Стаи. Книга 2. Новая Волна
Шрифт:
– Драбкина!!! Что застыла?!?! – телесное воплощение Аммы отвесило куратору такой подзатыльник, что несчастная женщина чуть не упала лицом на терминал, – Решай, же!!!
Это привело её в чувства, а обижаться, и выяснять отношения было некогда. Вариантов два. Первый – это медицина, мощнейшие стимуляторы гасят сознание, и ставят блокаду, в надежде, что потом удастся достучаться до контактёра. Стандартная процедура, вполне оправдавшая своё применение, хотя заканчивается не всегда хорошо. Второй вариант вроде как размеренно сопел носом в боксе, отгороженном от девушки-эволэка эластичной сетью. Хилья.
Лариса метнулась от одного экрана к другому. Её подопечная в ЭМ после ряда попыток выбраться наверх явно бросила бесполезное занятие, и теперь просто сидела во впадине, а её приятель оседлал гребень, и ждал, будучи не в силах чем-то помочь своей подруге. Эхо спало, но не ушло – Мирра в белоснежном зазеркалье перестала биться, но дёрганные движения и по ту и по эту стороны реальности подсказывали, что кошмар может повториться в любую секунду.
– Ждём Хилью! – выкрикнула куратор, и медбригада, уже было бросившаяся к двери в «аквариум», застыла как вкопанная.
Так заведено. Она куратор и ей сейчас решать, чему быть, а чему нет. Какие бы приказы не отдавал наставник эволэка, его выполнят беспрекословно все, и лаборант, и Председатель Учёного Совета, но и ответственность за жизнь девушки несёт она.
– В конце концов, – сглотнув ком, выдавила Лариса Констиновна, – крылатая сестричка за этим туда и послана…
Солнце поднималось всё выше и выше. Вместе с его неудержимым бегом поднималась вода гонимая невидимым в ослепительном солнечном диске спутником планеты, и обе рыбки терпеливо ждали, когда, наконец, пологая зыбь оседлает вершину каменной гряды, заполнит собой разлом, ставший ловушкой для Литаны, и выпустит настрадавшееся существо на волю. А страдала она нешуточно – жаркие лучи нагрели тело, и даже каменная твердь дышала жаром.
Литан помогал, как мог, загораживая провал собственными плавниками, и терпел, пока становилось совсем невмоготу. Но в воду он позволял себе окунаться редко, только чтобы сбросить излишки тепла, ведь они быстро накапливались в теле, и снова занимал своё место, защищая подругу от немилосердных лучей светила. Собственно, его самоотверженность, да небольшая лужица на дне разлома, были единственными причинами, по которым Литана не сварилась в собственном соку. Каждый удар сердца приближал заветный миг – волны всё сильнее и сильнее захлёстывали каменные зубы, готовясь заполнить капкан своими пенными потоками, вселяя надежду в измученных жаром друзей, но всё благополучно разрешилось и без их участия.
По мелководью, уверенно разрезая неспокойные воды, что ручьями и речушками прокладывали себе дороги в скальных нагромождениях, шагало странное двуногое существо. Оно не скользило на предательских камнях, безошибочно находило твёрдую опору, пальцы ступней экзоскелета с такой силой впивались в камень, что даже удары волн были бессильны пошевелить колосса.
Обе рыбки замерли, когда механическая громада замерла над ними, заслонив пол небосвода.
Литан не знал, что и делать. Одна его часть требовала спасаться бегством, другая никак не желала расставания со своей верной спутницей, готовая принять любую расплату за упрямство, пусть даже и смерть, но было и ещё кое-что, что не позволило ему скатиться в воду, и дать дёру в панической попытке спасти собственную шкуру. Её глаза.
Он готов был поклясться, что уже когда-то очень давно видел их. Два бездонных океана вместивших в себя мудрость и укор, радость и печаль, силу и ранимость. Он уже видел их, но… Где и когда?..
Женщина с медовыми глазами управляла шагающей машиной так, словно они родились из одной утробы и с самого первого вдоха были неотъемлемой частью друг друга. Собственно, передвигаться иначе по поверхности планеты, сила тяжести которой очень сильно превышает привычные значения иначе не получиться. Гравитация и без того давила каждый день, заставляя сердце бешено стучать даже при небольших нагрузках, и похожее на огромного богомола чудо техники оказалось настоящей палочкой-выручалочкой. Принимая нервные импульсы от мозга, оно позволяло передвигаться на довольно большие расстояния, не разрывая от натуги собственные мышцы и сухожилья, не калеча суставы и кости, такие прочные на вид.
– Что такое, рыбка, никак не выбраться?
От её голоса оба покорителя океанов заметно вздрогнули, но даже тот, что не попался в созданный самой природной капкан, не сделал попытки спастись в бурных водах прилива.
– Тише, тише, – уговаривала женщина пленницу, бережно сжимая механические ладони.
Вся сила серво приводов, способная раскрошить в песок и щебень самый твёрдый камень в её умелых руках превратилась в нежные руки заботливой матери, которая с величайшей осторожностью подняла из ловушки собственное дитя…
Хельга хохотала от души, глядя на одеревеневшее от полного ступора лицо своей коллеги – Лариса не могла поверить во всё случившееся. Сначала «чудесное спасение» двух рыжих разбойников в «лисьем» ЭМ, а теперь ещё и на эфирной Эликомо попавшую в беду бойцовскую рыбку удалось без лишних осложнений заставить окунуться в привычную среду обитания.
Драбкина прекрасно понимала, что они сумели найти ещё и панацею от излишне острой обратной связи, которая часто является причиной образования Эха – самого опасного явления, без преувеличения ставящего эволка на грань физического выживания. Именно в моменты критического положения вещей в Эфирном мире, когда контактёр, а точнее его ментальная проекция, попадает в сложную ситуацию, и происходит прорыв человеческого Я в Океанес.
Стремление выжить любой ценой будит в человеке инстинкты, пробуждает невероятную силу, добавляет остроты реакции, нередко позволяя на волосок разойтись со смертью. Эта звериная сторона обычно спит где-то в глубинах сознания, и проявляет себя в стрессовых ситуациях: на войне, стихийных бедствиях, техногенных катастрофах, заставляя хрупкое тело драться с невероятным упорством за саму возможность дышать. Любой человек, прошедший по лезвию ножа подтвердит правоту этих слов.
Но с эволэком всё иначе. Отдавшись звериной природе, чему-то первобытному, он с трудом воспринимает взрывное пробуждение собственной человеческой сущности. Результат нередко плачевный – Лариса Константиновна на заре своей карьеры потеряла одного подопечного, а уж сколько видела «уходов» у своих коллег…