Спасти мир за девять жизней. Вслед за тенью
Шрифт:
– Магистр вскоре обнаружит пропажу документа, поэтому мы должны незамедлительно отправится на координаты. До священного праздника в Мардене осталось меньше месяца, по словам Анзо, мы тоже должны на нем присутствовать. Но и миледи Конджиламенту с Эстелем Калинон мы бросить не можем. Тогда… – Серхио взял фигурку корабля и поставил на ближайший порт. – Первая остановка здесь. Этот корабль с лебединым конусом слишком приметный.
Длинноволосый в шоке посмотрел на Серхио. Впервые он вступит на должность старпома.
– Даррен, погони неизбежны. Вы с Бергханом лучше знаете тонкости абордажей и обстрелов. Нарекаю тебя квартирмейстером, вторым важным человеком на корабле после капитана.
– Можешь рассчитывать на меня Серхио. Я жизнь отдам, если потребуется.
Серхио кивнул и посмотрел на Терра, Фиамму и Каскату:
– Я доверяю вам лучших людей. Попутного ветра, держите обратную связь. Я с Камилло отправимся на поиски Конджиламенты и Эстеля. Я смогу позаботиться о его ноге.
– У тебя ведь есть план, Серхио? —Камилло строго посмотрел на него, взяв фигурку корабля.
– Все верно. Мы отправимся в гости к господину Райхольду.
Конджиламента
Уже неделю Конджиламента смотрела на ненавистный равнинный пейзаж со окна своей спальни-темницы. Дни, проведенные в ней, тянулись медленно и однообразно. В этой комнате ей очерствело все: и огромная кровать из светлого дерева, и причудливые картины неизвестных ей людей, и деревянная дверь тёмного цвета, которую Конджиламента выламывала в каждом своём сне. Её сердце постоянно ныло от тревоги: она тосковала по брату.
Орденцы в ту злополучную ночь схватили его в одном из поворотов подземных коридоров и уволокли, скорее всего, в темницы. Разлука с братом очень сломила ее, а одиночество продолжало мучать девушку, словно страшный сон. Она не сомневалась: её предала дворцовая прислуга и сдала их планы Райхольду. Она много раз говорила о подозрениях брату. Но уже поздно винить судьбу: она уже заточена в покоях и прикована к этому ненавистному равнинному пейзажу.
В очередное утро она также гордо отказалась от завтрака и демонстративно отвернулась к окну. Прислуга уже устала от ее капризов, но в ответ они не имели права даже как-то не так на нее посмотреть: невеста Райхольда была уважаемой «гостьей» во дворце. Рей не заставил себя ждать после очередного инцидента: он явился спустя десять минут после того, как испуганная служанка покинула покои.
– Ты снова ничего не ешь. Я начинаю беспокоиться, – Рей равнодушно скрестил руки на груди и закрыл перед собой дверь.
– Я требую увидеть брата, – холодным голосом распорядилась Конджиламента, словно это она хозяйка этого замка, а не пленница.
– Мы уже обсуждали это, любовь моя, твоего брата выпустят после нашей свадьбы, – все также продолжал Рей, сделав шаг ей навстречу.
– Из всех предложений руки, которые я слышала, это самое бестактное и омерзительное.
– А это и вовсе не предложение руки, Магистр одобрил уже наш брак. Ты должна быть благодарна, что я укрыл от него ваше участие в тех грязных делах, – Рей усмехнулся, ища хоть одну эмоцию на ее лице для дальнейшей игры в шантаж.
Он собрал все доказательства и с азартом стал ждать, когда вывалит все карты на стол. Но ожидаемого волнения и отрицания не возникло.
– Мне все равно, можешь нас сдать.
Рей заметно разочаровался:
– Я получу больше выгоды, если заключу брак с семейством Калинон. Только представь, мы, две стихии, горы сможем перевернуть.
Конджиламента в ответ лишь ядовито усмехнулась и издала нервный смешок:
– Тут получишь ничего, а там дважды ничего. Перспективный граф, ничего не скажешь.
– Моя невеста расстроена и переживает по поводу свадьбы, я понимаю. Тебе принесут лекарство, которое поможет тебе перестать нервничать, – Рей хлопнул в ладоши и в ее спальню принесли прозрачный графин с водой.
– Я не буду это пить.
– А тебя никто и не спрашивает. Пить то рано или поздно захочется. У нас ещё вся жизнь впереди, а я человек очень терпеливый.
Конджиламента так и не притронулась ни к еде, ни к воде. Секунды пролетали в этой спальне словно часы. Горло пересохло, а живот начинал скручиваться от нарастающего чувства голода. Ей приносили и запеченную в лимоне форель, и птицу в винном соусе, и даже ее любимые пирожные – миледи гордо от всего отказывалась. Чтобы не тратить лишние силы, она постоянно спала.
Конец ознакомительного фрагмента.