Специалист

Гервиц Грегг

– Если вас удовлетворяет такое объяснение, вы еще глупее, чем ваш маскарад. Вы упорно не хотите видеть очевидные вещи, но если бы вы обратили внимание на маленьких скромных людей, могли бы найти некоторые ответы.

Рич встал и качнул головой, глядя на Таннино:

– Суть в том, что я не смогу поймать террориста, пока ваш неуравновешенный помощник таскает угли из костра. Мы вели расследование по определенному пути, а этот идиот все нам испортил. Предоставьте своим помощникам удить рыбку помельче. Мне нужен Меч Пророка, и я его найду.

Тим ответил:

– Если ты полагаешь, что, встретившись в один

прекрасный день с Дэном Лори, я позволю ему скрыться, ты глубоко ошибаешься.

Рич провел рукой по щетинистому лицу. С него сняли куртку и наручную повязку, но от его нижнего белья все еще разило дымом. Он шагнул вперед и нахмурился, глядя на Тима сверху вниз:

– В следующий раз, если вздумаешь вмешаться, не жди, что я спасу твою шкуру.

Таннино, сидя в кресле, посмотрел на Смайлза и Мелейна, потом перевел взгляд на Рича. В его глазах мелькнула злоба. Он кивнул Тиму:

– Уведи задержанного, Рэкли.

Тим встал, повернул Рича кругом и застегнул наручники у него за спиной. От прикосновения металла руки Рича дрогнули. Тим повел Рича в камеру, Медведь и Геррера вышли следом.

36

Помощники расположились в командном посту, ожидая информации от Таннино. Он был на конференции у мэра, где собрались большие шишки из силовых ведомств. Решался вопрос, чье участие в совместной операции будет приоритетным – ФБР или судебно-исполнительской службы. Из какого-то кабинета доносился веселый звон колокольчиков Хануки [12] – из компьютерной заставки, но настроение это не улучшало. Было девять вечера, а Тиму казалось, что уже глубокая ночь. Звонок в больницу, не принесший ничего нового, только усилил его подавленность. Он все листал и листал фотографии Дэна и Кейнера, кусая палочку для коктейля до тех пор, пока у него не разболелись зубы.

12

Ханука – религиозный еврейский праздник.

Стол, полы и стулья были завалены кипами скоросшивателей. На стенах висели листки бумаги, прикрепленные канцелярскими кнопками. Заместитель начальника выбросил в корзину несколько сухих печенюшек в розовой коробочке; на их сладкую глазурь слетались сонные мухи. На столе стоял фруктовый пирог, испеченный женой судебного исполнителя. К нему так никто и не притронулся. То, что пекла миссис Таннино, можно было вкушать только под страхом смерти, особенно если в выпечке были засахаренные фрукты и кукурузный сироп.

Только что закончилась скучная официальная сводка местных новостей. Скуку с лихвой компенсировали праздничные репортажи: пирожные «Иисус» плакали слезами из корицы; домохозяйка из Тарзаны сделала огромный семисвечник, от которого ахнул весь Голливуд; искалеченный ребенок был прооперирован на средства благотворительной организации «Исламик Черити». Даже по Си-Эн-Эн показывали какие-то приторные новости о соревнованиях по поеданию зефира и о Звезде Давида, которую укрепили на ели перед Белым домом.

Большинство членов оперативно-тактической группы сейчас были дома с семьями. Джим, опершись локтями на письменный стол, клевал носом; ему позволили дежурить, хотя и отстранили от тактических действий.

Фрид, который уже успел развестись, остался вместо Томаса: тот сидел дома за праздничным столом. Медведю пойти было практически некуда, даже если бы он и захотел. Он восседал на стуле, закинув ноги на стол для заседаний, и смотрел в потолок. Кресло с трудом выдерживало нагрузку. Тим уже три раза звонил лечащему врачу Дрей, но так и не съездил в больницу. Он чувствовал угрызения совести, но Дрей отговорила его ехать: «Грешники не станут зря терять ночь. Не стоит в это время сидеть у кровати жены, лежащей в коме».

«Что-то давненько я не слышал от тебя таких слов», – подумал он.

«Да это потому, что ты за это время еще никого не убил. Сколько прошло – часа четыре, кажется?»

«Мне тебя не хватает».

Он ничего не услышал в ответ.

В конце концов Мэйбек и Хейнс с виноватым видом направились к двери, хотя их никто не винил.

Когда они уходили, Джим поднял голову:

– Счастливого Кванзаа. [13]

Мэйбек улыбнулся и поднял в ответ большие пальцы, словно говоря, что «все будет путем».

13

Кванзаа – афроамериканский праздник, проводится в конце декабря наряду с Рождеством и Ханукой.

– Увидимся утром.

– Если дело еще будет в наших руках, – заметил Тим.

Все хмуро посмотрели на него. Медведь что-то недовольно промычал.

Геррера резко оборвал свою новую подружку, звонившую ему по телефону:

– Я же говорил тебе, детка, не звони мне на рабочий.

Он сказал это с неожиданно сильным акцентом и окинул остальных извиняющимся взглядом. Когда Геррера повесил трубку, Медведь, не отрывая глаз от потолка, спросил:

– Джин Энн?

– Алисия.

Медведь повернул лицо к Тиму:

– Наш мальчик пришел в себя.

Вдруг все встали – в комнату зашли мэр Стросс и Таннино. Лицо Стросса было красным и напряженным; он ослабил свой зеленый галстук с заколкой в виде утенка. От мэра пахло красным вином.

– В результате продолжительной дискуссии с представителями Восточного побережья мы решили оставить и вам, и ФБР собственные полномочия. Я удовлетворен вашей работой, и мы не намерены ее прерывать. ФБР, без всякого сомнения, продолжит свою операцию «Зачистка», при этом вы обязаны сотрудничать с ними и предоставлять им всю необходимую информацию. Если вы поставите ваше самомнение превыше благоденствия этого города, ответите передо мной лично. Понятно?

Все закивали и одобрительно забормотали. Таннино кивнул, с удовлетворением глядя на главу муниципалитета, и добавил:

– Агенты Бюро будут следовать тем же приказам, что и мы.

– А сейчас скажите, – мэр снова заговорил тоном политика, – накормить ли вас, ребята, индюшкой?

– Да что вы, господин мэр, не стоит о нас беспокоиться, – вежливо отказал Миллер.

Стросс кивнул и вышел; Медведь негодующе посмотрел на Миллера.

Таннино задержался в дверях:

– Ребята, я вас прошу, съешьте хоть кусок этого проклятого пирога до того, как придет жена.