Сплетая жизнь

Константа Людмила

— Я тоже рада тебя видеть, пусть и в таком виде. Ты только расскажи, в каком месте тебя так помотало, даже зависть берет! А то мы сидим тут и тухнем, с этим кардиналом одна сплошная дисциплина, а по тебе видно, что развеялась и жизнь полна приключений.

Я тут же вспомнила рыцаря, к которому меня приставили, чтобы он немного натаскал меня, и была вынуждена с этим согласиться: помотало, так помотало.

— Я с удовольствием все расскажу, но для начала надо уйти в более спокойное место, не хочется кричать и мешать другим.

Ядвига согласно кивнула и так резко развернулась к наблюдающему за нами Самаэлю, что ее распущенные волосы взметнулись вверх как языки пламени.

— Самаэль, нас уже разместили, а что насчет

Ярославы: она будет жить со мной или ей выделили отдельные покои?

— Нет, отдельных покоев не будет, — негромко проговорил Самаэль, как-то странно покосившись в мою сторону, — я решу этот вопрос, но перетереть всем косточки вы сможете попозже.

— Ты ее забираешь? — не скрывая острого разочарования, простонала подруга, но как ей не хотелось начать меня пытать по всем фронтам, она понимала и главное поддерживала то, что нам нужно было сейчас побыть с синигами вдвоем, а то у нас и так катастрофически не хватает на это времени, постоянно что-то случается.

— Забираю, — кивнул мой жених, и едва касаясь моего локтя, вывел из зала.

В коридоре все так же дежурили гвардейцы и церемониймейстеры, которые при виде меня, невольной возмутительницы покоя, дружно задрали нос и отвернулись, как будто меня нет, а значит, нет и проблемы. Гениально, надо бы тоже так начать делать, вдруг и правда синдром страуса поможет.

— А куда мы идем? — поинтересовалась я, когда мы ушли довольно далеко от торжественного зала и несколько раз завернули за угол.

— К нам в апартаменты, — таким спокойным голосом, словно это само собой разумелось, ответил Самаэль и махнул рукой вперед, показывая, что нам еще долго идти, — ты ведь только прибыла и насколько знаю с помощью портала? Обычно эти магические штуки отнимают много сил, ты устала, так что сначала отдохнешь.

Если бы на месте Самаэля был какой-то другой парень, то от подобного предложения, подразумевающего в первую очередь совместную жизнь, без которой я, без преувеличения последнее время чувствовала себя немного неуютно, я бы только обрадовалась. Но Самаэль был синигами и любая физическая связь с женщинами не их рода, превращали несчастных в безвольную куклу, живущую только ради удовольствия хозяина. У нас же проблема была в ином: я не человек, во мне намешано много кровей разных народов, причем путем ритуалов, через которые проходило несколько поколений моих родственниц. Так уж получилось, что моя кровь и энергетика сильнее, чем даже у синигами и любое прикосновение к коже превращало в куклу именно его, а не меня.

Этот печальный факт обнаружился не сразу, а спустя несколько месяцев как я умудрилась попасть в академию и разглядеть в Самаэле того, с кем не прочь пройти эту жить рука об руку. Но как только стало ясно, что мой жених начинает терять собственную волю даже от простого поцелуя, а его превосходная защита разбивается об меня, хотя я ничего для этого не делаю, это стало для нас настоящей проблемой. Решить ее могло только благословение Мудрецов Севера, управляющих кланом Самаэля. Но сколько бы раз я не заикалась о том, что неплохо бы съездить к ним и пройти через процедуру бракосочетания, принятого у них, тем более что Мудрецы заранее дали нам разрешение на это, Самаэль категорически отказывался. Я понимала, что они запросили от меня что-то такое, за что он боится и не хочет подвергать риску, пообещав, что найдет выход и нам не придется всю жизнь смотреть друг на друга без возможности хотя бы обнять и почувствовать тепло.

Резко притормозив и чувствуя, как сильно в груди бьется моментально взволновавшееся сердце, я, не веря в собственные слова, пробормотала:

— Хочешь сказать, что ты нашел выход?..

На лице Самаэля редко играла беспечная мальчишеская улыбка, но сейчас это был тот самым момент. Он зачем-то взлохматил серебристые волосы, губы подрагивали в едва сдерживаемой улыбке, которая нет-нет да проглядывала, отчего резко очерченные высокие скулы выгляди еще более заостренными.

— Думаю да, иначе, зачем бы я стал нас обоих мучить?

К сожалению или наоборот, к счастью, я мало доверчивая личность и пока не получу доказательства, верить в чьи-то слова, даже если они сказаны близким человеком, категорически отказываюсь. Поэтому я подозрительно посмотрела ему в глаза и хмыкнула:

— Подробности будут?

Самаэль беспечно рассмеялся, но это напрягло меня еще больше, хотя должно было успокоить.

— Увидишь, потом если захочешь, можешь и расспросить.

Расспросить я хотела прямо сейчас, но увидела издалека, в нашу сторону торопиться, практически бежит сэр Озрельн старший с крайне озабоченным лицом. Испугавшись, что с Великим Магистром могло что-то случиться, я бросилась ему навстречу.

— Вернер, что случилось?

Вернер остановился и посмотрел на меня тяжелым, изучающим взглядом, на его суровом, будто бы высеченном из гранита лице боролись сомнение на счет того стоит ли мне вообще что-то говорить и необъяснимая тоска.

— Я сожалею, Ярослава, но кроме того, что Великий магистр плох, он еще и категорически отказывается от того, чтобы ты его навестила.

Это заявление прозвучало, как приговор, хуже, чем прямой удар под дых. Я хотела было что-то сказать просто для того, чтобы услышать свой голос, но из меня вырвалось только хрипение. Схватившись за стенку рукой, дрожащей от переполняющих меня эмоций, я с трудом перевела дыхание: давно у меня не было такого сокрушительного поражения. Откуда-то из глубины начало подниматься глухое раздражение на Вернера и всех остальных рыцарей, на всю местную бюрократическую систему, на аз-Зайтун, что сидел у меня в печенках. Даже на короля и королеву, создавших вокруг себя никому не нужный двор, на который уходила львиная доля налогов, на Инквизицию, успевшую попить не малую долю моей крови, на некромантов… ну на этих просто потому, что сволочи, и все плохое происходит именно из-за них.

Что значит, Великий Магистр не желает меня видеть? Это была его инициатива, чтобы переместить меня в этот мир, а сейчас, скажите, пожалуйста, какая цаца, он не согласен со мной увидеться! Можно подумать я напрашиваюсь на свидание, а не по делу, которое напрямую касается его же здоровья. Это я должна гнуть пальцы и раздуваться пузырем, раздумывая, желаю видеть своего «приемного отца» или пусть еще погуляет.

Пока я раздувалась как жаба, раздумывая над тем, как выразить все, что я думаю в более-менее приличную форму, а не тем словами, что крутились в голове, Вернер сочувственно глянул на меня и пожал плечами:

— Видимо это судьба, так что смирись Ярослава, выходи замуж и не думай о глупостях. Орден постарается поддерживать этот мир и без твоей помощи.

— И что, нет никаких вариантов? — беззвучно прошептала я побелевшими губами, с трудом сдерживаясь от банальной женской истерики.

Слишком долго мне вставляли палки в колеса, а я как проклятый ослик терпеливо искала выход из разных ситуаций, что подкидывала судьба. Я привыкла все переносить стойко и с улыбкой, уверенная, что завтрашний день в любом случае будет лучше, чем сегодняшний. Да и с Вернером у нас сложился не то, чтобы союз, но мы оба понимали друг друга, и я наивно верила, что он всегда будет поддерживать меня, пусть не явно, все-таки слов одобрений я так ни разу от него и не услышала. Но он всегда незримо присутствовал за спиной, что давало мне дополнительные силы, как мудрый старший брат, которого мне так не хватало. Конечно, сначала он делал все, чтобы я помучилась, куда же без этого, но все равно каждый раз оказывалось, что он без вопросов и молча готов подставить свое плечо. Только почему сейчас он топит меня, зная, как важно мне получить право на золотые шпоры? Не понимаю, и это задевает сильнее, чем решение Великого Магистра, что со старика-то взять…