Созидатель
Шрифт:
Ей не к лицу публичные дебаты.
И дна достигнув стонет глубина,
И волны как убитые солдаты…
Кругами расплываясь по воде,
Где малый круг спешит всегда к большому.
Отвар коварный сварен на беде,
В неистовом желании к другому.
И что менять? Сапог на сапоге…
До дыр истерлись только голенища.
И жизнь влачит себя к сырой земле,
Стирая грань у правды пепелища.
Той
У подножия храм,
Освещённый зарей.
Память всем матерям,
Обелиск над землей.
Он молчит в тишине,
Говорит на ветру.
Выше что в вышине,
В радость или беду?
Одеялами роз,
Укрывает рассвет.
И по коже мороз…
Как несут они крест.
Не гневят ту судьбу…
Сколько выпало им?
Только к Богу мольбу,
Радость к деткам своим.
День погожий опять,
Проскочил стороной.
Как им больно терять…
Не сгибаясь спиной…
Они могут молчать,
Губы сжав до крови.
И готовые ждать,
В своем счастье любви.
Им бы воздуха дать,
Надышавшись тогда…
И счастливая мать,
Той надежды звезда.
В том потоке
В том потоке стремлений чуть видимый след,
И волна за волной у той стенки причала.
Чьей ценою теперь одолеть парапет,
И в надежде своей на чужие лекала?
Потерявшись совсем в этом мире – в лесу,
Благородство свое променяем на гордость.
И зажав в кулаке напоследок слезу,
Мы по лицам размажем суровую подлость.
День вчерашний уже безвозвратен и пусть,
Нет свершений теперь – скоро будут свершенья.
Только в душах зачем поселяется грусть,
И сжимает сильней своей силой мгновенья?
«Я стремился ко многому, но сам не мог себе представить, что страна придет к таким успехам», – Шейх Заид ибн Султан Аль Нахайян.
Посланник Бога
Посланник Бога на земле,
Он вровень встать сумел с Богами.
И заслужил любовь к себе…
Народа жизнь его руками,
В пустыне мертвой стала рай.
И он своей железной хваткой…
Так прозорливо видел в даль,
Встав в стременах над вечной схваткой…
И день, и ночь преображать,
Своей
И силой воли побеждать,
От края тех песков до края.
Где нищета ушла сама,
Его боясь суровой плети.
И Богом стал он от ума,
И весь народ его ведь дети.
Мы люди твои
Мы люди твои дорогая земля,
Создатель для жизни нас здесь расселил.
Зачем же тогда убивает война,
Кто огненный дождь нам на плечи пролил?
И бьётся в конвульсиях правда одна,
Пытаясь найти одержимости свет.
И мгла накрывает, она не видна,
И черной стеной выплывает рассвет.
И плещется в реках пролитая кровь,
Бурлят океаны загубленных душ.
За годы в больных притупляется боль,
Ветров не бояться, не чувствуют стуж.
Мир расколот
Мир расколот на мелкие части,
Не собрать нам теперь те осколки.
Если это в божественной власти,
Не к чему нам теперь и уловки.
Океаны, моря и пустыни,
Покорились давно человеку.
Все смывают нависшие ливни,
Смерть несут, а стремились к успеху.
И ветра – словно стройные лани,
Над волною морскою застыли.
Почему нас теперь наказали,
Или мы несговорчивы были?
Сжав кулак… В нем последней надежда,
Птицей счастья от бури забилась.
Вся в металл превратилась одежда,
Суть другая случайно открылась.
Смерть и жизнь неразлучные обе,
И идут по пятам шаг за шагом.
Все смешалось и радость, и горе,
Обжигая невидимым взглядом.
Рвется камень от капли, крошится,
Что творит необдуманно капля?
Что должно непременно случится,
Кто наслал эти злые проклятья?
В одиночестве замерло время,
Бой секунд уплывающий в вечность.
У наездника ветхое стремя,
И несёт его в пропасть беспечность.
Что потом? Где руинами жизни,
Все смещается люди и кони.
Мы себя на земле этой выжгли,
Ненасытная жажда погони.
На краю почерневшие лица,
В нищету превратились богатства.
Тянут руки пытаясь напиться,
Миражом уплывают убранства.
Красота наполнятся смогом,
Чистота, растворяясь в упрямстве.