Spqr iv. храм муз
Шрифт:
Многие из собравшихся в храме простерлись ниц. Береника не отставала от своих подданных, она лежала, уткнувшись в мраморные плиты. Юлия и Фауста стояли возле нее и выглядели озадаченными и пораженными. Ахилла взирал на них с самодовольной улыбкой на губах.
– СЛУШАЙТЕ И ВНИМАЙТЕ! – продолжал громогласно вещать этот жуткий бог. – ВНИМАЙТЕ МНЕ! Я ПРОВОЗГЛАШАЮ ДЛЯ ЕГИПТА ЗАРЮ НОВОЙ ЭРЫ! ГОР, БОГ СОЛНЦА, ВОСХОДИТ НАД ЕГИПТОМ! И ПРЕДВЕЩАЕТ НАСТУПЛЕНИЕ НОЧИ ДЛЯ ВАРВАРОВ!
– Для варваров! – фыркнул Руфус. – Это не мы варвары, а они!
– ЕГИПЕТ
На этих словах Баал-Ариман замолчал. Я с ужасом смотрел на собравшихся здесь людей. Многих била дрожь, другие так и остались лежать, подвывая и мотая головами. Некоторые выбежали из храма, чтобы сообщить добрую весть о возвышении Египта тем, кто не слышал нового пророчества. Остальные что-то бормотали себе под нос, бросая на нас, римлян, мрачные, враждебные взгляды.
– Думаю, сейчас нам лучше всего вернуться в посольство, – заявил Руфус.
Он, да и все остальные мои соплеменники имели довольно потрясенный вид, но я так и не заметил на их лицах благоговения или страха. Зловещий и угрожающий смысл этого божественного откровения – вот что беспокоило всех нас. Но прежде чем покинуть столь благочестивое место, мне следовало сделать кое-что еще. И проводив глазами римлян, я направился к Ахилле.
– Как ты думаешь, старина Баал-Ариман, когда говорил о варварах, для которых наступит ночь, имел в виду и македонцев? – спросил я.
Он улыбнулся, обнажив длинные острые зубы.
– Македонцы управляют этой благословенной страной со времен Александра. И теперь мы стали настоящими египтянами. Нет, по моему мнению, бог желает, чтобы отсюда прогнали властных римлян. Однако я всего лишь покорный слуга царя, так что разгадывать божественное пророчество должны жрецы, – и кивнул в сторону Атакса.
Сам же жрец валялся на спине, корчась и подергиваясь, изо рта у него шла пена. Серебряная чаша валялась рядом с ним, и падающий сверху луч света отражался от ее полированного блестящего дна.
– А теперь, римлянин, – продолжил Ахилла, – тебе и твоим друзьям лучше всего убраться отсюда. Мы, александрийцы, особенно когда собираемся вместе, очень подвержены эмоциональным взрывам. Если тут сочтут, что бог велел им изгнать римлян, я не поручусь за вашу безопасность.
– У тебя же добрая сотня солдат! И кто им может противостоять – этот сброд, что торчит снаружи?
Ахилла пожал плечами, и его амуниция угрожающе заскрипела.
– Наша обязанность – оберегать Беренику, а вовсе не компанию римских зевак, которые притащились вместе с нею, чтобы поразвлечься.
– В ее свите находятся две дамы-патрицианки, – напомнил я. – И они, несомненно, находятся под покровительством
– Конечно, я приложу все усилия, чтобы обеспечить безопасность почетных гостей дочери нашего царя, – заявил Ахилла. – Счастливого пути, римлянин.
Я повернулся к нему спиной и направился к Юлии.
– На улицах могут возникнуть беспорядки, – прошептал я ей на ухо. – Это настоящий заговор против Рима. Держись поближе к Беренике. Ахилла обещал, что обеспечит вашу безопасность, но нам, мужчинам, видимо, придется удирать.
Юлия нахмурилась.
– Но про Рим ведь не было сказано ни слова!
– Да. Все было очень невинно. На что ты готова поспорить, что по городу еще не распространились соответствующие слухи? Пока, дорогая. Увидимся во дворце Птолемея.
С этими словами я бросился бежать. Думаю, Юлия и Фауста будут в безопасности. Они одеты подобно гречанкам, и если им хватит ума не раскрывать рот, то в них никто и не заподозрит знатных патрицианок. А вот наши тоги, коротко остриженные волосы и бритые физиономии выдают нас с головой.
Выбравшись наружу, я увидел, что остальные члены нашей группы нетерпеливо машут мне, призывая поскорее забраться в носилки. Люди в толпе что-то бормотали, невнятно переговаривались и уже начали недобро поглядывать в нашу сторону. Конечно, ни один из них еще ничего не знал о содержании пророчества, и нам было это на руку.
– Залезай скорее, Деций! – крикнул мне Руфус.
Как только я устроился на подушках, носильщики начали продираться сквозь толпу.
– Ну, и что это такое было? – спросил кто-то из посольских. – И что это должно означать?
– Всего лишь то, что вы все должны мне по пятьсот денариев.
– Я протестую! – заявил кто-то. – Этот прокаженный божок вовсе не упоминал Рим!
– О нет, я говорил лишь о том, что пророчество провозгласит о переменах во взаимоотношениях Египта и Рима, – напомнил я. – И вы только что слышали, что Египет станет первым в мире. Это означает, что в стране, где нас совсем недавно осыпали розовыми лепестками, нас будут забрасывать гнилыми финиками!
– Ну, не знаю, этот божок был краток, а его пророчество слишком туманно… – ответил Руфус, пригибаясь, чтобы в него не попал комок верблюжьего навоза. – Я-то ожидал чего-то более существенного.
– Приходится быть кратким, когда устраиваешь подобные ритуальные спектакли и пытаешься обдурить такое количество народа, – сказал я. – Еще пара минут, и мы бы все догадались, в чем состоит трюк с движущимися губами этого идола.
– А действительно, как он это делал? – спросил посольский секретарь. – Зрелище было весьма впечатляющее!