Современная японская новелла 1945–1978
Шрифт:
В комнату влетела тетушка Куно.
— Вы что это творите? Совсем с ума съехали! — пронзительно завизжала она. Потом вошел дядюшка, служащий мэрии, и тоже стал орать на них. Но Микио взвился и тоже в ответ заорал. Тогда дядюшка вдруг заморгал глазами и удалился.
— Вот сумасшедшие. Прямо помешанные, — бросила на прощанье тетушка Куно и громко хлопнула дверью.
— Что ты там мелешь, долгосрочная проститутка! — Тамиэ запустила в нее мандарином. Но тут все трое окончательно выбились из сил и провалились в сон.
Проснулся он рано. Тошнило, голова раскалывалась. И Тамиэ, и он были укрыты одеялом. Наверное, Тасиро-сан о них позаботилась. Он
— Привет, муженек!
Не зная, что ответить, он стоял молча, растерянный. Тогда Тасиро-сан сказала:
— Тамиэ-тян хорошая девочка.
Войдя в комнату, он увидел заботливо приготовленный обед. Были куплены новые чашки и палочки для еды, сковорода дымилась, только что снятая с огня. Словно муж и жена, они уселись друг против друга и принялись за еду.
— Как-то чудно.
— Что чудно?
— Ну то есть как что… У меня такое первый раз.
— Ну ладно тебе. Мне нравится готовить. Девочки любят играть в домашнее хозяйство.
— Играть в домашнее хозяйство?
Покончив с едой, он закурил. Тамиэ, придя с кухни, стала собираться уходить.
— Ты куда идешь?
— Дурачок. У меня ведь тоже работа.
— Какая работа?
— Это тебя не касается.
Приведя в порядок лицо, она надела пальто и помахала рукой в знак прощанья.
— Ну, пока.
— Ты еще придешь?
— Не знаю.
— Приходи, слышишь!
Тамиэ сморщила нос и засмеялась.
После ее ухода комната сразу показалась ему какой-то серой. Он прилег, попытался читать, но не мог думать ни о чем, кроме нее. Не выдержав, он выскочил из дому и направился в сторону ярко освещенной улицы. Ему не давала покоя мысль, что Тамиэ может быть где-нибудь здесь. Он заглянул в бар, но там ее не оказалось. Тот самый бармен помнил его, он подошел и спросил, не знает ли он, где может быть Тамиэ. Микио ответил, что сам ее ищет, тогда бармен со странным смешком заметил:
— Да, она такая.
Микио изрядно выпил, потом пошел домой и завалился спать. Среди ночи кто-то залез к нему под одеяло. Удивленный, он хотел подняться, но его удержала чья-то рука.
— Это я. Ужасно замерзла.
На самом деле Тамиэ пылала. Она расстегнула ему рубашку, прижалась обнаженной грудью.
— Обними меня покрепче.
Он обвил рукой ее гибкую спину. Тамиэ прижалась к нему, губы их слились.
Дзельква на скале распростерла свои черные ветви в красноватом воздухе. Микио припоминал, как он впервые встретил Тамиэ: тогда он словно был окутан какой-то красноватой мглой. Но вот у них началась совсем другая, совместная жизнь, и в это он никак не мог поверить. Когда Тамиэ была рядом, она влекла его к себе своей несомненной ощутимостью, но стоило ей уйти, и она растворялась где-то во мраке, становилась недосягаемой. У него ныло сердце. Он так и видел день, когда Тамиэ бросит его.
— Тэрасима! — услышал он и обернулся на голос. Перед ним стоял Камидзаки. Незаметно подкрался. Было в нем что-то кошачье. — Тебя вызывает начальник отдела.
— Начальник отдела?
— Да, начальник отдела кадров Намики-сан.
— Зачем бы это?
Микио встревоженно поглядел на Камидзаки.
— Он сказал мне об этом после совещания. Причем смотрел неприветливо. Мне тоже велено прийти вместе с тобой.
Отдел кадров
Когда они вошли в отдел кадров, Намики-сан жестом подозвал их к столу.
— Тэрасима-кун, если не ошибаюсь? — желтыми неподвижными глазами посмотрел он на Микио. — Ты, я слыхал, решительно отказываешься перейти на завод в Ацуги. Хотелось бы узнать о причинах.
Его спрашивали об этом уже много раз. Недоумевая, зачем начальнику отдела кадров понадобилось специально вызывать и снова спрашивать его, он молчал. Камидзаки чего-нибудь наговорил?
— Что-то в последнее время ты часто прогуливаешь, а? — С сигаретой в толстых синеватых губах Намики откинулся на спинку стула.
— Я не прогуливаю, я ездил домой в связи с ухудшением здоровья матери. Я в свое время докладывал об этом Камидзаки-сану.
— Вот как? — По губам Намики скользнула слабая усмешка. — У тебя есть младший брат, верно? Слушатель средней школы второй ступени М., так?
У Микио похолодели щеки.
— Бесчувственный человек твой брат. Ты помчался к матери, а он спокойно сидит на занятиях. Как ты это объяснишь?
— А что, собственно… — начал было Микио и только тут сообразил: дал маху. У них в школе многие занимались в вечерней школе М. И стоило у кого-нибудь спросить о его младшем брате, чтобы обман раскрылся. Ах, растяпа, скажись он больным сам, тогда бы пришлось нести справку от врача. Вот и выдумал болезнь матери. Но и здесь тоже хороши, знай копаются в чужих делах! Скажешь, не приду на работу, начинаются расспросы: по какой причине. Приходится врать. Имеет же он в конце концов десятидневный оплаченный отпуск. Наверно, и правда лучше было так и сказать: еду, мол, отдохнуть. Тамиэ была права. При этой мысли его охватила злость, и он угрюмо замолчал.
— Ну ладно, хватит об этом. Но еще раз спрашиваю, в чем причина, что ты не хочешь на завод в Ацуги?
— В том же, что и у других. Надо еще закончить школу.
— Да. Но ведь ты совсем не ходишь в школу.
— Неправда, хожу.
— Брось разыгрывать невинность. Из школы был запрос по телефону. Причем сказали, что ты к тому же не сообщил там свой точный адрес.
— Да у меня старый адрес. Просто забыл оформить как полагается.
— Канцелярия школы не знает, что с тобой и делать. Ты же задолжал за обучение за восемь месяцев. По правилам через три месяца за это автоматически исключают, а с тобой еще возятся, разыскивают.
— …
— Классный руководитель тоже говорит, что при таком твоем отношении школы тебе не кончить. Что думаешь делать?
— Сегодня же пойду в школу…
— Да? И только-то? — Намики вдруг сердито выпучил глаза. — Довольно ребячиться. Тебе, собственно, сколько лет? Подумай-ка хорошенько, ты ведь не мальчик.
Намики угрожающе наклонился вперед, казалось, он вот-вот стукнет кулаком по столу. Уголком глаза Микио заметил, как служащий с документами в руках, испуганный, застыл на пороге. Намики некоторое время со злостью смотрел на Микио, потом принял прежнюю позу.