Сойкина Ворона
Шрифт:
– Жень!
– М?
– Я, пипец какой, счастливый и реально буду дни и часы считать. Возвращайся.
– Угу.
Спускаясь в подвал к Ерохиной, я украдкой вытерла глаза. Конечно вернусь. Ведь меня впервые ждут.
Пять дней в сумасшедшем напряжении пронеслись очень быстро и одновременно, кажется, тянулись вечность. Ишимбаева и двоих его громил однажды засекли неподалеку от объекта, а потом летучая группа установила факт его слежки за нами. Так что, расслабляться нельзя было ни на минуту. Однако с нападением Теймураз тянул и тянул, очевидно, выбирая лучший на его взгляд момент. А потом, видимо, терпение иссякло, и на нас напали прямо на улице, перед входом в один из домов, квартиру в котором мы якобы приехали посмотреть. Разъяренный, красномордый, смердящий спиртным, размахивающий ножом амбал налетел на нас, попытавшись сходу расшвырять, схватить жену за волосы и затащить в машину. Схватить ему мы позволили, дабы произошла видео-фиксация из машины сопровождения, но на том и пресекли, уложив мордой в грязный снег. Выслушали какие мы все бабы твари меркантильные, и что он никому из нас жить не позволит, и сдали Ишимбаева на руки летучей группе, которая уже угомонила его охрану.
На этом госпожа Ишимбаева решила прервать исполнение нами задания и немедленно покинуть город без объяснения причин, но с полной оплатой за всю оговоренную неделю по договору. Возражать мы с Марией права не имели, так что, только сопроводили ее к месту сегодняшней ночевки на съемной квартире за вещами, а потом и в аэропорт.
Корнилов попросил нас срочно прибыть в офис для подробного отчета по горячим следам, чтобы понять – не было ли нашего какого-то косяка в том, что объект столь спешно покинула город. Ничего подобного по итогу расспросов он не установил и отпустил нас восвояси, дав пять дней выходных после задания.
Служебный сотовый я сдала, а мой оказался безнадежно севшим. Ну ладно, если Сойкину опять не свистнул никто из оперов дежурных, что мы закончили, то свалюсь ему сюрпризом.
– Сыч, это че получается, Сойка наш Льдину типа отработал и на Миронову Светку перекинулся? – зацепила краем уха чей-то разговор, поравнявшись с дверями в спорт-зал.
– Да с чего ты взял?
– Ну все же в курсе, что они с Вороновой… того… договорились полюбовно.
– Так и есть. Никитин сказал – у них все по серьезке типа, – я узнала голос Кирилла Сычева, одного из оперативников.
– А с Мироновой тогда что? Типа, гульнул пока Воронова на задании? – мне словно в грудь саданули, и я не смогла сделать новый шаг, застыв на месте.
– Миронова всем же сразу сказала – у нее парень есть, муж даже гражданский.
– А чего же они с Сойкой тогда вчера тут в зале обжимались часов в девять вечера? Я сам видел. Случайно, конечно. И уехали они потом вдвоем на его тачке.
– Да мало ли что… Ярмилов, тебе какое дело до этого всего? Пусть сами разбираются. И знаю я твое случайно!
– Да я же не в смысле осуждать кого… Просто знать, Сойка так, на раз-два с Мироновой или Воронова теперь типа свободная. Я бы тогда сейчас метнулся, пока она еще в офисе и…
Дослушивать я не стала. Сорвалась с места и понеслась вверх по лестнице, не видя и не слыша ничего вокруг. Такси никак не ловилось, но наконец остановился какой-то болтливый частник. Купюру сунула ему, не глядя, и сдачи ждать и не подумала – уже влетела в подъезд и вверх пропуская две-три ступеньки. У своей двери замерла и несколько минут восстанавливала отчего-то бешеное дыхание и моргала, разгоняя багровую пелену перед глазами. От грохота в ушах и тянущего чувства за ребрами избавится так и не удалось, так что решилась. Открыла общую дверь, сама не понимая почему, крадучись пошла по коридору и остановилась перед комнатой Сойкина, уставившись на теплые женские сапоги перед порогом. За закрытой дверью возились и шуршали. Я подняла свои руки, уставившись на судорожно сжатые кулаки, медленно-медленно, через силу и боль разжала их и отступила. Я не знаю, что с этим делать. Не знаю. Чувствуя себя еле живой, опять сбитой бродячей собакой, ползущей издыхать по обочине чужих жизней, я пошла в свою комнату.
Глава 28
Сойка
Само собой, я сделал настойчивую попытку пролезть во вторую летучую группу, которой предстояло осуществлять подстраховку объекта моей Женьки и Машки Кунц. Ну, а как нет-то? Ясное дело, я себя не возомнил лучшим из лучших в профессиональном смысле, но одно дело добросовестно исполнять свои служебные обязанности, а совсем-совсем другое – бдеть над безопасностью своего. Но Корнилов мне отказал сходу и категорично, а когда я сунулся позвонить с тем же самым к Андрею Федоровичу, тот и вовсе пообещал мне по шее накостылять, если вдруг решу самодеятельностью позаниматься. Доверять нужно своим коллегам, как и они тебе – вот и весь ответ. И звонить дергать тоже запрет выкатил. Боев – мировой дядька, но бесить его, в нагляк нарушая прямые запреты – чревато.
Так что, к моменту, когда Воронова моя позвонила сообщить, что мне куковать одному целую неделю, я уже успел чуток приуныть от этой перспективы. Конечно, всегда есть чем себя занять, но все же, чуток распробовав каково это – проводить круглые сутки с женщиной, от которой тебя прет как торчка распоследнего постоянно, вдруг оказаться без дозы аж на семь дней – очень жестко. Я ни словом не сбрехал, сказав, что готов сесть и поскулить на дверь. Но при ближайшем рассмотрении решил не скулить, а починить основательно, как и обещал.
Все дни после праздника Женька мне запрещала и думать о покрасочных работах, типа и так у меня кашель. Но теперь ее не было, так что я без деспотичного женского лечебного давления быстренько и окно законопатил, зашпаклевал, покрасил и дверь. Все равно же вонять будет, так лучше разом. Открыл форточки во всех комнатах, кроме Женькиной с аквариумом (под ее дверь и в щели наоборот натолкал ветоши, чтобы испарения рыбам не повредили) и свалил из квартиры, созвонившись с Никитиным. Ему Воронова адрес дала одного из этих самых рыбофилов. Мы с ним пересеклись в кафешке, тяпнули немного за прошедшие и будущие праздники, а потом я заставил его мне описать и даже нарисовать как там у этого мужика все устроено. Сандро же постановил, что проще один раз увидеть, чем сто раз услышать, и вообще он желает еще там какую-то загадочную красную меченосиху у того мужика купить, за сим мы поперлись на трамвае, за руль-то мне уже было никак.
Мужик звался Валера и оказался именно из той категории, о которой мне рассказывала Женька – то бишь энтузиаст на всю голову. Я ему взял и честно рассказал, что моя девушка тоже того… помешана на почве аквариумистики, а я на ней, и жуть как хочу выпендриться так, чтобы прямо ах – то бишь забабахать ей целую комнату с аквариумами, как тут у него. Вот пусть моя Ворона лучше дома сидит и рыбок разводит, чем вот так, как сейчас – черте где и, вероятно, в любой момент должна собой кого-то прикрыть. И нет, я не сексист и в нее верю, она молодец, и все такое. Я внезапно в себя не верю, в смысле что смогу сохранить вменяемость, если с ней что-то… Хоть что-то…! Сука, даже тень мысли допускаю и пугаюсь себя…
Короче, Валера был не каким-то жлобом, бздящим будущей конкуренции, а, наоборот, радеющим за то, чтобы их аквариумистского племени прибыло, и не только показал все и дал замеры снять, но и понарассказал мне кучу всяких тонкостей и фишек по поводу устройства массовой фильтрации и этой их загадочной аэрации воды и дал мне контакты своего стекольщика. Заказать ему аквариумы выходило в три раза дешевле, чем покупать в магазинах, да и не продавали в них конкретно те, что идеальны для разведения профессионального. На прощанье (прощались раз пятнадцать, потому как вырваться от желающего делиться накопленным опытом Валеры оказалось очень непросто) Никитину он всучил желанную меченосиху, оказавшуюся какой-то красной мелочью, задаром.