Созвездие Майя
Шрифт:
Долго сидеть на одном месте было скучно, и Авоандис достала свой любимый блокнот, с которым ни на секунду не расставалась и принялась делать зарисовки идей техники будущего. Недавно ее бывшая преподавательница в художке решила отправить ее работы на конкурс «Технологии и время». Теперь у Агаты появились на это силы. Вмиг на белом листке в клеточку появились машины с обтекаемым корпусом и прозрачным полом, парящие в воздухе скейтборды в форме круга, смартфоны из пластика в виде листьев… И много всего прочего, что можно было ожидать от разыгравшейся подростковой фантазии. Рядом с девочкой подсела пенсионерка с большой сумкой с желтыми яблоками и заглядывала ей через плечо глазами под пять копеек.
Вскоре им всем повезло и приехал первый
– Алло, мам, я слушаю.
– Привет, солнце, мы задерживаемся. Нашу выписку по путевке случайно потеряли в регистратуре, без нее никак не уехать. Придется доплатить за еще несколько дней, пока мы тут.
– Да ты что? Какой ужас… Это вас, получается, к какому дню ждать то? – Агата едва поймала рюкзак, слетевший с колен на первой яме. Девушка вздохнула с облегчением, что теперь точно успеет вернуться до их приезда.
– Пока не знаю. Но буду уточнять. Ты как?
– Ой, мам, ты не представляешь, что произошло! Я встретила де… Ой…
– Кого ты встретила? Договаривай, раз уж начала.
– Да, ничего особенного… Лошадь. Да, живую. – Агата посмотрела на сумку соседки – В яблоках.
– Ой, как здорово! Обожаю лошадей! Ты у меня молодец. Ну ладно, пора, а то мы сейчас все деньги на переговоры потратим.
Фух… Вроде пронесло. Чуть не проболталась. – Агата пребывала не в лучшем расположении духа. Врать, да еще и маме – дело прескверное. Все равно она когда-нибудь да узнает. Не может же она хранить этот секрет вечно! Но, с другой стороны, лошадь – неплохая отмазка, если учесть, что мама от них просто без ума. Так, а где мы едем? Мне уже выходить на следующей! – Агата задумалась и чуть не пропустила свою остановку.
Девушка вышла из автобуса. Ноги были деревянные несмотря на то, что ехали они сравнительно недолго. Агате не надо было ехать до центра и до конечной далее по маршруту. Она жила на окраине города, рядом с началом леса. Теперь пешком по Новгородской улице и будет ее привычная Лесная улица. А затем и дом. Тут то и зашевелилось в груди то, что обычно называют волнением.
– Где ж Милена? Что надо сказать ее маме? Надо в срочном порядке что-то придумать. Если эта девчонка до сих пор бродит где-то в лесу, то ничего хорошего не светит, да и не греет нисколько. Ее мама очень разозлится. И это еще мягко сказано. Надо будет незаметно прошмыгнуть домой, так, чтобы никто не видел. Если ее мамаша вывесила стиранные пододеяльники и простынки, это будет даже к лучшему. За ними меня никто не заметит, только ноги и ботинки. – размышляла девушка. Наконец, показался пустырь с растущими по краям репьем и бессмертником, его глинистой и потрескавшейся буро-серой почвой. За липовой аллеей виднелись крыши гаражей, пара резных флюгеров и купола маленькой церкви. Раздались знакомые голоса соседей. А также соседки по палисаднику. Авоандис уже успела соскучиться по дому, несмотря на все свои злоключения.
– Вот приду, запрусь в кабинете и не вылезу оттуда до конца недели. Как в фильме: и никто, кроме прокурора, сюда не войдет! Нет, кроме прокурора и родителей, конечно же. Тут перед ней предстала их родная калитка двух смежных домов. Агата с замиранием сердца подошла и повернула ручку.
***
Во дворе стояла Милена. Она открыла рот, увидев Агату, видно было, что волосы на затылке от страха тихо и медленно стали дыбом. Они обе стояли, широко раскрыв глаза и ничего не понимая, ничего не говоря и смотря друг на друга. Наконец…
– Милена?! Так ты нашлась?
– Агата, прости меня, но…
– Что случилось? Я нашла твой розовый листок! В чем дело? И на нем было написано, что…
– Милена, отойди от нее! Явилась, не запылилась!
– Это еще что? А, здравствуйте, Марина Игоревна, давно не виделись. – Агата была не рада видеть эту вечно кричащую женщины.
– Зря ты так, Агата. Тебе ведь уже есть четырнадцать лет, понимаешь, на что я намекаю?
– Извините, не совсем, то есть, вообще не понимаю.
– Агата, я, конечно, знала, что ты несносная девчонка, которая шляется неизвестно где и неизвестно по каким лесам, кроме того делает непонятно из чего какую-то косметику, но это уже слишком! Припрягать к своей хулиганской затее моего ребенка, мою дочь, да еще и мучить ее? Признавайся, зачем тебе нужна была Милена?
– Извините, я… Я вас не понимаю! Какая еще хулиганская затея? Где и кого я мучила? Милена, что происходит?
– Не задавай Милене никаких вопросов! Отныне она не твоя подруга! И не смей больше даже подходить к ней, ясно? Я не хочу, чтобы моя дочь выросла такой же разгильдяйкой. Это твои родители недосмотрели за тобой, но у моей дочери будет счастливое детство. И я этому поспособствую. Ты, Агата, очень плохо на нее влияешь. А ты, Милена, пойдешь сейчас собирать вещи, на следующей неделе мы переезжаем от греха подальше. Кстати, я нашла хорошую квартиру в центре. Скажите напоследок друг другу пару слов и расходитесь. Все, выговорилась.
Агата подошла к Милене:
– Агат, прости, что так вышло, я думала, так будет лучше…
– Да что произошло, мне объяснит кто-нибудь?
– Я… Я от тебя сбежала. Просто ты на меня все время злилась, и я подумала, что тебе мешаю и мне лучше уйти… Но мама очень принципиально относится к понятию дружбы, и чтобы она меня не ругала, я ей… Милена добавила шепотом: – Я ей соврала, что ты меня мучила там, в походе. Прости. Прости пожалуйста, это я во всем виновата. Я всегда знала, что я плохой друг.
– Милена, понимаешь, не думала, что это и скажу, но ты – он и есть, тот самый очень плохой друг. Я тебя искала, по всему лесу, и я… Вообще… Короче… – Агата не удержалась и всхлипнула.
– Агата, ты что, плачешь? Ну не плачь, пожалуйста, я больше не буду, ну извини меня!
– А мне больше и не надо! Езжай уже, куда хочешь, мне все равно! – девушка с трудом сдерживала слезы, ведь за происходящей сценой с нескрываемым любопытством наблюдали еще несколько соседей, примостившись около палисадника. Агата метнулась к своему входу, хлопнула дверью, пробежала в кабинет, упала на раскладушку и зарыдала.
Девочка почти никогда не плакала. Также она не сталкивалась ни разу с таким понятием как предательство. Однако, это явление в современном мире совсем не редкое и случиться оно может с каждым. Случилось это и с Агатой.
***
Агата успела переделать много дел. Спрятать записочки от медальона на папирусе с фиолетовыми чернилами, съесть половину авоськи яблок из холодильника и доесть пирожки, заедая плохое настроение, начать работу «О вреде походов». Затем, когда огромные напольные часы пробили семь вечера, девушка села на подоконник, чтобы понаблюдать появление звезд. На душе было хоть и грустно, но спокойно, однако одновременно и скребли кошки. Созвездия появлялись одно за другим, и их видно было даже через запыленное оконное стекло. Ее созвездие было в их числе. Звездочки мерцали на своих обычных местах, вскоре вышла полная луна, круглая, как блинчик. Агата прошла в кабинет, закрыла дверь на защелку, откинулась на подушку и начала размышлять. День выдался насыщенный и довольно-таки странный. Зато скоро приедут мама, папа и Лиза, букет не успел завять. Это должно было радовать, но неприятности с Миленой омрачали день как-то по-особому. Агате не было никогда так грустно. А, нет, было: когда она была маленькая, мама с папой пошли в театр, началась сильная буря и она ждала их, сидя на подоконнике в их старой квартире. Сердце тоскливо сжималось. Агате казалось, что было бы лучше, если б Милена действительно потерялась, но не предала. А так, получается, что ее кинули, фактически. За окном все темнело и темнело. Клонило в сон. Наконец девушка решила поспать, легла на раскладушку и задремала.