Совсем не джентльмен
Шрифт:
Сара извлекла ключ из-под вазы, стоявшей на столе в коридоре, и отперла дверь. От ее внимания не ускользнуло, как Роб внутренне подобрался, прежде чем переступить порог. В этом и заключалась проблема домов, в которых жили и умирали целые поколения. Здесь всегда остаются воспоминания, и не все из них приятные.
Они вошли в короткий коридорчик, который вел в гостиную, расположенную между двумя спальнями. Роб взял ключ, запер дверь, а потом повернулся и заключил Сару в объятия.
Это было не проявление страсти, а выражение привязанности и заботы. Она прильнула к нему, мурлыча
— Я рад, что мы больше не находимся у всех на виду, — прошептал он. — Постоянно быть добродушным и веселым владельцем поместья очень утомительно.
Сара сдавленно фыркнула:
— Ты предпочитаешь незаметно держаться на заднем плане, не так ли?
— Незаметность мне больше по душе, — согласился он. — Но из вас, моя графиня, получилась превосходная хозяйка дома.
— Благодарю вас. — Она еще теснее прижалась к нему. — Вся заслуга принадлежит платью герцогини, которое подарила мне Мэрайя. В нем любая женщина почувствует себя важной дамой.
— А я еще спрашивал себя, как это ты умудрилась за такое короткое время найти столь роскошное одеяние. Мне следовало бы догадаться. Тебе повезло с родственниками.
— Теперь это и твоя семья тоже, — напомнила она.
— Верно, — задумчиво протянул он. — Но мне нелегко привыкнуть к мысли, что отныне герцог Эштон — мой зять.
Сара запрокинула голову, глядя ему в лицо.
— Но ты же знаешь Адама целую вечность.
— Да, но он всегда был герцогом, тогда как я оставался всего лишь младшим сыном, потом младшим учеником, а в последнее время — еще и наемником для проведения особых расследований. А стать членом семьи — совсем другое дело. Моя жизнь отныне похожа на перетасованную колоду карт.
— Это действительно так, — согласилась она. — Ты все еще сомневаешься в том, стоило ли тебе становиться графом?
— Да. — Роб улыбнулся. — Но я рад, что теперь в моей жизни появилось место для жены.
Он отпустил ее и сделал два последних шага, входя в гостиную и снимая сюртук и галстук. Бросив их на спинку стула, он наконец обратил внимание на окружающую обстановку. Последние лучи заходящего солнца жидким золотом вливались в окна, окрашивая в ласковые тона элегантную мебель и вазы с яркими цветами, расставленные по всей комнате.
— Мы случайно не ошиблись домом? — пораженный до глубины души, поинтересовался он. — Здесь все совсем не так, как я помнил. И лучше. Много лучше. Когда ты только успела сделать перестановку?
— Мы с Мэрайей побывали на чердаке и нашли там старую мебель, — пояснила Сара. — А все остальное — вопрос нескольких рабочих рук.
— Это же колоссальный труд! Однако результат того стоит. У меня больше нет чувства, будто все здесь принадлежит моему отцу. — Роб уселся, чтобы снять сапоги, а потом взял Сару за руку и принялся обследовать апартаменты. Спальня графа привела его в восхищение, и он заглянул в гардеробную, где уже была аккуратно сложена его собственная одежда.
— Вижу, Харви тоже было чем заняться. Да, мой гардероб
— Моя гардеробная устраивает меня как нельзя лучше. — Она улыбнулась, предвкушая его удивление. — Открой следующую дверь.
Он повиновался и замер на месте как вкопанный.
— Боже милосердный, римская баня! Вот этого раньше точно не было.
— Для обустройства этой ванны и ватерклозета, который находится за дверью, пришлось уменьшить туалетную комнату графини, — пояснила Сара. — По словам Гектора, через несколько лет после смерти твоей матери у твоего отца появилась любовница с экстравагантными вкусами. Это она убедила его приобрести мебель в египетском стиле и оборудовать вот эту ванную комнату до того, как наскучила ему.
— Если ей нравились вырезанные из дерева крокодилы, то я не удивляюсь тому, что продержалась она совсем недолго. — Над ванной был подвешен резервуар. Он приложил к нему руку. — Горячая вода?
— В крошечном чулане между ванной комнатой и коридором установлен нагреватель, поэтому слуги могут греть воду, не беспокоя нас, — сказала она.
Роб искоса взглянул на нее.
— Это может быть… забавно. Ну что, взглянем на твои комнаты?
Сара согласно кивнула, и он открыл дверь в ее гардеробную, пересек ее и вошел в спальню, по-прежнему держа супругу за руку. Он выглядел необычайно соблазнительно-мужественным на фоне безмятежной и очень женской обстановки, выдержанной в бежевых и розовых тонах.
— Отличная работа, Сара! — улыбнулся он ей. — Все здесь очень тебе идет. Безупречная английская роза в своем будуаре.
Под его теплым взглядом она почувствовала, как у нее участился пульс.
— Если ты голоден, то на столике у окна имеются закуски и напитки, — чуть нервно сообщила она. — Слуги обеспечили нас всем необходимым, чтобы мы могли не выходить отсюда день или два.
Смеясь, он притянул ее к себе.
— Мне нравится эта идея. — Наклонив голову, он поцеловал ее, и губы его были теплыми и твердыми.
Она растаяла под его поцелуем. Языки их соприкоснулись, когда они вдохнули друг друга. Наконец-то свадебная церемония и все формальности остались позади, и теперь они смогут по-настоящему стать мужем и женой.
Сара была настолько поглощена поцелуем, что поначалу даже не обратила внимания на то, что проделывают его руки, пока ее волосы освобожденной волной не рассыпались по плечам. Он запустил пальцы в ее пышные локоны и уверенно поглаживал ее шею.
— Давай не будем звать твою горничную, — прошептал он, ловко расстегивая ей платье на спине.
Когда он обошел ее сзади и принялся расшнуровывать корсет, она, задыхаясь, прошептала:
— У тебя хорошо получается. Мне следует обеспокоиться тем, где ты этому научился?
Он наклонил голову, чтобы поцеловать ее в шею, раздвинув золотистую завесу ее волос.
— Если ты спрашиваешь себя, не прожженный ли я повеса, то мой ответ — нет, — сказал он. — Но я хотел сделать это с того самого момента, как только увидел тебя.
— Правда? Ты ничем не выказал своего желания.