Современный французский детективный роман
Шрифт:
Моя бедная Пат, угодившая, как птичка, в силки!..
Теперь я убежден, что Пат до сих пор сидит у Велецоса в «Кипре», ему нужно, чтобы она все время была у него под рукой, он держит ее как приманку, чтобы схватить и меня; он не хочет рисковать, он опасается передавать ее еще в чьи-то руки.
Я должен туда пойти и освободить ее.
Момент самый подходящий: Велецос (или, вернее, Рихтер) наверняка считает, что я до сих пор лежу без сознания на берегу Темзы; ему и в голову не может прийти, что я уже в Лондоне. Он уверен, что в ночь с субботы на воскресенье полиция к нему не пожалует. Может, он даже не вернулся еще из Мейднхеда…
Мне нужно действовать быстро, нужно воспользоваться своим преимуществом: я уже знаю всю правду, а он об этом и не подозревает. Стоит ли ждать, пока рассветет? Тем более что это будет воскресенье и я никакими силами не доберусь ни до Мэрфи, ни до Бейли. Я сейчас отправляюсь туда, я еще могу ее спасти.
Глава двадцать четвертая
На этом рассказ Дэвида Тейлора обрывался, но Томас Брэдли знал, что произошло дальше, и, вспоминая об этом, он чувствовал, что глаза его затуманиваются слезами. Человек циничный, честолюбивый и лишенный всяких иллюзий, он перебирал в памяти события минувшей ночи, и сердце его разрывалось от муки…
Было без пяти минут четыре, когда он подъехал в своем «райли» к роскошному дому на Виктория-стрит, возле самого Сент-Джеймс-парка. Без двух минут четыре он вошел в холл и удивился, что в квартире горит свет.
Из кабинета вышел его камердинер Бенсон, длинный, худой детина неприятного вида; он был чем-то взволнован.
— Что случилось? — спросил Томас.
— Прошу извинить, сэр. Ваш друг мистер Тейлор только что ушел.
— В такой час?
— Да, сэр. Он прибежал как безумный… это было минут двадцать тому назад. Наверно, он сперва звонил по телефону, но я спал и ничего не слышал. Он так трезвонил в дверь, что я наконец проснулся; я подумал, что это вы, сэр, что вы забыли ключи. Я встал и отворил. Мистер Тейлор был очень расстроен, что вас не застал. Он сказал мне, что должен срочно ехать в гостиницу «Кипр».
— В «Кипр»?
— Да, сэр. Название я запомнил точно. Он сказал, что вы в курсе дела. И попросил дать ему какое-нибудь оружие. Это меня немного удивило, но он так настаивал, что я в конце концов дал ему револьвер, который лежал у вас в ящике письменного стола. Не знаю, правильно ли я поступил, сэр…
— Вы поступили правильно.
— И еще он дал мне тетрадь и попросил, чтобы вы прочитали ее сразу же, как вернетесь. Я положил ее вам на стол.
— Хорошо, Бенсон. И давно он ушел?
— Минут пять назад самое большее.
Томас Брэдли несколько секунд постоял в нерешительности, потом, несмотря на усталость, выбежал на улицу. Может быть, в этот час Дэвиду не удастся поймать такси и Томас его опередит…
Но мотор, как назло, не хотел заводиться, карбюратор ли засорился или что-то с зажиганием… Наконец, прокашляв не меньше десяти минут, «райли» тронулся с места.
В четыре утра на улицах пустынно, в светофорах мигает желтый свет, но от Вестминстера до Степни расстояние немалое; к тому же Том плохо знал дорогу. Туман, хотя и не такой плотный, как в предыдущие дни, все же очень затруднял движение. Несколько раз Томасу пришлось резко тормозить, и он останавливался в каких-нибудь двух дюймах от заднего бампера другой машины. Добравшись до Фенчёрч-стрит, он сбился с пути, свернул налево и оказался возле станции метро «Ливерпуль». Там он опять ошибся и поехал в сторону Бетнел-Грин. Чистокровный лондонец, он заблудился в Ист-Энде, как в чужом городе. Остановился у фонаря, взглянул на план, который, к счастью, нашелся в машине. Часы показывали двадцать пять минут пятого; он опаздывал.
Если бы он сразу поехал домой, вместо того чтобы торчать два часа у себя в клубе… Конечно, если бы он сразу поехал домой, Дэвид застал бы его и Том сумел бы его отговорить от поездки в «Кипр»…
Безумная тревога охватила Тома. Оказаться бы сейчас где-нибудь за тридевять земель, не иметь ничего общего со всей этой проклятой историей… Но нет, он чувствовал, что должен ехать туда…
Выбравшись наконец из лабиринта кривых улочек, он оказался на Степни-Грин. Но там он задел стоявшее на стоянке такси; пришлось остановиться. Царапина была пустяковая, но шофер, которого этот толчок разбудил, поднял крик, грозился вызвать полицию, и, чтобы его успокоить, Тому пришлось тут же, на месте, возмещать причиненный ущерб, причем сумма, которую тот запросил, раз в пять превышала вероятную стоимость ремонта!..
Было уже без двадцати минут пять, когда Томас Брэдли свернул на Джамайка-стрит, на другом конце которой находилась гостиница «Кипр».
Дом выглядел темным, враждебным, вымершим. В окнах ни огонька, внутри ни малейшего звука.
Брэдли поднялся на крыльцо, толкнул дверь. Она не поддавалась.
Несколько раз позвонил. Никто не ответил.
Тогда он вытащил из кармана свои ключи и стал их пробовать один за другим. Третий ключ подошел. Дверь открылась.
Он ощупью двинулся по узкому коридору; выключателя найти не удалось. Пошарил в карманах, нашел зажигалку, но зажечь не смог: очевидно, кончился бензин. Нащупал ручку какой-то двери, попробовал открыть — не поддается.
Он прислушался и уловил какие-то приглушенные звуки. Казалось, на втором этаже кто-то повторяет его собственные движения, тоже пытается открыть в темноте дверь.
Том прислонился к стене, сердце его бешено колотилось. К чему все эти усилия? От судьбы не уйдешь. Может быть, Дэйв еще не приехал. Может быть, он уже уехал из «Кипра». Может быть, Бенсон что-то напутал, речь шла совсем не о «Кипре». Может быть…
И тут он услышал шага. Кто-то поднимался по лестнице. Но это были не просто шаги. Их звук отдавался очень неровно, с разными промежутками — тоооп-топ, тоооп-топ, тоооп-топ…
Это были шаги Хромого.
Что было делать? Пойти по лестнице следом? Или ждать?
Потом зазвучали другие шаги, они были едва различимы, но у Томаса был великолепный слух. Кто-то крался по лестнице вслед за Хромым. Может быть, Дэйв?
Шаги затерялись где-то там, наверху; хлопнула дверь, послышался стон, глухая возня. Скрипнула створка окна.
Цепенея от ужаса, не в силах сдвинуться с места, Томас ждал.
Когда он услышал крик, он понял, что теперь уже слишком поздно. Это был крик страха, крик отчаянья, крик, в котором не было ничего человеческого. Крик перешел в ужасный вой. Последовавший за ним звук был еще ужаснее — дряблый и тупой звук ударившегося о землю тела.
Глава двадцать пятая
Томас кинулся на улицу. Ночь была темная, но этого он не мог не увидеть. С трудом переставляя дрожащие ноги, Том сошел по ступеням с крыльца.
Он опустился на колени рядом с темной бесформенной массой, лежавшей посреди мостовой, протянул вперед руки и в безумной надежде, что это не Дэвид, ощупал недвижное тело. Но в глубине души он знал совершенно точно, что это мог быть только Дэвид.
Он вспомнил, что приехал сюда на машине и что у машины есть фары. Пошатываясь и дрожа, он с трудом открыл дверцу, нащупал позади баранки выключатель, зажег фары. В их ослепительном свете скрючившееся на земле тело казалось нелепой грудой тряпья. Да, это был Дэйв Тейлор. Светлые волосы, простодушные губы, вечно удивленный взгляд. Томас опоздал.