СССР-2061. Том 3[сборник рассказов ; СИ]

2061 СССР

Вечером упала видимость. Похолодало. После того как поставили палатку вчетвером оттирали рюкзак Ольги. Три тубы с концентратом супов лопнули при переходе, равномерно покрыв весь полезный груз. Судя по всему, заводской брак упаковки.

— При Сталине такого не было. — не преминул заметить Тигран, очищая от рассольника ленинградского альпинистское снаряжение.

— Зато были несколько миллионов сосланных в Сибирь крестьян. Голод в СССР. Массовые расстрелы. — откликнулась Ольга.

— Ну погорячился, человек, ну с кем не бывает. — заступился Тигран. — Но до того

как он пришел… Кто-нибудь о кофе армянском слышал? А о молдавских винах? А как только он наркомом сельского хозяйства стал? Молдавское вино французы до сих пор закупают. По экспорту кофе второе место после Бразилии! Соображаешь? А зерно? Сколько при Сталине зерна давали, столько и сейчас не дают! Вот такой человек был: работу любил, женщин любил, расстрелы любил. Всего одна плохая привычка!

Долго спорили.

У Оксаны был день рождения. Утром поздравили и подарили привезенную еще с Земли, залитую в биогель ветку яблони. Цветущую. Чтобы теперь и на Марсе… Шли без привалов, так как на маршруте наметилось отставание.

Уже на закате наконец нашли удобное плато. Поставили гермопалатку. Раскрутили два патрона воздуха и помучились с лепестками регенератора. Наконец скинули опостылевшие пневмокостюмы.

На ужин девушки, священнодействовавшие с мясом и травами, приготовили вкуснейшую телятину, сварили пакет овощей, вскрыли сливовый компот и даже дополнили барский стол тайком прихваченными из купола помадками "К юбилею Ильича". Правда, судя по их твердости, тот юбилей Ленин праздновал еще при жизни.

Комлен потянулся. Уютно светит с потолка мощная лампа. Там на плато уже минус шестьдесят. Воет буря. А здесь тепло и хорошо. До двух ночи опять никто не заснул. Обсуждали. Ушли в политику.

— Вот могла быть наша революция менее кровопролитной или нет? — это подала голос Ольга.

— При Николае Втором, она могла быть только такой. Втравив страну в кровавую баню мировой войны он уже не оставил иного пути. — взял слово Комлен.

— А что, у него был выбор? Обоснуй.

— Как военный говорю, царской армии сразу надо было идти в наступление на Галицию, как только Фердинанда шлепнули. Сразу. А не ждать окончания полной мобилизации, не ждать пока на Марне Германия переломает Франции хребет, пока сбросит британские корпуса в море, пока крупповская сталь размолотит хоум флит у британских берегов. И когда Германия в конце, разгромив весь материк, сама придет на наши границы.

— Сразу ударить после Сараева? Самоубийство. — Тигран взмахнул руками. — Мы и так вступили в войну без автоматов, без иприта, с нехваткой бронемобилей. А ты еще и предлагаешь ударить не полностью отмобилизованной армией. На русское авось? Чтобы как всегда с портянкой под танк? С лаптем против мотопехоты? Да кайзер бы нас сразу перемолол в труху.

— А лучше чтобы все было как было? По учебнику? — Комлен уже распалился. — Чтобы Гинденбург взял Москву, чтобы ядовитыми снарядами по Смоленску? Чтобы с бронепоездов расстреливали колонны беженцев? Чтобы фокеры разбомбили штабной поезд царя на пути к Могилеву? Его-то не жалко, но ведь со всей семьей погиб! Мы тогда Петроград удержали чудом — на орудиях Авроры и революционных матросах. Ленин дважды в броневике горел!

Комлен уже раскраснелся, порываясь вскочить.

— Ну

на счет Ленина ты загнул конечно. Свидетельств достоверных не было… — осторожно вклинилась Оксана. — Все равно, при ином раскладе жертв могло быть больше. — Если бы не попытка оккупации, революция переросла бы в гражданскую войну. И вполне возможно, что Аврора уже била бы по своим, а горел каждый город страны. Брат на брата. Отец на сына. А так, крестьяне и рабочие за нас, интеллигенция, офицеры и дворяне с нами. Да я вообще, не знаю сумели бы мы победить кайзера если бы не комфлота Колчак и его минные постановки у берегов Германии. А еще с нами были анархисты. Рейд Махно на Дрезден тогда спас фронт…

— Ага… Из-за нерасторопности твоего Колчака Чапаев в Рейне утонул я тебе напомню… А сожжение Дрездена это между прочем пятно позора… Впрочем ладно. История сослагательного наклонения не имеет. — Комлен вырубил лампы под потолком. Уютно гудел регенератор воздуха.

Песка стало меньше. Уже не приходилось ползти, вбивая в него лопатки. Подъем стал пологим. Пошли разговоры.

Сперва просто обо всем. О плане перестройки Харькова, о природе любви. Потом как то сразу женщины перешли на тему засолок, а мужчины про возможность починки Лады-Китеж, которую Тигран рассадил в Ялте. Когда солнце начало понемногу склоняться к закату и сгустились ранние сумерки, обсуждение вдруг перешло на красную кремнежорку. Беседа начала набрала обороты почти мгновенно.

— Почва на Марсе состоит из кремнезема. Так? — Тигран, бывший убежденным сторонником жизни на Марсе, в возбуждении махал руками как мельница. — Кремнезем в некоторых областях перемешан с кусочками льда, так? А Вавилов-младший еще когда вырастил растение из кремния.

— Фактически это все равно был кристалл. — помотала головой Оксана, пытаясь одновременно сдуть прилипшую ко лбу мокрую прядь волос.

— Нет, растение!

— Кристалл! С ДНК то проблемки у Вавилова были!

— Жизнь на основе кремния возможна! А свидетельств существования красной кремнежорки уйма. Фотографии с марсоходов вы сами видели!

— Просто камни и удачно легшие тени. — вклинилась Ольга.

— А трагедия на куполе Шапошникова?

— Купол на каменной плите стоял, не смущает? — это Комлен.

— А лазы, которые находят в песке?

— Проделки западных журналистов. Раньше круги на полях делали. Лох-несских чудищ из резины. Теперь лазы. Каждому времени свои игрушки.

— Да Мишка и Сашка, геологи с Курчатовского купола, кремнежорку своими глазами видели, когда пробы брали! ВОТ ТАКАЯ! Вылезла на поверхность! Пасть как мясорубка! Вся в острой чешуе! Настоящий красная кремнежорка! — Тигран медленно наливался краской.

— Судя по тому, что я о Сашке с Мишкой знаю, кремнежку они могли видеть только зеленую. — Комлен был авторитетен.

— Я твой корабль аппарель гнул! Вот!!! — в руке разъяренного Тиграна появилась изогнутая блестящая пластинка.

— Кремний?

— Ее чешуйка. У Сашки на канистру спирта выменял. Таких чешуек на кремнежорке тысячи и они в спиральный гребень сходятся. Она как сверло в песке вертится, когда двигается в грунте.

— Не она вертится, а он. Дарвин. В гробу. Пиво поставишь, когда вернемся на космодром, я тебе сто таких вытачу.