Спаси меня, Хельга
Шрифт:
— П-рости. Это не то, ч-то т-ы ду-мае-шь… — он с трудом мог говорить, язык его будто не слушался.
Парень поднял голову, и их взгляды встретились. Хельга ужаснулась. Вся зелень любимых глаз куда-то пропала. Зрачки казались чернее ночи и будто бы пульсировали, закрывая собой почти весь глаз. Было совершенно очевидно, что Арнольд пьян, обкурен или находится под кайфом, а скорее всего, всё вместе. Но сейчас для Хельги это было совершенно не важно. Главное — что он сорвался, не выполнил обещание, данное ей. Все факты говорили, что Фиби оказалась права. В таком состоянии Арнольд в самом деле мог причинить вред Джеральду.
— Как ты мог? —
— Прошу тебя, — парень свободной рукой обхватил себя за живот. — Выслушай меня, Хельга. Я не…
— Хватит! — отчаянный крик заставил Шотмена замолчать. — Я верила тебе, Арнольд… Но вот уже который раз ты втаптываешь моё доверие в грязь! Я не хочу тебя больше видеть, убирайся отсюда, слышишь?!
— Нет, Хельга! Умоляю, позволь мне объяснить… — парень попытался сделать шаг навстречу, но Патаки резко захлопнула дверь.
— Убирайся!.. — прислонившись спиной к двери, она обессиленно скатилась вниз, упав на колени. Хельга слышала, как Арнольд упал, продолжая звать её. Продолжал умолять выслушать его.
Мысль о том, что он сидит там, на холодном пороге под усиливающимся дождём, заставляла её сердце сжиматься от боли. Но впустить его внутрь она не могла. Всё настолько запуталось, что у Патаки просто опустились руки. Из сапфировых глаз хлынул неудержимый поток солёных слёз, больно обжигающих кожу.
— Х-хель-га… — её имя было последним, что услышала блондинка. Лишь шуршащий звук дождевых капель, разбивающихся об асфальт, разрывал тишину. Наспех утерев слёзы, она выглянула наружу.
— Арнольд?! Что с тобой, репоголовый? — Шотмен без движения лежал на мокрых ступенях. — Эй, очнись! Ну же, давай… — она хлопала его по бледным щекам, стараясь привести в чувства. Парень начал давиться кашлем. Патаки перекинула его руку через себя, помогая встать. Ноги и тело отказывались слушаться. Сейчас Шотмен был похож на сломанную марионетку. С большим трудом Хельга смогла довести его до дивана.
— Посмотри на меня, посмотри… — склонившись над ним, Патаки обхватила руками его лицо, фокусируя на себе взгляд любимых глаз.
— Они… Что-то вкололи мне… — Шотмен смотрел на Хельгу, но казалось, что он смотрит куда-то вдаль. Сердце билось слишком медленно, а дыхание становилось всё более поверхностным.
Блондинка побежала на кухню. Вывалив на стол всё содержимое аптечки, она судорожно начала перебирать препараты. Наполнив большой стакан кипячёной водой, она растворила в нём несколько шипучих таблеток.
— Идём, — Патаки протянула Шотмену руку. — Тебе срочно необходимо очистить организм.
Следующие полчаса они провели в ванной комнате. Арнольд, склонившись над унитазом, переживал не самые лучшие моменты в своей жизни. Парня буквально выворачивало наизнанку. Протяжные хрипы наполнили пространство. Живот болезненно сводило, а воздуха категорически не хватало. Всё это время Хельга крепко держала Шотмена за руку. Видя страдания, через которые ему приходится проходить, она ругала свою беспомощность. Патаки заботливо гладила парня по спине в надежде хоть как-то облегчить его состояние.
— Спасибо… — прохрипел Шотмен, опускаясь на мягкую кровать.
Парня жутко знобило, температура резко подскочила до критической отметки. Уложив Арнольда в постель, Хельга укрыла его легким пледом, на лоб положила смоченное в холодной воде полотенце. Никто и никогда не проявлял о нём такой заботы. Во всяком случае, именно
— Не пугай меня так больше… — сжав ладонь парня, прошептала Патаки.
— Прости меня… — так же шёпотом ответил он.
— Арнольд… Что произошло между тобой и Джеральдом? Ты… Это ты ударил его по голове?
— Что? — Шотмен судорожно приподнялся на локтях. — О чём ты говоришь? Я… — парень почувствовал резкий приступ головной боли. — Я ни черта не помню…
— Расскажи мне всё, что помнишь, — Патаки крепче сжала его ладонь.
— Помню… Помню, как расстроился, увидев Лайлу. Я был зол на самого себя, потому что до сих пор, спустя столько времени, мне не хватило мужества поговорить с ней. Выбежав из школы, я хотел проветриться. Я просил Джеральда вернуться в школу, но он не послушал. Мы вместе пошли в парк, на моё любимое место у реки. А потом… Я помню лишь, как что-то кольнуло меня в шею и я отключился. Очнулся я в какой-то канаве на окраине Хиллвуда. Меня лихорадило. Вокруг было темно и будто в тумане, я не мог понять, где нахожусь. Не знаю как, но я смог добраться до твоего дома.
— Они… — Хельга начала вспоминать обрывки фраз, что говорил ей Шотмен. — Когда ты был не в себе, ты постоянно повторял «Они мне что-то вкололи». О ком ты говорил?
— Я… Я не помню, Хельга, — голову сдавило, словно вокруг сжались тиски. Парень схватился за затылок, цепляясь пальцами за волосы.
— Хей, успокойся, ладно? — девушка быстро смочила водой уже изрядно нагревшееся полотенце. Приятная прохлада заставила боль отступить. — Нужно отвезти тебя в больницу.
— Что? Нет!
— Ты понимаешь, что ты мог умереть, Арнольд?! Кто знает, что тебе вкололи и почему? Какие-то отморозки тебя похищают, ты почти сутки пропадаешь неизвестно где, Джеральд лежит в коме… Нельзя же всё это оставить на волю случая?!
— Это ты не понимаешь, Хельга, — Шотмен попытался привстать, но тело всё ещё не слушалось. — Даже если мы заявим в полицию, то они ничего не сделают… Если во всём этом замешан он, то мы бессильны.
— Он? — Патаки вскинула бровь. — О ком ты говоришь?
— Алекс… — стиснув зубы, ответил он. — Парень, который втянул меня во всю эту историю. Тот бар, куда ты приходила за мной — один из его притонов. Он самый крупный наркодилер в нашем городе. Поверь мне, Хельга, он очень опасный тип. Даже самые отпетые мерзавцы трясутся в страхе при упоминании его имени. Однажды связавшись с его компанией, выхода оттуда уже нет. Во всяком случае, живым…
— Но… — по спине блондинки пробежал холодок. — Это значит…
— Да, — кивнул Шотмен. — Это значит — им нужен я. Живым или мёртвым. Я должен уйти… Теперь тебе опасно находиться рядом со мной. Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось…
— Чёрта с два я оставлю тебя им на растерзание! — скрестив руки, возразила Патаки. — Как только ты оклемаешься, мы пойдём в полицию, слышишь? Ты расскажешь всё, что знаешь об этих людях.
— Это не сработает, Хельга, — со злостью сжав покрывало, ответил он. — Их влияние настолько велико, что без явных доказательств никто не усомнится в их репутации. Как думаешь, кому копы поверят охотнее: парню, который с двенадцати лет не единожды фигурировал при мелких кражах, хулиганствах и нарушениях общественного порядка, или авторитетному мафиози, который даже не моргнув глазом может убрать со своего пути любого неугодного человека? Местные правоохранители уж скорее запрут меня в одиночку, чем сунутся к Алексу.