Спейс работает по найму
Шрифт:
– Скажите, что вы от меня хотите? – спросил я.
Она тихонько ответила:
– Это задание будет очень простым. Мы хотим, чтобы вы…
Доктор Умани, уже успевший прикорнуть на моей кушетке, вдруг вскочил и простер к небу кулаки.
– Ей-ей, похоже, они уже снова здесь!
Три лица Исмы побледнели.
II
Мы услышали добрый топот ног бегущих людей в холле. Мой 38-й находился в сейфе, где я хоронил его среди папок с делами. Но Исма
Дверь распахнулась и ввалились трое мускулистых Луни, паля в нас из утяжеленных микролазеров «Сиддлей-Армстронг 45». Я нырнул под стол, утащив за собой Исму, но я ничем не мог помочь доктору Умани. Он получил в грудь три лазерных пули 45-го калибра – хоп, хоп, хоп. Эти мокрые шлепки не оставляли сомнений в том, что Сиддлей-Армстронг сделал свое дело.
К тому времени, когда я ухватился за диск сейфа, чтобы извлечь заряженный 38-й, один лишь бедолага Умани хрипел на полу, отходя в мир иной.
– Позовите священника, – хныкал старый чудак. – Дайте моей бедной, запятнанной душе войти в жемчужные врата, очиститься от грехов плоти!
– Вздор! – буркнула Исма, опускаясь возле него на колени. – Прекрати глупое нытье и послушай. Ты приготовил очередное?
Доктор Умани посмотрел на нее. Веки его трепетали.
– Корабль… вторая камера с конца, – тут глаза его закатились.
– Он быстро отходит, – сказал я.
– Неважно, – сказала Исма. – Только побудь с ним, пока я вернусь. Если Луни вернутся, не медлите, уничтожьте их.
Я получил уже свою долю неприятностей от лунных головорезов и знал, что не огорчусь, если придется пристрелить еще троих.
– Куда ты собралась?
– На крышу, в наш корабль. Я обернусь за секунду.
Она ошиблась, в действительности ей понадобилось три минуты. Она вернулась с безвольным телом тощего чернокожего мужчины, которое держала, перекинув через плечо. На нем были полосатые брюки и ярко-красная рубаха с золотыми пуговицами. Она положила его рядом с отцом.
– Не задавайте вопросов, – она распустила черные волосы двух голов. – Следите, не появятся ли Луни. Меня ждет работа.
Она поспешно притянула медицинскую сумку и открыла ее. Я не спец в операциях и операционном снаряжении, но я все же узнал мозгорез. Она включила его и аккуратно срезала макушку с пьяной головы ирландца доктора Умани. Затем осторожно полезла внутрь и вытащила большой яйцеобразный стальной цилиндр.
– Подержи, – сказала она, вручая его мне.
– Что это?
– Папа, – сказала она. – Папа, конечно.
Я смотрел на цилиндр. В глубине он пульсировал красным и был твердым на ощупь.
Исма работала над черным мужчиной. Она вскрыла его голову, взяла у меня цилиндр и ловко вставила его. Чтобы присоединить макушку, она воспользовалась быстросшивателем.
– Ну вот, – сказала она, улыбаясь всеми своими тремя ртами. – Все готово.
Тощий
– Что за чертовщина происходит, – потребовал я объяснений. Исма нахмурила большинство своих бровей и вздохнула.
– Разве вам не ясно?
– Нет, – сказал я.
– Папин мозг пересажен в тело этого черного джазового певца, полученного из нашего филиала в Нью-Оулд-Нью-Орлеане. У папы всегда была тяга к черным джаз-певцам.
«Целый день тружусь один», – скажет белый господин, – пел доктор Умани.
– Он знает, кто он? – поинтересовался я.
– Естественно, – сказала Исма. Она сунула свою ладошку в грубую черную пятерню. – Папочка, ты бы лучше рассказал мистеру Спейсу о том, почему мы решили нанять его.
– А кто возражает? – спросил доктор Умани, изображая ранний южный диалект. Но он даже равняться не мог по убедительности с недавним ирландским акцентом.
– Что мы делай – так это меняй последнее тело. – Он стукнул себя в грудь. – Я в нем. Больше резервных не нанять на Марсе. Это плохие люди посылай Луни застрелить этот бедный человек, и ежели я не разобьюсь и не раздобуду кого-нибудь наняться, эти наемники меня запросто прихлопнут, – на меня уставились глаза с желтыми белками. – Ты въезжай?
– Не совсем, – сказал я.
– Мой папа выполняет здесь на Марсе жизненно важную работу, и для этого должен остаться в живых. Его враги хотят, чтобы он умер, поскольку, пока он жив и продолжает действовать, его работа представляет для них угрозу.
– Какого рода работа?
– Лучше не будем углубляться, – сухо сказала она. – Наше дело к тебе простое: мы хотим нанять телохранителя. Чтобы ты сопровождал на пути из Олднью-Йорка партию замороженных тел и охранял их, пока они не прибудут сюда, на Марс, в Пузырь-Сити. Жизнь моего папы зависит от количества запасных тел.
– О, йасс! О, йасс, йасс, йо, йоасс, в самом деле, – подтвердил доктор Умани.
Я побарабанил пальцем по столу. Логика, похоже, исчезла, а когда именно, я что-то упустил. А я люблю, чтобы все было логично.
– Послушай, – сказал я, – а не было бы гораздо лучше, если бы ты наняла меня личным телохранителем отца?
– Но зачем?
– Чтобы его опять не застрелили.
– О, его обязательно застрелят, – заверила меня Исма. – Враги папочки очень настойчивы. Они его обязательно прикончат и тут нет сомнений. Но я буду рядом и позабочусь, чтобы в случае необходимости его мозг был тут же перетрансплантирован.