Сплит
Шрифт:
Это… засос?
Пот выступает на моей коже, я скидываю джинсы и проверяю между ног. Ничто не кажется необычным, не то, что в прошлом, когда я просыпался голый, липкий и с похмелья.
Заканчиваю бриться и прыгаю в душ. Не знаю, как долго я там нахожусь, но к тому времени, когда заканчиваю, у меня кончается мыло, и кожа горит. Как я ни стараюсь вернуться назад и вспомнить хоть что-нибудь о том, что происходило во время моего затмения, невозможно вытянуть связную мысль.
Она была расстроена.
Я мрачнею.
Теперь у меня на
Неужели я?.. Нет. Я бы не стал, но… О Боже. Он бы стал.
Я натягиваю серую футболку, чистые джинсы, мой желудок урчит. Когда я ел в последний раз? Хватаю свои рабочие ботинки и пробираюсь в гостиную. Мои глаза обшаривают местность в поисках улик. Все, что угодно.
Но все выглядит неизменным, ничего неуместного.
Я иду на кухню, чтобы быстро взять сэндвич с арахисовым маслом, и там на подоконнике сидят Человек-паук, Бэтмен и Пинки Пай.
Я не ставил их туда.
Альбом для рисования открыт, и мое сердце колотится, когда я приближаюсь к нему осторожными шагами. В поле зрения попадают рисунки на открытых страницах. Шайен обнаженная в реке. Ее светлые глаза смотрят на меня со страницы вместе с предупреждением, нацарапанным корявым почерком…
Время для очередной жертвы.
Я роняю сэндвич, хватаю кепку и ключи.
Шайен.
Все как в тумане, когда я мчусь по грунтовой дороге, поднимая в воздух стену пыли. Подъезжаю к дому Дженнингсов и отчаянно ищу ее грузовик, но его там нет. Мчусь к шоссе, мой пульс колотится в горле, и я ударяюсь о тротуар с визгом шин. Мой желудок снова урчит, и голод в сочетании с беспокойством за Шайен вызывает у меня головокружение.
В закусочной ее нет, в офисе Дженнингса грузовика тоже не видно. Мои худшие страхи разрастаются, и я изо всех сил моргаю, чтобы сосредоточиться на дороге и не поддаться ужасу.
У меня кружится голова, когда я сворачиваю на своем грузовике за угол и немного дальше по дороге к участку в три акра, на котором мы строим двухэтажный дом. Сразу же вижу грузовик Нэша и выскакиваю, чтобы найти какое-нибудь выдуманное оправдание своему опозданию и безумию.
Ложь — это то, в чем я всегда был хорош.
Это уберегает меня от психиатрических лечебниц, и если я справлюсь с этим, то смогу остаться в Пейсоне и сохранить свою работу. Мне просто нужно знать, что она в безопасности.
Несколько парней поднимают подбородок в быстром приветствии, а Стилтс идет мне навстречу через стройплощадку.
— Эй, парень. Чувствуешь себя лучше?
— Э-э…
«Чувствуешь себя лучше?»
Я был болен?
— Да? — я ищу Нэша или Коди, надеясь, что они смогут сказать мне, все ли в порядке с Шай.
Он показывает большим пальцем через плечо, указывая на кого-то, кто должен быть где-то за ним.
— Слышал, что случилось.
Отлично, не мог бы ввести меня в курс дела?
— Ах, да?
Я осторожен, потрму что не уверен, что мы говорим об одном и том же, но в любом случае мне нужны ответы.
Он наклоняется вперед.
— Должен сказать,
Мои глаза расширяются, и я киваю. Это все, что я могу сделать, потому что иначе закричу: «О чем, черт возьми, ты говоришь?» — это привлекло бы слишком много внимания. Если то, что он говорит, правда, значит, я не отсиживался дома.
Я не просто был в отключке, а был в отключке на публике.
— В любом случае, очень жаль насчет пищевого отравления. — Он хлопает меня по плечу. — Ты все еще выглядишь немного потрепанным. Возможно, стоит подождать еще один день.
— Еще один день… да. — Мой голос нечитаем, а голова кружится.
— Ого, полегче. — Он хватает меня за плечи, его кустистые темные брови опускаются на обеспокоенные глаза, и он предлагает мне сесть. — Положи голову между колен или… черт… Принесите Лукасу воды или еще чего-нибудь? — кричит он через плечо.
Смотрю перед собой, но ничего не вижу. Это не похоже на затмение, когда я перехожу от света к темноте, как щелчок выключателя. Это…
— Лукас? — мягкий женский голос звучит в моих ушах за секунду до того, как мое поле зрения заполняется голубыми глазами. — Я держу его, Стилтс.
Шайен.
С ней все в порядке.
Один вид ее живой и здоровой немного проясняет мою голову.
Мой взгляд прикован к удаляющимся ногам Стилтса, а затем снова к ней. На ней бейсбольная кепка, надвинутая на затылок, а щека забрызгана белой краской, как и несколько длинных прядей черных волос, выбивающихся из-под кепки. Может быть, это просто облегчение от того, что с ней все в порядке, но в этот момент она выглядит как никогда красиво.
— Эй… — она берет меня за подбородок и заставляет посмотреть ей в глаза, изучая мои. — Лукас… верно? — она отворачивает лицо, но лишь слегка, как будто готовится к чему-то.
— Ага.
— Хорошо. — Она глубоко вздыхает, и выражение ее лица расслабляется. — Ты вернулся, — шепчет она, и на ее губах появляется легкая улыбка, но я не могу ответить ей тем же.
Она знает.
Я оглядываюсь по сторонам и, убедившись, что мы одни, спрашиваю то, что буквально умираю от желания узнать.
— Что случилось?
— Ты можешь идти?
Я киваю.
Она помогает мне встать, но я качаюсь.
— Лукас, ты уверен, что с тобой все в порядке? Когда ты ел в последний раз?
Последнее, что я помню, было…
— Тако.
Она дергает головой.
— Тако? Со мной?
Я снова киваю.
— Ага.
Она хмурится, подставляет плечо, обнимает меня и прижимает к себе.
— Ладно, пошли.
Мы проходим через наполовину построенный дом в заднюю часть, выходящую к густым деревьям. Я благодарен ей за то, что она такая сильная, и что, когда мы проходим мимо нескольких парней, она делает вид, что держится за меня, а не поддерживает. Если бы я не чувствовал себя таким слабым и растерянным, то впитал бы ощущение ее мягкого тела, прижатого к моему, ее тепла рядом со мной. Мы проходим несколько метров через кустарник и останавливаемся у основания большой Дугласовой ели.