Современный румынский детектив
Шрифт:
— Брось, не духи же они! Вдоль опушки расставлены мужики, крысе не проскочить! Если хотите знать, по — моему, они нырнули в пруд, дышат через камышины.
— Могет быть, могет быть.
— Так после войны скрылся бандюга Черна, До ночи сосал воздух через кишку. А потом…
— Ладно, дядя Илья, эту историю мы знаем. Скажи лучше, как ты догадался, что они беглые?
— Дак вот, люди добрые и господин начальник, посылает меня баба нынче утром до крестного
— Господи помилуй, да ты настоящий сказитель! Эдак и до петухов не успеешь рассказать. Оставь в покое бабу, златоуст!
— Дак дохожу я до совета, а там, гляжу, дед Митрий — полевой сторож — точит лясы с двумя пришлыми, стриженными под ноль. Один шупленький, с порезом на роже и такими подлыми глазами, что не дай бог увидеть их ночью…
Челнок прикусил зубами проклятье.
— …второй — вылитый ты, дядя Григорий, чуток потолще, вроде боярского холуя.
— Пошел ты к…
— Дед ко мне с разговором: был ли в тиатре, куда путь держу… И вдруг мигает по — лисьему да и говорит: "Как встретишь Митрия Киперь, дак скажи ему, чтобы поспешал в совет, тута дожидаются его люди по делу". Ну, думаю я про себя, раз дед посылает за самим собой, значит, тут дело нечисто. Как свернул за угол, дак сразу до милиции. Хорошо, господин начальник оставил там человека…
— Так уж получилось.
— А могло получиться иначе.
— Где же полевой сторож? — Ходит, ищет…
— Головастый дед! Коль не поймает их, захворает.
Во двор въехала машина. Димок глянул вниз и шепнул на ухо Профессору:
— Майор Дашку!
Из машины вышел долговязый штатский с землистым лицом. Его глаза, две черные пуговки, казались безразличными, но Димок знал их силу.
— Сам черт ему не брат? — спросил Профессор шепотом.
— Ага. Зырит, будто не видит тебя, и враз зажигает фары. Сверла, братец! У кого хошь коленки задрожат.
Силе нахмурил брови:
— Слушай, Димок, за беглыми гоняются другие, вовсе не Дашку, так? — Так.
— С чего бы он напросился?
Вор опустил глаза и ответил неуверенно:
— Не знаю. Откуда мне знать?
— Не знаешь, Челнок?
— Что я, гадалка? Может, зуб на тебя имеет…
— Или на тебя. Ты говорил, он мытарил тебя четыре месяца.
— Сказал я такое?
— Разве нет?
— Окстись! Приснилось. Ша! Вот они, входят.
Силе внимательно посмотрел на него и приник ухом к перекрытию.
Крестьяне ушли. Начальник отделения рапортовал:
— …Таково правило у сторожа: прибирает одежду и дожидается, чтобы
Последовала долгая пауза, затем послышался голос майора:
— Да, вроде в порядке…
— А все-таки я подумал, что не мешает на них взглянуть. Если бы они знали за собой вину, то не пришли бы за одеждой, я и послал ребят им наперерез.
— Но они пришли.
— Пришли… Сторож Митрий заговорил им зубы и дал нам знать через односельчанина… Чуть было их не взяли. Они исчезли в последний момент.
— Жаль!
— С вашего разрешения, далеко они уйти не могли. Мужики поджидали их на всех направлениях. Наши считают, что они притаились в пруду и дожидаются темноты.
— М — да… Какого дьявола он задерживается?
— Кто, простите?
— Сержант с собакой. Димок вцепился в руку Силе:
— Хана! Пес сразу нас унюхает!
— Что ты предлагаешь?
Челнок почесал затылок в задумчивости.
— Выйти из берлоги.
— Как? Светло ведь… Глаза вора сузились.
— Ша! Каиафа! По — моему, он что-то чует!
В самом деле, подперев ворота, Митрий Киперь внимательно разглядывал стропила…
Над селом проносились тяжелые тучи, налитые влагой. Ветер срывал кружевные накидки с цветущих черешен, волочил их по дворам.
У корчмы остановился грузовик. Из-под брезента выглядывали три гроба. Димок мигнул многозначительно:
— Хошь, устрою тебе похороны, дядя?
— Шутить охота?
— Нисколько! Я серьезно.
Силе недоумевал. Вора распирало, и он выпалил скороговоркой:
— Если удастся забраться под крышки, только они нас и видели!
— То есть?
— До сих пор не дошло, дура? Видишь номер машины? Она не здешняя. Водитель пропустит рюмку — другую да и включит скорость. Кто станет проверять документы у мертвецов?
— В этом что-то есть…
— Поехали!
Зелень в глазах Беглого посветлела.
Тяжелые редкие капли лупили по крыше, вбивали мокрые гвозди в пыль улицы. Затем разверзлись хляби небесные, и в одно мгновенье село залило водой.
— Аида! — сказал Челнок.
Они слезли вниз и стали пробираться вдоль заборов. Дождь опустил тяжелые занавеси, в трех шагах ничего не было видно.
В несколько прыжков они оказались в кузове. Димок постучал по крышке гроба:
— Можно?
— За нами смерть гонится, а у тебя на уме одни глупости. Залезай скорее.