Спасти чудовище
Шрифт:
Джаспер бросил обеспокоенный взгляд на девушку:
– Я не думаю…
Тонкая ладонь легла на его предплечье, словно удерживая от опрометчивых слов.
– Конечно, ваше преподобие, – Эйлин улыбнулась изумленному жениху. – Я с радостью побеседую с вами.
– В таком случае прошу в мой кабинет. – Он распахнул дверь и посторонился, давая девушке пройти.
Она кивнула и вышла. Священнослужитель сразу же последовал за ней, предоставив графу удовольствие метаться по комнате, точно
Кабинет располагался по соседству с гостиной. Светлая комната, центр которой занимал огромный письменный стол. Вокруг него стояли стулья: один с высокой резной спинкой – для хозяина, и остальные, попроще – для посетителей.
Эйлин присела на один из них, расправила тонкий шелк платья и устремила взгляд на архиепископа.
– Я вас слушаю.
– Ваша фамилия не Джонсон-Доббс, – архиепископ не стал церемониться.
– Действительно, у меня другое имя.
– Тогда почему ваш жених, – последние слова архиепископ произнес с издевкой, – называет вас именно так?
Девушка улыбнулась:
– Считайте это ласковым прозвищем.
– Простите?
– Супруги часто используют уменьшительные имена или прозвища, когда обращаются друг к другу: Сесси, Джек, мой ангел… чем это обращение хуже?
– Но это же фамилия! – возразил церковник. – Причем не самая благозвучная!
Эйлин пожала плечами.
– Она ничуть не хуже обращения «мой ангел», не правда ли?
Архиепископ поджал губы.
– Ладно, но как вы называете своего жениха?
– Ваше сиятельство, конечно же. Ведь именно так следует обращаться к графу.
– И никакого прозвища?
– Я его еще не придумала.
Она смело выдержала тяжелый взгляд хозяина дома. Он обреченно вздохнул и почти незаметно дотронулся до кольца на безымянном пальце. Камень-печатка вспыхнул алым светом. Эйлин вздрогнула. Камень правды – артефакт, который давал его обладателю возможность понять, лжет собеседник или нет. Как правило, подобные артефакты духовенство использовало только на исповедях… или допросах. И девушка не помнила, чтобы изъявляла желания покаяться в своих грехах.
– Хорошо, как давно вы знаете графа Уорвика? – продолжил преподобный Томас.
– Я его почти не знаю, – спокойно призналась Эйлин, понимая, что лгать бесполезно, да и незачем.
– Простите?
– Как вы недавно изволили заметить, его сиятельство любит действовать стремительно, поэтому сделал мне предложение при первой встрече.
– И вы ответили согласием?
– И что в этом такого? Многие помолвки заключаются после первого бала.
– Помолвки, но не свадьбы. Или вы хотите сказать, что влюбились в его сиятельство с первого взгляда?
Эйлин покачала головой:
– Не хочу.
– Тогда почему вы
– Простите? – Она с трудом подавила смешок. – Ваше преподобие, вынуждена разочаровать вас, но именно граф Уорвик настаивает на нашей свадьбе.
Архиепископ нахмурился и бросил взгляд на перстень. Камень еле мерцал, подтверждая слова девушки.
– Хотите сказать, что вы против венчания? – решил уточнить он.
Эйлин старательно разгладила едва заметные складки на подоле платья, пытаясь выиграть время.
– Хочу ли я сказать, что готова отказаться от положения в обществе и богатства? – она развела руками. – Согласитесь, это прозвучало бы глупо…
– Да, но слова брачных обетов подразумевают и бедность.
– Как и болезнь. – Эйлин легко выдержала пристальный взгляд собеседника. – Будем честны друг с другом: я прекрасно понимаю, что мой жених вряд ли станет писаным красавцем.
– И вы готовы, – его преподобие кашлянул, понимая, что затрагивает очень щекотливую тему супружеских отношений, – принять его таким, какой он есть?
Эйлин вздохнула.
– Я даже не знаю, какой он, – призналась она. – Но из того, что слышала, полагаю, что граф – достойный человек и станет заботливым мужем.
– Вот как…
Архиепископ побарабанил пальцами по столу.
– И вы можете поклясться, что нет никаких, – он многозначительно покосился на талию девушки, – никаких иных причин спешки, кроме желания графа?
– Как я уже сказала, мы встретились совсем недавно. Даже если бы наша встреча была бы… гм… неприличной, вряд ли я успела бы за полчаса понять, что жду ребенка.
Преподобный Томас Кирсби кивнул, внимательно наблюдая за камнем в перстне, все еще горевшем ровным светом, и открыл ящик стола. Достав документ, архиепископ вписал имена, поставил размашистую подпись, после чего коснулся перстнем. Бумага задымилась, рядом с подписью проступил крест, заключенный в круг – магическая печать, подтверждающая подлинность документа.
– Пойдемте! – Его преподобие встал и направился к дверям. Понимая, что все страшное позади, Эйлин тихо выдохнула и последовала за ним.
Когда они вернулись в гостиную, граф Уорвик стоял у окна, задумчиво рассматривая сад. От девушки не укрылось, что он стал так, чтобы его не могли видеть снаружи. Услышав, что дверь открылась, он обернулся.
– Ваше преподобие?
– Вот, держите, – архиепископ протянул документ.
– Спасибо. – Граф пробежался по строчкам и нахмурился. – Что за… вы ошиблись с датой.
Он протянул лист бумаги обратно. Архиепископ покачал головой:
– Ничуть. Приезжайте ко мне ровно через семь дней, и я лично обвенчаю вас.