Спасатели
Шрифт:
– Саша, да?
– Ага… Просто мы с Антоном привыкли называть его Шуркой. Антон, пока в интернате жил, так его звал.
– Он что, тоже в интернате жил?
– Ну да. Пока родители его не нашли.
Нимка подумал, что он совсем ничего не знает про тех людей, которые рядом с ним. Да уж, каждая отдельная жизнь – тайна, разгадает ли он её когда-нибудь?
– И Юра даже приехал, - улыбнулся Славка. – Он говорит, что так получилось… Уже возле дома встретился с Денисом и Володей.
– Спасибо, Славка, - прошептал Нимка. – Что бы
– Нимка! А что бы я без тебя делал? – удивился Славка и вдруг замолчал. Дунул на пятнистую бабочку, которая села совсем рядом.
Нимка нахмурился. Потому что не знал он, как говорить о грядущем расставании, о горестных мыслях, об одиночестве. Он молчал и Славка молчал. Довольно долго, и в тишине очень звонко стрекотали кузнечики, один раз с грохотом рассёк воздух самолёт, и где-то всполошились на машинах сигнализации.
– Сверхзвуковой, - сказал Славка. Он перевернулся на спину, заложил руки под голову и стал смотреть в небо, где теперь широко растягивалась светлая полоса. – Знаешь, Нимка, а я раньше думал, что самолёты серебристые… И даже боялся на них летать. Они ведь отрываются от земли и поднимаются высоко в воздух, а держат их каких-то два крыла… А потом перестал бояться, потому что как иначе перемещаться-то? Когда каникулы всего две недели, а очень хочется повидать друзей… В аэропорту уже увидел, что они всякие бывают – и белые, и даже зелёные, и розовые…
– Бывают и серебристые, - возразил Нимка. – Если это истребители.
– Ну да, бывают, конечно. И те, и те красивые, но мне белые больше нравятся. Как паруса… Очень быстрые паруса.
– Скоро всё кончится… - грустно сказал Нимка.
– Что кончится? – не понял Славка. – Почему?
– Потому что ты скоро уедешь.
Славка повернул к Нимке голову, а Нимка продолжал:
– Ничего не будет, ни фильмов, ни игр - ничего…
– Нимка, да ты что! – Славка сел на локте. – Ребята же останутся!
– Ну и что? – равнодушно отозвался Нимка. – Где они, ребята?
– Нимка, я приеду, - твёрдо сказал Славка. – Обязательно приеду, зимой точно, про осень пока не знаю… А здесь…Хорошо здесь, только я по маме соскучился! – добавил он виновато.
«Не надо ни к кому привязываться… - тоскливо подумал Нимка. И вдруг, молнией пронзила его мысль-догадка. – Как это не надо?! А если иначе, то кто пришёл бы сегодня?!»
И это время, эти минуты, небо с белыми перьями облаков – отпечатков самолётного пути - их, эти минуты он будет потом вспоминать. А иначе, что бы он сейчас делал? Бродил бы по городу в поисках приключений, или нет! Трясся бы в жарком автобусе в какой-нибудь лагерь-интернат!
Славка вернётся. И снова будет лето, и эти деньки, жаркие, интересные и бесстрашные, потому что рядом есть…
Кто есть, Нимка?
«Такой человек, с которым ты не пешка и не король. С которым ты - на равных…»
И всё?
«Он ждёт тебя по утрам, с ним можно болтать о чём угодно, даже о всякой ерунде, и будет не скучно…»
Нимка даже про компьютер забыл.
«Он легко, вдруг, исполняет твою мечту. Разве я думал, что когда-нибудь прокачусь на самолёте?»
«А ещё, когда тебе плохо, он уходит для того, чтоб вернуться и помочь…»
Так кто же?
«Друг, - Нимка нерешительно шепнул про себя это слово, потом повторил твёрже, - Друг».
– Нимка… Ты очень расстроился, да? – в серых Славкиных глазах темнели искорки тревоги. – Нимка, знаешь, я уеду, а ведь и Антон, и Юра, и Шурка, и Денис будут здесь.
«Он дорожит твоей дружбой. Его мало волнует, что про тебя говорят другие, он смотрит – какой ты рядом с ним. И даже, когда ты такой, какой есть, он принимает тебя…»
Нимка сел. И улыбнулся Славке, нерешительно.
– Пойдём домой, Славка. Попросим Дениса, может он поднимет нас ещё разочек в небо?
***
– Папка, как здорово, что ты приехал раньше!
– Конечно, здорово. Соскучился?
– Соскучился… - вздохнул Антон. – И вообще. Всё вовремя.
– Что вовремя?
– Ну… Выручил нас.
– Ах, выручил? Вот я так и знал, что нельзя, нельзя тебя оставлять одного!
– Почему? – удивился Антон. – А что я такого сделал?
– Ты обязательно вляпаешься в какую-нибудь историю. Найдёшь и вляпаешься! – отец говорил чуть сердито, а глаза улыбались. Хорошо так, по-доброму и счастливо.
– Не, я не находил… Пап, а что было делать? Славка прибежал, позвал…
– Постой, так Славка позвал, а вы чего?
– Мы – за ним, он такой перепуганный был! Шурка успел позвонить отцу, попросил приехать. Говорит, дядя Валера рассказывал, было у них на работе что-то похожее… Где-то в области.
– Так, а он, значит, позвонил мне… Знаешь ли ты, как я за тебя волновался? Ох, то ли ещё будет! Это ведь только начало!
– Да ладно, пап, всё нормально будет! – успокоил его Антон. – Не волнуйся!
– Ну-ну, - сказал отец. Каждый раз, когда уезжаю – боюсь за тебя, а теперь не знаю даже, что и думать…
… Они вышли вместе с Шуркиным отцом, когда он, дозвонившись до своего «хорошего товарища» собрался ехать в Москву. «Когда он отдыхает?
– думал про него Антон с благодарностью и тревогой. – Ночью искал мальчишку, утром приехал сюда, сейчас – снова в Москву, - и всё за рулём…». Антон с отцом решили прогуляться и посмотреть город, купить холодного кваса и пирожных к чаю.
Они свернули на дворовую дорожку, не доходя до дороги: здесь тень от дома и за садиком - магазин. В палисадниках, под окнами, в автомобильных шинах росли цветы: лилии, колокольчики и ирисы, свежие, яркие – наверное, кто-то за ними заботливо ухаживал; на открытой форточке спала большая серая кошка, в садике, за зелёными кустами было тихо – время дневного сна малышей. И, хотя автомобильная дорога проходила совсем рядом, за домом, - пахло здесь не бензином, а клубничным вареньем, травой и свежими булочками.