Среди Миров
Шрифт:
И вновь Мария поднесла к губам свисток, засвистела из всех сил. Так, что и у неё и Ингмара даже в ушах заложило. Но нигде не было видно верного Белуша. Неужели он уже погиб?
Мария, как заворожённая, глядела на несущуюся смертоносную махину. Тут Ингмар дёрнул её за локоть, развернул.
Оказывается, к ним с другой стороны приближалось нечто круглое, сплетённое из ветвей. Вот ветви эти зашевелились, обхватили их, втянули внутрь растительного шара.
Загремел уже знакомый голос:
— Ну что
— Растеневик! — воскликнула Мария. — Как мы рады!
— А уж как я то рад! Вы в моём желудке!
— Надеюсь, ты не станешь нас переваривать? — поинтересовался Ингмар.
— Можете не волноваться; меня больше интересуют редкие минералы… Ну что? Теперь за дело?
— Ты о чём? — молвила Мария.
— Ну как же? Мой мир, всё что мне было дорого — разрушил Шегъгоръраръ. Так что теперь у меня остаётся одна цель — месть Шегъгорърару, его полное уничтожение. Думаете, у меня ничего не получится?
— Вообще, шансы совсем не велики, — вздохнула Мария.
— Вы просто не знаете, что в Шегъгоръраре очень многое зависит от моих сородичей — растеневиков. Только я, в сравнении с ними, рахитиками, — настоящий гигант. Конечно, с их железяками лучше не сталкиваться, но ведь есть и другие пути отмщения. За прошедшие столетия мои мозги не только не увяли, но и расцвели. И я уже знаю, что буду делать; и вам отводится не последняя роль в моём плане. Так что, можете гордиться.
— Помните, мы говорили, что нас трудно удивить? — спросил Ингмар.
— Да…
— Так вот: вам удалось удивить нас. Причём, очень сильно.
Глава 14
Саша уже довольно долго шагал по наполненному тревожным воем коридору. Этот коридор медленно изгибался и представлялся бесконечным. Наконец, Саша остановился возле зеркальной поверхности, вновь увидел своё отражение.
Но он даже и не знал, где теперь находятся его глаза; не знал, чем он теперь видит. Ведь и глаз, и лица, просто не было, а была вращающаяся, чёрная воронка.
Глядеть на это нечеловеческое отражение было мучительно, да и брести по длинному коридору Саше надоело. И вот он размахнулся и ударил кулаком по зеркальной поверхности.
Стекло посыпалось крупными, толстыми осколками. Часть осколков упала Саше под ноги, а другая часть — полетела в пропасть, которая, оказывается, была за этой стеной.
Юноша подошёл к самому краю, глянул вниз. До гладкой, забетонированной поверхности было, примерно, сорок или даже пятьдесят метров. Смутно было видно просторное, уходящее вдаль поле; но, так как на этой стороне мира царила ночь, дальнее пространство было погружено в темноту…
Впрочем, Саша мог разглядеть силуэты исполинских, прямыми углами возносящимися в небо строений. Тысячи, а, может, и миллионы окон электрическими крапинками сияли на этих стенах; вверху же голубело небо. Там, в вышине видна была и часть кольца из обычных миров, которые окружали этот главный, огромный мир…
Но сейчас Саше было плевать и на этот главный, столь необычный мир, и на кольцо. Душа его болела о Марии, и о всех тех людях, которые остались где-то далеко-далеко, в войне с могучим Шегъгоръраром…
Натужно гудел, обвивая Сашу, ветер. И Саше хотелось лететь с этим ветром, обгонять его.
И вот Саша спросил, неведомо у кого:
— Ну, раз я теперь бессмертный, то мне ничего не страшно. Правда? Ведь я могу сделать этот шаг?
И, не получив ответа, сделал тот шаг, о котором думал — шаг вперёд. Он взмахнул руками, надеясь, что в них появится сила крыльев, но руки оставались руками, и Саша полетел вниз.
Стремительно приближалась бетонная поверхность. Казалось, сам тёмный воздух визжал о неминуемой гибели. Но Саше не было страшно. Он воспринимал происходящее, как сон.
Вот он врезался в бетон и почувствовал боль настолько сильную, что не выдержал и закричал. Он кричал и смотрел на свои руки, которые стали мраморными, и от которых откалывались маленькие кусочки. Но крови не было — в образовавшихся разрывах клокотала такая же чернота, как и в воронке на его лице.
Но вот боль утихла. Саша сделал несколько шагов, оглянулся. На том месте, где он упал, в бетонной поверхности осталась вмятина.
И снова Саша шагал вперёд, и мрачные мысли рождались в его голове: "На что мне это бессмертие, если я не могу вернуться к Марии?! Кто мне поможет?!"
И он закричал:
— Ну где вы?! Ведь я знаю, что вы наблюдаете за мной! Так помогите же мне! Просто дайте улететь отсюда! Ведь вы же боитесь меня! Ведь я слишком сильный, слишком неконтролируемый!.. Тогда помогите мне улететь и я больше не вернусь, больше не буду тревожить вас…
Но никто не отвечал ему, и только выл тревожно и заунывно ветер, который внизу был таким же сильным, как и наверху.
И так хотелось Саше, чтобы ночь поскорее закончилась, чтобы было ярко, солнечно; хотелось увидеть сочную зелень, праздничные цвета.
Потом Саша услышал настойчивый голос, который постепенно усиливался:
"Отдай мне! Отдай! Отдай!!"
Саша поднял голову и увидел, что с неба на него несётся многометровый, сияющий серебристыми оттенками дракон. Глотка дракона была раскрыта, и из неё выплёскивались языки жёлтого, густого пламени.
И Саша узнал ОНО, хотя ОНО и изменилось со времени последней встречи.
Разодрав бетон ОНО опустилось в нескольких метрах от Саши, уставилось на него глазами, сияющими тускловатым, зловещим светом.