СССР-2061. Том 3[сборник рассказов ; СИ]

2061 СССР

Кровь в висках. В какой-то момент Комлен не выдержал и упал. Контрабандист почти мешком свалился на его грудь. В его перчатках оказался камень, который он тут же опустил на забрало альпиниста. Стекло покрылось новыми трещинами. Комлен задергался, но все не мог освободиться. Новый удар. Еще. С каждым разом в голове все мутнее. А контрабандист все молотил его по треснутому забралу. Вверх-вниз. Раз и еще раз. Гермопена клоками разлеталась по сторонам не успевая заделывать трещины. А враг все бил как молотом и в глазах все краснело. А уходящий воздух все шипел.

Раз и еще раз. Камень вверх — камень вниз.

А потом контрабандист вдруг взлетел. Размахивая руками как птица. Нет… Он стал как туча. Как туча, летя под звездами и исходя на песок красным дождем. И Тигран тоже летел, в другую сторону, матерясь и вцепившись в свой Кох-Лебеденко. Через пространство… Пока склон все таки не принял его в свои пыльные объятия. А рядом с Комленом была Оксана, уже раскладывающая полевую аптечку… Или еще что-то… Трудно было видеть, кровь и гермопаста залила все лицо.

Они продолжали подъем… А связи все не было. Комлену было плохо, но он заставил себя идти. Порой терял сознание. Порой его тащили на носилках. Порой он был полумертв. Порой полужив. Ольге было лучше. И то хлеб. День. Ночь. День. Ночь. Но однажды они сделали шаг и вершина всех вершин, сдалась.

Все. Знамя вбивали остервенело, как кол в грудь упыря. Ольга уже колдовала над рацией, наконец найдя нужную волну и вызывая ближайший купол.

Пошатываясь, Комлен огляделся. Олимп так огромен, что даже отсюда в любую сторону видны только его склоны. От горизонта до горизонта. Вечернее небо было алым. Тоже от горизонта до горизонта. Таким же алым, как и поставленный на Олимпе флаг.

Белова Ольга

064: Застава "Чистая"

Монтаж закончили к пяти утра. Попинав напоследок кнехт, вколоченный в грунт по самую тыковку, Лёня ловко взбежал на склон ущелья, чтобы единым взглядом оценить готовность заставы. На первую сеть он не очень надеялся — её задача сбить первый напор и только. Зато вторая, по всем расчётам, должна была выдержать. Последний, третий заслон, служил больше для подстраховки, чем отвечал принятым представлениям о мощности роя.

"Спокойствие пограничников — не последнее дело, — подумал Лёня, и приказал по общей связи выключить прожекторы. — Незачем врагу подсказывать направление"… Он усмехнулся своим мыслям — отсидеться не получится в любом случае: когда рой ударит по основному кордону, насекомые примутся за поиски обходных путей. В Чистую Падь заглянет только часть потока, но и этот рукав малым не покажется.

Глаза привыкли к лунному свету, и Лёня, цепляясь за ветки низкорослых берёз, полез выше по склону.

— Не слишком ли высоко занёсся, начальник? — послышался в наушнике насмешливый голос Шипкача. — Новую сводку дали. Пауты прибавили в скорости. Готовность два часа.

— По "Времени" передавали о редком астрономическом явлении, — не обращая внимания на двусмысленность вопроса, буркнул Лёня. — Хочу посмотреть.

— Тогда я к тебе, однако, — жизнерадостно сообщил Шипкач. — Не обижайся, начальник,

но ты же двоечник. Если пальцем не покажут на чудо, пройдёшь мимо и не узнаешь, что следовало шибко удивиться.

Лёня покачал головой и продолжил подъём. "Ох уж этот ретросленг… "Так говорили деды моих дедов" — припомнил он слова товарища. — С другой стороны, чего бы мы стоили без своих предков?"

Стены теснины разошлись, и Лёня смог окинуть взглядом горизонт. Яркий свет полной Луны делал пейзаж нереальным, даже фантастическим. Ундинская слобода была сплошь покрыта туманом. Хлопья невесомой влаги лениво колыхались под устойчивым ветром, катящимся с перевала. Сказочность картины подчёркивал равносторонний треугольник на западе с двумя яркими звёздами в основании и Луной на вершине.

— Юпитер и Сатурн, — подсказал подкравшийся сзади Шипкач. — Будто детки к маме тянутся… а между ними, точно посередине, третий "ребёнок" — Нептун. На одной линии! Но его, конечно, не видно.

— Красиво, — согласился Лёня.

— И уникально. Но ещё большая редкость — на востоке. Обернись.

Лёня послушно повернулся, но ничего примечательного не увидел.

— Над Начинским Гольцом, — чувствуя его замешательство, уточнил Шипкач. — Посмотри внимательно на гамму Девы.

Но Лёня лишь пожал плечами.

— Я и говорю: двоечник, — разочарованно сказал Шипкач. — Марс заслонил Порриму. Впервые в документальной истории.

— И как понять, что заслонил?

— Поррима — двойная жёлто-белая звезда, а Марс красный. Поррима у древних римлян была богиней пророчеств, считай, планов. А Марс — воин. Если воин сильнее планировщика заданий — плохая примета. Особенно в канун рождества.

Об увлечении эвенка приметами знало не только отделение, но и весь полк.

— Пять лет МГУ, не считая аспирантуры, а тебя всё на шаманство тянет? — нахмурился Лёня. — Ну, а если воины — это мы с тобой, то это хорошая примета?

— Если докажем, что мы воины… — усмехнулся Шипкач, и немедленно сменил тему: — У меня отец на Марсе купола строит. Никак не могу ему объяснить, почему бы и нам в землю не зарыться?

— Мы же дома, Копенкин, — ответила Ленка, — негоже без боя сдавать границы своего ареала!

"Надо было общую связь выключить, — запоздало сообразил Лёня. — Шипкач не любит, когда его по фамилии…"

Но эвенк рассмеялся и хлопнул его по плечу:

— Знаю, о чём думаешь, Леонид Михайлович. Но вы не моего племени. Значит, я буду жить по вашим обычаям, а не вы — по моим.

— Сегодня мы все одного племени, — возразил Лёня. — И те, кто ушёл под купол, и те, кто по родной земле ходит в скафандре.

"Пусть даже и в сверхлёгком, — с тоской по свободному ветру подумал он. — Невесомый слой пластика по всему телу и прозрачный горшок на голову. Плюс сапоги и рукавицы. Плюс фильтрация воздуха… Иначе от мошки и гнуса не спастись. А на подходе — вообще чудовище!"

— Мы тоже под купола прячемся, — подключился к беседе Славик. — Австралия к подземным озёрам, новозеландцы, Малайзия и Океания на морское дно…