Список
Шрифт:
Берт ломал голову в поисках новых оскорблений. Он вспомнил передачу о серийных убийцах, которую видел по кабельному телевидению. Многие из них убивали животных, устраивали пожары, мочились в постель...
– Я ссался в постель до двадцати лет.
Челюсть Джека сжалась, а голова начала трястись.
– Я... ссался в постель до двадцати лет.
Берт поднял брови.
– Эй, кажется, я задел тебя за живое. Я маленький псих, который ссытся в постель, и никто меня не любит.
Джек ударил Берта по лицу. Удар заставил его покачнуться.
–
– Маленький псих, и никто меня не любит.
– Маленький псих, и никто меня не любит. Ты еще пожалеешь, что не сделал это!
Джек поспешил вниз по лестнице. Берт смотрел, как он бежит к стеллажу, где крепилась веревка. От одной мысли о том, что его опустят на этот кол, Берту захотелось в туалет по большому. Его мысли неслись вскачь. Был ли хоть какой-то способ выбраться отсюда живым? Он не видел ни одного. Рой, бедный Рой, был мертв. Берт знал его всего несколько дней, но считал другом. Том был в Лос-Анджелесе и, вероятно, узнает об их смерти только через несколько дней. Ни спасения, ни побега. Все, что ждало его - это долгая, ужасная смерть.
Берт посмотрел вниз, себе под ноги. Он все еще не отошел от удара Джека, и раскачивался над колом, как маятник.
Возможно, он не мог спастись, но мог отсрочить свою смерть на некоторое время. Берт оттолкнулся ногами от кола и начал раскачиваться сильнее.
– Прекрати!
Берт вытянул ногу, пытаясь дотянуться до лестницы. Может быть, только может быть, он сможет забраться на нее...
Веревка ослабла, и Берт упал.
Он замер. Сначала ему показалось, что он приземлился на лестницу и все в порядке. Затем его пронзила боль. Его левая ягодица! Пылающая, обжигающая боль. До самой кости.
– Нет!
– закричал Джек. Он схватил веревку и крепко держал ее.
– Смотри, что ты наделал! Он должен был пройти между ног!
Берт почувствовал, как его дергают вверх, срывая с кола. Он посмотрел вниз, увидел кровь на наконечнике и почувствовал, что его левая нога онемела.
– Если он заденет артерию, ты истечешь кровью!
И хорошо, - подумал Берт.
Джек привязал веревку обратно к стеллажу и взобрался по лестнице. Он крутил Берта и бормотал про себя, спешно и обеспокоенно осматривая рану.
– Я думаю, все в порядке. Я думаю, все в порядке.
Берт зажмурился от боли.
– Я ношу подгузники.
– Я ношу подгузники!
– Джек схватил Берта за рубашку и притянул его к себе.
– Ты хочешь поиграть? Тогда мы сделаем это так!
Джек взобрался по лестнице повыше и оперся на плечо Берта, чтобы тот не мог раскачиваться. Берт смотрел, как он достает длинный нож из ножен на поясе.
– На этот раз ты сядешь на кол как надо.
Джек потянулся вверх, чтобы отпилить веревку. Берт закрыл глаза и попытался что-то сделать. Но он не мог раскачаться. Не мог вырваться из хватки убийцы. Кол был под ним, через мгновение он пронзит его, и ужасная смерть придет в мученьях. Хотя Берт не был верующим евреем, его губы беззвучно
И вдруг Джек вскрикнул, отпустив плечо Берта. Тот посмотрел и увидел, что лестница опрокидывается, а Джек падает на пол. А там, внизу, стоит...
– Рой!
– Чертовски верно.
Джек покатился по полу. Он поднялся, приседая, все еще сжимая нож. На его лице отразилось удивление, а когда он увидел Роя, оно запылало от ярости. Убийца направил на него нож, трясясь от ярости.
– Ты! Я убил тебя!
В руках у Роя было что-то большое. Это был черный мешок для мусора - один из мешков из машины Эйба, который был наполнен банками. Рой держал его наготове.
– Что это я слышал о подгузниках? – ухмыляясь, спросил полицейский.
– Что это... я слышал... о подгузниках! – сквозь зубы процедил убийца, вынужденный повторить фразу из-за своего дефекта речи.
Джек сделал выпад, метя ножом в живот Роя. Тот увернулся от лезвия и взмахнул мусорным пакетом, как бейсбольной битой, нанеся Джеку сильный, мощный удар в лицо и грудь.
Но в нем не было банок. Когда пакет разорвался от удара, он накрыл Джека спутанной массой рыболовных приманок. Сотнями штук.
Джек взвыл и упал на пол. Он катался по полу, бился и дергался. Крючки застряли в его одежде, голове, шее. Одна его рука была прижата к груди, а другая тянулась к ярко-оранжевому предмету, застрявшему на веке глаза.
Разумнее всего было бы просто перестать двигаться и ждать помощи. Но Джек все больше и больше паниковал. Он как-то поднялся на ноги, крича как маленькая девочка, и бросился прочь от Роя.
Прямо на Эйба.
– Вот дерьмо!
– Эйб сделал три шага назад и поднял что-то в правой руке. Монтировка.
– Отвали от меня!
Джек продолжал мчаться вперед, набирая скорость, кровь летела с него в разные стороны, как вода с шерсти вымокшей под дождем и отряхивающейся собаки. Эйб прижался спиной к полкам, дальше ему отступать было некуда.
Берт застыл на месте, не в силах отвернуться. На Джеке было столько приманок, что он был похож на украшенную рождественскую елку. Он был в четырех шагах от Эйба... трех... двух...
Эйб вскрикнул и опустил свое оружие, сильно ударив им по голове Джека. Джек плюхнулся на землю, как рыба об лед. Он дважды дернулся, а потом затих. Эйб уронил монтировку и, пошатываясь, пошел прочь.
– Кажется, у меня сердечный приступ.
Линкольн сделал еще три шага, а затем упал на колени. Его рука сжимала грудь, а лицо было искажено болью.
– Эйб!
– Рой поспешил к нему и схватил его за руку.
– Боли в груди. Плохо. Тот парень... Господи.
– Оставайся спокойным. Я вызову скорую.
– Подожди... подожди... подожди...
Эйб открыл рот и выпустил невероятно длинную отрыжку.
– Я в порядке. Это был франчизи.
Рой оставил его наедине с изжогой, подошел к упавшей лестнице и подставил ее под Берта.