Чтение онлайн

на главную

Жанры

СССР при Брежневе. Правда великой эпохи
Шрифт:

Рабочие вышли из цехов с портретами Ленина, красными знаменами и лозунгами «Хрущёва на мясо». На короткое время восставшие стали хозяевами положения в городе. Ими было перерезано железнодорожное сообщение, прекращена работа некоторых других предприятий города. Подверглись разгрому важные административные здания, в том числе заводоуправление и горком КПСС, была предпринята попытка штурма здания милиции и УКГБ. Хрущёв послал в город А.И. Микояна, который на тот момент являлся самым приближенным к нему членом партийно-государственного руководства. Микоян, слабо разбиравшийся в психологии рабочих, попытался давить на жителей Новочеркасска своим авторитетом, но в результате чуть было не оказался растерзан разъяренной толпой, горе-миротворца еле-еле успел эвакуировать заместитель председателя КГБ Н. Захаров.

Провал миссии Микояна был чреват распространением волнений на соседние города и рабочие поселки.

И власть сделала свой выбор: в городе объявлялось чрезвычайное положение. Против рабочих Новочеркасска были брошены войска, на улицах города загромыхали танки. Расстрел рабочих повлек большие жертвы. Погибло много детей – очевидцы рассказывают, что первый залп был дан поверх толпы, и он пришелся по деревьям, на которых сидели мальчишки, наблюдавшие за не виданным никогда прежде зрелищем. Наиболее активных участников новочеркасского восстания подконтрольные режиму суды приговорили к высшей мере наказания и длительным срокам заключения, причем, по авторитетному свидетельству Козлова и Мардарь, не обошлось без подтасовок и грубейших фальсификаций.

Слухи о Новочеркасском расстреле потрясли всю страну и не смолкали еще долгие годы. Другие подобные инциденты хрущевского времени были известны не так хорошо, но теперь, когда пелена секретности спала, стало ясно, что событиями в этом городе география массовых выступлений тех лет не ограничивается. Многие из них происходили еще до восстания рабочих и жителей Новочеркасска. Причины их были самыми разнообразными. Большинство из них возникало также на социально-экономической почве. Так, крупное восстание, подавленное вооруженным путем, произошло в 1959 года в Темир-Тау. В его основе лежали недостатки целинной кампании, когда людей бросали в чистое поле и заставляли работать без всяких бытовых условий. В 1961 году прошли выступления в Краснодаре, Муроме и Александрове. В 1961 и 1963 годах массовые выступления прогремели в городе Кривой Рог под Днепропетровском. По рассказам одного очевидца, в зимние месяцы после денежной реформы 1961 года проходившего производственную практику в городе Кировограде, там недовольство населения также выплеснулось на улицы: множество домохозяек с колясками и малолетними детьми блокировало подходы к зданиям органов власти с требованиями предоставить им возможность приобретать детское питание, хотя бы молоко и манную крупу. По другим сведениям, нечто подобное разгневанные женщины устроили и в Кишиневе, возможно, и в некоторых других городах юга.

Значительная часть прочих выступлений, к примеру, в июле 1960 года в Джегитаре, в августе 1958 года и апреле 1964 года в Чечне и др., стали следствием непоследовательной национальной политики Хрущёва.

Очень многие массовые протесты стали реакцией на сталинофобию Хрущёва. Один крупный современный специалист в области политических наук еще совсем недавно утверждал, что развенчание культа Сталина практически не вызвало никакого сопротивления низов. Это предположение – типичное следствие существовавшей в СССР практики искажать историю, засекречивать архивные фонды. Сегодня, когда историки получили к ним доступ, картина представляется совершенно иной. В основе многих беспорядков, например, в Тбилиси, Сухуми, Гори и Батуми в 1956 году, в 1963 году в Сумгаите и др., лежало недовольство со стороны широких слоев населения как раз антисталинской истерией, поднятой Хрущёвым. Часто протест почитателей Сталина выливался в настоящие восстания, когда протестующие подвергали нападению здания различных государственных учреждений и организаций. Понятно, что режим Хрущёва не стеснялся для разъяснения населению правильности решений XX съезда КПСС массированно применять оружие. Только в Тбилиси при разгоне 60-тысячной демонстрации было убито не менее 20 человек.

Тем самым общая тенденция обозначилась довольно четко – потерявшие всякую надежду массы проявляли свое неприятие хрущевской политики, выходя на улицу. Как показывают новейшие исследования, в частности данные, полученные историком Козловым, время со второй половины 1950-х до первой половины 1960-х годов было самым неспокойным во всей послевоенной советской истории. Другой историк, Семанов, в оценках еще категоричней, он утверждает, что в Советском Союзе ничего подобного не наблюдалось со времен НЭПа. И это не преувеличение. В хрущевский период по стране прокатилось множество массовых выступлений, в которых принимали участия рабочие, служащие Советской армии, студенты. Согласно справке КГБ о массовых выступлениях в СССР, подготовленной несколько позже, а именно во время горбачевской «перестройки», только за последние годы правления Хрущёва в стране состоялось не менее 10 крупных народных волнений с числом участников 300 человек и более. Причем, что самое печальное, в 80–90 % случаев для их подавления Хрущёвым применялось оружие, гибли люди. То есть других способов урегулирования противоречий между властью и обществом, кроме голого насилия, Хрущёв просто не знал или не признавал. Шутка ли сказать – даже при Сталине такой страшной статистики не отмечалось! Поэтому в корне неверным являются утверждения журналиста Леонида Млечина, содержащиеся в предисловии к новому исправленному изданию книги В.А. Козлова, будто бы выступления при Хрущёве были, по сути, запоздалой реакцией населения на обиды, нанесенные ему сталинской властью. Этот вывод явственно противоречит всему фактическому материалу, собранному в исследованиях самого Козлова, которому Млечин тем самым оказывает медвежью услугу.

О том, что именно политика самого Хрущёва подорвала доверие к нему в советском обществе, свидетельствует и тот факт, что не только в народе, но и в среде либеральной интеллигенции, ставшей после XX партсъезда надежной опорой хрущевских преобразований, росло разочарование в недавнем кумире. Это было вызвано отходом руководства страны от либеральных реформ в области культуры первых лет «оттепели». Начинается возврат к прежним методам ограничения свободы творчества и цензурных запретов. Жертвой очередного поворота становятся даже такие известные писатели, как Б. Пастернак. В 1957 году он выдвигается на соискание Нобелевской премии за роман «Доктор Живаго». В ответ на это в СССР против писателя была начата целая волна разоблачений, а в октябре 1958 года он был изгнан из Союза писателей. Резкой критике за «идеологическую сомнительность», «отрыв от интересов трудового народа» и т. п. подвергались поэты А. Вознесенский, Е. Евтушенко, писатели В. Дудинцев, С. Кирсанов, К. Паустовский, скульптор Э. Неизвестный, художник Р. Фальк, режиссер М. Хуциев. Так и не увидела свет рукопись романа В. Гроссмана о войне «Жизнь и судьба», которая была изъята у писателя органами госбезопасности (она дошла до своего читателя лишь в 1988 году). Не пошел на экраны фильм М. Швейцера «Тугой узел», попали в спецхран многие другие произведения.

Самым ярким эпизодом, ставшим своеобразным символом окончания эпохи «оттепели», исследователи часто называют посещение в 1962 году Хрущёвым выставки в честь 30-летия Московской организации союза художников. Познакомившись с работами молодых художников-авангардистов, Хрущёв отозвался о них в самых грубых тонах, следствием чего становится экстренно принятое руководством Академии художеств осуждение левых течений в живописи: «формализм» и «абстракционизм» обличались в нем как «враждебные всей марксистско-ленинской идеологии» советского общества.

Трагическим событием периода «оттепели» становится самоубийство 13 мая 1956 года видного отечественного писателя А.А. Фадеева, не пожелавшего принять идеологические кульбиты новых правителей СССР, их стремление установить диктат над творчеством. В своей предсмертной записке он писал: «Литература – этот высший плод нового строя – унижена, затравлена, загублена. Самодовольство нуворишей от великого ленинского учения даже тогда, когда они клянутся им, этим учением, привело к полному недоверию к ним с моей стороны, ибо от них можно ждать еще худшего, чем от сатрапа Сталина. Тот был хоть образован, а эти – невежды».

В одной из бесед с тогда еще молодым поэтом Андреем Вознесенским Пастернак отзывался о Хрущёве примерно в тех же тонах, что и Фадеев: «Так долго над страной царствовал безумец и убийца, а теперь – дурак и свинья». Как подтверждают современные исследования, тема о дураке и свинье на троне была живо подхвачена и другими представителями творческой элиты. Так, поэт Илья Сельвинский свое отношение к свободе творчества в СССР и лично к «дорогому Никите Сергеевичу» сформулировал в следующей изящной манере:

Неправда, что книги летят у нас в урны:

Цензуру изгнал всесоюзный Совет.

Пример? Извольте: на целый свет Хрущёв, например, голосит нецензурно.

Как видим, обстановка становилась все напряженней и напряженней, все явственней и явственней проявлялись признаки приближавшейся бури. Как же правильно назвать характер происходившего в нашей стране на сухом языке социологической науки, например марксистской, – ведь Хрущёв сам себя считал выдающимся марксистом всех времен и народов? Если устроить инвентаризацию взглядов классиков, в особенности В.И. Ленина, то среди прочего нам попадется на глаза понятие «революционной ситуации». Ленин выделял три ее признака. Первый признак – это кризис верхов (когда верхи не могут, а низы не хотят жить по-старому). Второй признак – это резкое падение жизненного уровня населения. Наконец, третий признак – это активизация массовых выступлений обездоленных низов. Как видим, в СССР генезис всех этих трех признаков зашел уже довольно далеко.

Поделиться:
Популярные книги

Неудержимый. Книга XVIII

Боярский Андрей
18. Неудержимый
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Неудержимый. Книга XVIII

Proxy bellum

Ланцов Михаил Алексеевич
5. Фрунзе
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
4.25
рейтинг книги
Proxy bellum

Неудержимый. Книга XI

Боярский Андрей
11. Неудержимый
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Неудержимый. Книга XI

Неудержимый. Книга XII

Боярский Андрей
12. Неудержимый
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Неудержимый. Книга XII

Под маской моего мужа

Рам Янка
Любовные романы:
современные любовные романы
5.67
рейтинг книги
Под маской моего мужа

Я подарю тебе ребёнка

Малиновская Маша
Любовные романы:
современные любовные романы
6.25
рейтинг книги
Я подарю тебе ребёнка

Таблеточку, Ваше Темнейшество?

Алая Лира
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
6.30
рейтинг книги
Таблеточку, Ваше Темнейшество?

Идеальный мир для Лекаря 9

Сапфир Олег
9. Лекарь
Фантастика:
боевая фантастика
юмористическое фэнтези
6.00
рейтинг книги
Идеальный мир для Лекаря 9

Сильнейший ученик. Том 2

Ткачев Андрей Юрьевич
2. Пробуждение крови
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Сильнейший ученик. Том 2

Последняя Арена 10

Греков Сергей
10. Последняя Арена
Фантастика:
боевая фантастика
рпг
5.00
рейтинг книги
Последняя Арена 10

Виконт. Книга 1. Второе рождение

Юллем Евгений
1. Псевдоним `Испанец`
Фантастика:
фэнтези
боевая фантастика
попаданцы
6.67
рейтинг книги
Виконт. Книга 1. Второе рождение

Идеальный мир для Лекаря 19

Сапфир Олег
19. Лекарь
Фантастика:
юмористическое фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Идеальный мир для Лекаря 19

Авиатор: назад в СССР

Дорин Михаил
1. Авиатор
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.25
рейтинг книги
Авиатор: назад в СССР

Идеальный мир для Лекаря 18

Сапфир Олег
18. Лекарь
Фантастика:
юмористическое фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Идеальный мир для Лекаря 18