Спаситель
Шрифт:
Шар вращался…
— Это, — Винченцо тоже виноград убрал и потянулся к нему. — Что…
— Планета. Так выглядит… во всяком случае выглядела, планета. Континенты… Аиль на северном полюсе. Таиль — в восточном полушарии. На севере — вечная зима. А здесь, — палец Цаи указал на темное пятно. — Зона тектонической нестабильности. Искаженное геомагнитное поле и множество вулканов. Извержения, землетрясения и тому подобное…
Планета?
Это…
Земля — все-таки шар? Сейчас он выглядел весьма правдоподобно. И все равно странно. Шар поворачивался, становясь
— Основная масса населения собралась на двух материках… впрочем, это не особо важно. Главное, что тогда впервые заговорили об избытке населения. И стали искать пути сдерживания роста. И одним из вариантов был выход в зону цифрового пространства, который стал возможен далеко не сразу. Но это мелочи, поскольку само пространство в отличие от планеты, безгранично…
Планета вращалась.
И все равно странно… Алеф ладно, он бы нашел научное объяснение, но Винченцо оставалось лишь верить. А верить получалось плохо.
— … постепенно люди сполна оценили открывшиеся возможности, и переселение стало массовым…
Глава 29
Миха
Город был пустым.
Странное ощущение. Наверное, так выглядел бы павильон для съемок во время отдыха. Ни людей, ни животных. Пустота. Тишина. И даже стук собственного сердца кажется размытым, приглушенным.
А еще люди явно ощущали неправильность происходящего.
Молчали.
Даже Карраго.
Даже Джер, который послушно шел сзади, выпрямившись и не снимая руки с рукояти клинка. Он крутил головой, вглядываясь в пустоту…
А дорога вела.
Первые дома.
И остановиться бы, разглядеть поближе, но Ица мотает головой.
— Сердце… там… — она указывает то ли на пирамиду, то ли свет, что бьет с вершины этой пирамиды, уходя куда-то в небеса. Только небеса эти мутные. Такое небо бывает на излете зимы, когда облака расползаются грязным покрывалом, сплошным, без промоин и проталин. И кажется, что еще немного и это покрывало обвалится прямо на головы. Иногда оно, не способное удержать в себе всю скопленную влагу, осыпается водяной пылью, которую и дождем-то не назовешь. Иногда рожает снег, мокрый, крупный…
Но здесь снега не было.
Трава, на сей раз казавшаяся почти настоящей. Дорога вот. Камни. Миха тоже не удержался, поднял один, убеждаясь, что тот имеет и вес, и фактуру.
Да уж, эффект полного присутствия.
— Система… предупреждает… что локус заражен… вирус… что оптимальна была бы перезагрузка и полная…
— Нет, — Миха обрывает Джера не позволив договорить. — Нельзя. Не пока мы внутри.
— Система может перенести… нет… теперь не может, — мальчишка нахмурился. — Система… связь здесь нестабильна.
Он споткнулся.
И устоял.
— Я… её больше не слышу! — в голосе Джера звучала растерянность. — Совсем! И… и это что значит?
— Это значит, что связь оборвалась, — Миха постарался говорить спокойно. — Это не страшно. Полагаю, мы просто слишком углубились, и если вернуться
Во всяком случае, он весьма на это надеялся.
Джер кивнул.
— А… — хотел было спросить он, но махнул рукой. — Ай, не важно…
— Важно, что я ощущаю здесь свою силу, — заговорил Карраго. — В полной мере. А ты, мальчик?
— Я?
— Ты, смею напомнить, все же маг, пусть и недоучка, но сильный. И признаю, что порой голая сила…
Джер раскрыл ладонь, и из нее вырвался столп пламени. И погас.
— Чудесно… — пробормотал Карраго и, как показалось, с облегчением.
— Идти надо, — Ица обернулась и глянула недовольно. — Хватит болтать.
— Согласен, — подтвердил Миха. — Чем быстрее доберемся… или можно вернуться.
Стоило бы вернуться.
Отдать приказ, но…
Смысл в приказах, которые никто не выполнит. Ладно, Тень, он как раз подчинится весьма охотно, но вот Ица видит перед собой цель и сворачивать с пути не станет. Джер, само собой, не оставит её… ну а Миха — Джера.
— Держимся вместе и… ускоряемся.
Ица молча переходит на бег. Бежит она легко, словно до того и делала, что тренировалась. И Миха устремляется за ней. За спиной ворчит, кажется, ругаясь, Карраго, но это уже не имеет значения.
Справится.
Должны.
В конце концов, они здесь не привязаны к физической составляющей тела, и это надо использовать. Понять бы еще, как…
Дома…
Справа и слева. Если не приглядываться, кажутся настоящими. Если задержать взгляд, то создается ощущение фальшивости, какой-то одинаковости, точно созданы они штамповкой, да и дизайнер не особо заморачивался на индивидуальность.
И деревья — копия одного-единственного.
Пускай.
Главное, что дорога пуста. И белая пирамида впереди кажется почти близкой. Теперь видно, что и эта пирамида сложена из многих строений, каждое из которых существует само по себе, но вместе они складываются в эту вот пирамиду.
И свет не исчез.
Зато стала заметна пульсация, неровная такая.
— Оно… — Ица переходит на шаг, и Миха отмечает, что она нисколько не запыхалось. — Оно зовет! Ему плохо!
— Не только ему, — а вот Карраго дышит тяжко и сипло. — Между прочим, тоже нехорошо. Я старый почтенный маг, а старые почтенные маги обычно передвигаются неспешно, не теряя собственного достоинства.
Ответом ему — мрачный взгляд.
Ица не знает про магов. Её тянет туда.
Наемники дышат спокойно, как и Джер, который, правда, вытащил меч.
— Что? Неспокойно мне здесь… что это вообще…
— Я тут жила, — Ица идет, но уже ступает медленно, осторожно, будто по льду. — Это… дом моего отца.
— Ничего так, — соглашается Джер.
И зарабатывает полный гнева взгляд.
— Я хотел сказать… впечатляет! Я такого не видел! Вот честно! Даже в городе…
— Скажу больше, — произнес Карраго, отдышавшись. — Я тоже такого не видел… я слышал, что мешеки весьма преуспели во многих науках и искусствах, что ваши города куда больше… обширней… богаче…