко спросил Шуршин.
— Да, Алексей Васильевич,— сказал Рузаев.— Мы договорились, что Валерий Андреевич остановится у меня. И постоянно, я думаю, ему лучше всего будет жить в моей квартире.
— Одному в двухкомнатной?
— Ничего, ему пора жениться. Да и потом квартира ведь это наша, ровдовская?
— Согласен.— Шуршин встал.— Значит, товарищ Косырев, завтра принимайте наследство. А послезавтра прошу ко мне на оперативку.
Когда они вышли из кабинета, Рузаев показал Косыреву помещение угрозыска — три комнаты на этом же, втором, этаже. Две из них, довольно большие, занимали сотрудники; третья, маленькая, кабинет начальника розыска. Не торопясь, обстоятельно Рузаев представил Косыреву всех инспекторов.
Потом в коридоре они чуть было не столкнулись с молоденьким лейтенантом, который куда-то торопился. Он был острижен под ноль, шея казалась от этого чрезмерно тонкой, а уши торчали, как лопухи. Но Косырев понял — парень крепкий и сразу оценил твердый взгляд синих глаз, по которому чувствовалось, что этот лейтенант, несмотря на возраст, знает себе цену. Рузаев, остановив лейтенанта, сделал строгое лицо:
— Волков, всегда вас где-то носит Заметь, Валерий Андреевич парень способный, прибыл к нам из милицейской школы. Мечтает стать специалистом по розыску. А Игорь?
Волков покраснел:
— Стараюсь, Только вы не хвалите меня раньше времени, Геннадий Иванович. Хорошо?
— Дерзите, товарищ лейтенант.
— Прошу прощения. Но я прав.
Рузаев сделал вид, что хмурится, но в голосе его чувствовалась теплота:
— Ладно, иди. С тобой ведь не поспоришь. Поговорим завтра.
Жена Рузаева Валя, открыв дверь и увидев Косырева, растерянно вытерла ладони о передник. Сказала удивленно!
— Ой... Валера. Ты?
— Я — улыбнулся Косырев.
— Какой ста-ал. Здравствуй.
— Здравствуй.— Косырев поставил чемодан
Валя сильно располнела, но была все такой же, какой он ее помнил, спокойно-добродушной.
— Я в таком виде. Подожди, передник сниму,— но тут же, будто спохватившись, легко обняла Косырева. Повернула, поцеловала в щеку. Он почувствовал, как от нее вкусно пахнет тестом, луком, свежевыстиранным бельем, вообще всем тем, что обычно называют «домом».