Спасенная берсерком
Шрифт:
Слишком уставшая, чтобы спорить дальше, я немного поспала, голова пульсировала и дрожала под почерневшим небом.
Я проснулась, когда Кнут вошел в низкое темное жилище.
— Где мы находимся? — я брыкнулась, когда тень накрыла нас.
— Ш-ш-ш, — он опустил меня на землю, придерживая руками за бедра, чтобы я не упала. — Это ферма. Я проверил, никого поблизости нет. Ты в порядке, девочка?
Он ждал моего кивка, чтобы отпустить. Оцепенев, дрожа всем телом от страха и голода, я наблюдала, как он несколько
— Эта не обычная буря. Мы останемся здесь, пока она не закончится, — сказал он мне.
— А что случилось с людьми, которые здесь жили? — переспросила я. В этой хижине присутствовали все зачатки дома, любовно построенного, а потом заброшенного. На столе, среди паутины, стояли засохшие в вазе цветы.
— Это первая ферма, которую мы нашли с тех пор, как покинули пещеру короля мертвецов. Ничего не растет в присутствии зла, — сказал Кнут. — По мере того как росла сила мага, она могла дойти и до этого места. Крестьяне ушли еще до того, как начали голодать. — Ветер пронесся мимо двери, завывая своим жутким звучанием.
— Или сошли с ума. — Я вздрогнула.
— Больше об этом никаких разговоров, — он отступил от огня, отряхивая руки. — Иди ко мне, девочка.
Я придвинулась к нему, и он усадил меня перед огнем спиной к своей обнаженной груди. Его большие ладони скользнули вниз по моим рукам.
— Клянусь луной, ты замерзаешь. Где шкура, которую я тебе дал?
— Я ее потеряла…
— Я принесу тебе другую, — он обнял меня. Между его большим телом и костром холод пробирал меня до костей.
Я посмотрела на него.
— Волк… это одна из твоих форм?
— Да, — он надолго замолчал, словно не желая больше ничего говорить. — Их всего три. Волк, человек и зверь. Ты уже видела последние две.
Как только я согрелась, он пошел за одеялом, вытряхнул его и положил перед огнем. Я села по его указанию, отложив ведьмин посох в сторону, положила подбородок себе на колени. Огонь весело потрескивал — успокаивающий звук после двух последних дней, полных ужасов. Этого почти хватило, чтобы забыть, что за воин сидит рядом со мной.
Почти…
Кнут присел рядом, поддерживая огонь.
Руки у него были как у обычного человека, большие и грубые.
Тогда он сказал, что это проклятие ведьмы.
— Ты хорошо сражался, — сказал я, — против драугров. Особенно когда ты… превратился в зверя.
Хмыкнув, он проверил, нет ли в мешочке на боку еще сушеного мяса, достал несколько полосок и сунул мне в руку.
— Скоро я пойду на охоту, — пробормотал он.
Я схватила его за руку и заговорила громче, чтобы меня не игнорировали:
— В этот раз, когда сражался, ты был в меньшинстве. Почему не превратился в зверя?
Его плечи поднялись и опустились. Не услышав ответа, я поняла, что переборщила.
— Потому
— Если только?
Его взгляд устремился ко мне, сияя золотом.
— Если только я не найду себе пару. Женщину с особыми способностями, одаренную богиней, которая сможет исцелить мою испорченную душу.
Я сглотнула, слегка съежившись в его тени.
— Как ты можешь найти такую женщину?
Уголки его губ дрогнули.
— Уже нашел.
Глава 7
Кнут
Женщина дрожала, как лист на ветру. Ее высыхающие волосы были мягкими, а глаза широко раскрытыми и светло-карими. Ее пульс трепетал в горле, и мне захотелось прикрыть его рукой.
Я должен помнить, что нужно быть нежным, чтобы ее успокоить. Я привык отдавать приказы и руководить мужчинами, а не говорить сладкие слова женщине.
Я сел, держась на расстоянии, чтобы не искушать зверя. Мои легкие наполнились ее чудесным ароматом. Мой слух уловил быстрый стук ее сердца.
— Расскажи мне о своем доме в аббатстве. О своем детстве, — я смягчил свой тон. — Я хочу знать все о своей паре. Однажды мы сможем делиться мыслями, и ты покажешь мне свои воспоминания.
Ее глаза широко открылись.
— Создание брачных уз — это большая работа. Они проявятся между нами сами собой.
Хейзел облизнула губы. В ее запахе чувствовалась нервозность. Без сомнения, она боялась создать пару с воином, страдающим от проклятия, с которым только что познакомилась.
Чем больше я думал об этом, тем больше зверь внутри меня бушевал, желая взять ее, заявить на нее свои права. Сделать ее своей. Я привяжу ее к себе нерушимой связью, связующим звеном между нашими душами.
Придвинувшись ближе, я провел рукой по ее волосам. С легким вздохом она наклонилась ко мне. Страх в ее запахе ослабел, и зверь отступил.
— А сейчас расскажи мне о своей жизни.
По тому, как сжались ее губы, я понял, что она упрямилась и сопротивлялась, но все же подчинилась.
— Всю свою жизнь я прожила в сиротском приюте при монастыре. Монахини принимают сирот из окрестных деревень, но только девочек. У меня много подруг, ставших мне больше сестрами. Есть несколько моих ровесниц: Сэйдж и Сорэл, Вилоу, Ферн, Анжелика и Розалинда. Они будут волноваться, что я пропала, — она снова закусила губу. — Интересно, что скажет им монах?