Спор на жизнь
Шрифт:
— Сдашься, еще как сдашься, принцесса.
Одним лишь ударом он выломал дверь и потащил девушку по извилистым коридором своего дворца. В зале было темно, но ее спутник прекрасно ориентировался и без света.
— Куда ты меня ведешь? — набравшись смелости, проговорила она.
— В ад. Так что оставь надежду.
Анна неуверенно сглотнула и в тайне начала ругать себя за столь необдуманное поведение. Ее противник был сильнее, играл на своей территории и, судя по всему, получил определенное удовольствие, наблюдая за ее отчаянием. А она вместо того, чтобы проявить хитрость и находчивость, делала хуже своими бессмысленными выпадами.
Они
Новый приступ отчаяния окатил ее мощной волной, но, мысленно дав себе обещание выдержать все испытание, девушка гордо вскинула голову, шагнула внутрь, бросив на Дракулу высокомерный взгляд. Но это превосходство длилось лишь в секунду — поскользнувшись на скользкой ступеньке, Анна рухнула на каменные плиты, сопровождаемая презрительным смешком.
— Устраивайся поудобнее, птичка. Как ты сама сказала, размер клетки и ее содержание для тебя безразличны. Чувствуйте себя как дома, принцесса.
Подмяв под себя плащ, Анна вжалась во влажную стенку, всматриваясь в пустоту.
— Кстати, раз уж ты настолько горда, что не желаешь пользоваться моим гостеприимством, будет вполне справедливо, если ты вернешь то, что принадлежит мне.
— У меня ничего нет, — проговорила она, метнув на него полный злости взгляд.
— Ах, Анна, Анна, если б взгляды могли убивать, я б замертво рухнул на эти плиты, — с издевкой проговорил он, потянув за полу черного плаща. — Уверен, что мой плащ не представляет для тебя ценности, позволь забрать.
Только сейчас девушка задумалась над тем, кому принадлежал плащ, в который она так старательно куталась все это время. И сейчас, оставшись без этой нехитрой накидки, ее сразу начала бить мелкая дрожь, завладевшая ее телом.
— Поступок истинного джентльмена, — с горькой усмешкой прошептала она.
— Джентльмена?! Помнится, несколько минут назад я был проклятой богом тварью, а теперь ты готова увидеть во мне аристократа?!
— Никогда…
— Единственное слово, которое я хочу услышать из твоих уст — это слово «покорность». Скажи его, и я положу весь мир к твоим ногам.
— Никогда.
— Не зарекайся, Анна, эта камера способна сломить любого.
С этими словами он вышел из подземелья, затворив за собой тяжелую дверь.
Все эмоции и образы, с которыми Анне пришлось столкнуться за этот день, слились в одну картину, проплывающую перед ее уставшими глазами, постепенно растворяясь в тишине. Граница между сном и явью постепенно пропадала, унося девушку в мир беспокойных сновидений и кошмаров, которым суждено было обрести материальный облик и преследовать ее каждую секунду бренного существования.
* В средние века люди верили, что рассыпанное зерно способно отвлечь вампиров от своих жертв. Часто, помимо кола в сердце и отрубания головы, в гроб к людям, которых считали вампирами (или тех, кто пал от руки вампира), насыпали рис. Считалось, что придя в сознание, упырь не сможет покинуть пределы гроба, пока не пересчитает все зерно, как правило, насыпали столько, чтобы хватило на всю ночь. А через сутки по новой.
========== Голос прошлого ==========
С раннего утра невольничий рынок Стамбула захватила атмосфера обреченности и суеты, которой способствовал корабль, накануне вошедший в порт. После победоносной кампании Османского султана в Варне и Албании в город потянулись караваны, везущие книги, меха и пленных, захваченных на покоренных территориях. Рынок напоминал кипящий котел, наполненный пугающей какофонией звуков: женские стоны, детский плач, молитвы стариков и крик мужчин, склонившихся под ударами тяжелых розг, — подобно ужасной симфонии наполняла души прохожих безнадежностью и апатией, а карманы торговцев —звонкой монетой.
Этой обреченностью наполнилась и душа проходящего мимо юноши, по иронии судьбы разделившего участь тысяч несчастных, насильно привезённых в чужие края. Не являясь рабом в полной мере, он все же был пленником, находившимся под опекой турецкого султана. Проходя мимо закованных в кандалы узников, будто ведомый невидимой рукой, он остановился у высокого помоста, на котором проходили торги. Десятки человек столпились вокруг заплаканной девушки, бесстыдно осматривая живой товар, но юноша, привлеченный этим зрелищем, смотрел сквозь нее, в самый угол торгового эшафота, где горделиво вскинув голову, сидел одетый в лохмотья паренёк одного с ним возраста. В его взгляде, прекрасно осознававшем свою дальнейшую участь, не было ни страха, ни отчаяния, лишь вызов, который он бросал не только могущественной империи, пленившей его, но и каждому воину, убивавшему ради тщеславия и власти господина.
В какой-то момент их взгляды встретились, оценивая друг друга в молчаливой дуэли, пытаясь проникнуть в самые сокровенные уголки сознания. Этот зрительный контакт не нарушался до тех пор, пока охранник, сопровождавший темноволосого юношу, не одернул его за плечо. Сказав ему что-то, молодой человек снял золотой медальон с изображением дракона и подошел ближе помосту. Когда страж вручил эту нехитрую плату, надзиратель грубо схватил пленного мальчишку и вывел в центр торговой площадки.
— Ты уверен, что тебе нужен именно он? Поверь, этот хиляк не стоит предложенной за него суммы… — проговорил торговец, указывая на оборванного паренька.
Ответом ему послужил лишь молчаливый кивок, давший понять, что разговор закончен, так и не начавшись. Торговец молча снял оковы с паренька и проговорил:
— Теперь ты раб этого господина, - жестом указал на темноволосого юношу, - служи ему достойно и, возможно, обретешь свободу.
Усмирив не в меру разговорчивого торговца суровым взглядом, молодой человек вышел прочь, сопровождаемый своей свитой. Выйдя на торговую набережную, он спустился к морю, останавливаясь у самой кромки воды. Легкий морской бриз приятными порывами ударял в лицо, отгоняя прочь дурные мысли и тревоги. Над головой кричали чайки, очевидно пытаясь разделить между собой пойманную добычу, а где-то вдалеке прогуливалась парочка, желавшая уединиться на берегу, но в целом умиротворение, царившее вокруг, успокаивало расшатанные нервы, давало возможность поразмыслить над сложившейся ситуацией.
— Вчера прибыл корабль из Варны, ты был на нем? Понимаешь мой язык? — проговорил темноволосый юноша, всматриваясь в лазурную гладь моря.
— Да, — коротко ответил собеседник.
— Как тебя зовут?
— Гэбриэл. Теперь я твой пленник? — не выдержав напряжения, спросил юноша.
— Тот, кто жил в неволе, никогда не обречет на подобную участь другого человека, ты волен идти туда, куда зовет тебя сердце. Я искал друга, а не раба, — ответил юноша, обратив все свое внимание на незнакомца.