Средневековая история. Тетралогия
Шрифт:
И торговли, и государственных дел… Эдоард доверял Джайсу Иртону. И так же доверился Джерисону. И мужчина из кожи вон лез, чтобы оправдать доверие.
Вроде бы получалось. Но увидеться с невестой времени не нашлось. Джес получил ее портрет и остался доволен. Пышногрудая зеленоглазая блондинка ласково улыбалась полными розовыми губами. Она ничем не напоминала его Магдалену, но так было даже лучше. Да и Август нахваливал дочь.
Лиля жила в Брокленде — подальше от городов. Там воздух был чище, да и спокойнее.
Захолустье.
Денег с этой земли не выжмешь, разве что поохотиться приедешь.
А так… Даже приличной гавани не сделаешь — рифы мешают.
К Мальдонае такое наследство. Джес назначил управляющего — и выкинул родовое гнездо из головы.
И приехал… к своей свадьбе.
Так вот и получилось.
И разочарование было огромным.
Невеста оказалась раза в два больше, чем на портрете. Глаз было почти не видно за пухлыми щеками. Она постоянно что-то жевала, краснела, мямлила…
Он попытался заговорить с ней, но куда там. Сплошное опускание глаз и невнятное бурчание. Джесу как-то не пришло в голову, что он безумно понравился невесте… и та его просто стесняется.
Застенчивость он принял за глупость, робость — за жеманство, а усталость после путешествия и несоответствие Лилиан его идеалу довершило дело….
В брачную ночь он выпил вина для храбрости и приложил все усилия, чтобы сделать наследника. Но с первого раза ничего не получилось.
Жена ничем не напоминала Магдалену, да и его подруг тоже. Она не смеялась, не радовалась его ласкам…. Она просто плакала или лежала, как мертвая.
Да, благородная дама и не должна получать удовольствие в постели. Но Джес привык к другому.
Одним словом — не сложилось.
И трещина пошла шириться. Сначала узенькая, а потом все больше и больше… Супруга постоянно молилась, смотрела на него испуганными глазами… и Джес не понимал — почему?!
Он не бил ее, не оскорблял…. Но и выносить это не мог.
И отправил жену в Иртон. Куда бы подальше отправил, но ссориться с Августом не хотелось.
Джес чувствовал себя в ловушке.
Чем дальше, тем больше росли отвращение и брезгливость. А невозможность их выплеснуть заставляла чувствовать себя загнанным оленем.
Не обидеть жену, не разозлить тестя — дядя Эд подчеркивал, что верфи важны для страны… да и Джес это понимал, но мучительно, так мучительно чувствовать себя частью сделки.
О чувствах Лилиан он просто не думал. Какие чувства, вы о чем?
Жена ему не нравилась. Ему тошно было в ее присутствии.
Не то, что Адель. Милая, нежная, хрупкая… но что он может ей предложить?
Любовница…
И развестись ему не удастся. И избавиться от дуры-жены тоже…. Чтоб ее Мальдоная прибрала!
Дура-жена в это время опять перечитывала письма Джайса к матери. Джессимин. Джерисона…
Что-то ее цепляло в порыжевших строчках — кстати, а что у нас там в приличные чернила входит? Не попробовать ли похимичить? Сажа, масло… не такая трагедия…
Но что-то было не так.
Почему бабка не любила ни одного из своих внуков? Почему она так негодовала?
Любовница? Ну и что, не так уж страшно. Все ж королевская фаворитка, а не в борделе работает?
И это… 'Альдонай дважды благословил нас…'
Джесси просила прощения, говорила о своем счастье… 'я снова буду счастлива…'
Наконец Лиля разложила все письма по датам — и принялась внимательно их перечитывать, подчеркивая наиболее подозрительные места.
А потом и выписывая для себя вопросы.
Почему Джайс ни разу не привозил детей в Иртон?
Почему мать, более-менее нормально относившаяся к сыну, не интересовалась внуками?
Почему ни разу не написал о беременности своей супруги? Почему он вообще о ней почти не писал? Алисия Уикская — и все. И кратко — "Альдонай благословил меня сыном, дочерью"… то есть сначала-то дочерью…
Не похоже это на счастливого отца. То есть… а что она знает о местных папашах?
Да ничего…
Лиля задумчиво кусала губы… Что-то ей не нравилось. Терзало ощущение неправильности.
Черт!
Информации не хватает капитально! А информация о дорогом супруге ей нужна вся. Какую только собрать удастся.
Надо написать Хельке еще и об этом.
Пусть разузнает подробнее, что там случилось в благородном семействе Иртон. Ну, побыла Джесси любовницей принца. Что страшного? Даже если бы она от него родила, детей признали бы бастардами. И ничего страшного. Не он первый, не он… Твою мать!
Пришедшая в голову идея была невероятна. Настолько, что Лиля боялась в нее поверить.
А если….
Если ее супруг — и есть ребенок короля и Джесси? Может такое быть? Скажем, с женой детей Бог не дал, или чтобы избежать еще большего позора…
Лиля срочно вызвала Эмму. И после расспросов выяснила, что внебрачный ребенок, даже от короля, тут считается позором. Да, признать его — признают. Но даже королевский бастард будет считаться… в лучшем случае — каким-нибудь бароном. А его матери достанется. И сильно.
Все-таки тут не Версаль, где бабы еще и хвастались количеством королевского приплода.
Женщина, родившая вне брака, даже если она — вдова уже лет десять как, считалась отверженной. То бишь блуди, но предохраняйся.