Сталин и Каганович. Переписка. 1931 -1936 гг.
Шрифт:
Обвинения генералов в ошибках и отсутствии решительности были лейтмотивом сталинских директив периода поражений 1942 г. Однако сами генералы придерживались другой точки зрения. Вполне откровенно ее высказал в своих мемуарах, например, маршал К. К. Рокоссовский. Он считал, что поражения лета 1942 г. были вызваны тем, что Ставка повторяла ошибки начального периода войны. Она издавала «не соответствующие обстановке директивы, что было только на руку врагу». Вместо постепенного отхода войск на заранее подготовленные рубежи (в конкретной ситуации лета 1942 г. по реке Дон) Ставка требовала постоянно контратаковать. Поспешно выдвигаемые навстречу немцам войска, «не успев сосредоточиться, с ходу, неорганизованно вступали в бой с противником, обладавшим в этих условиях огромным численным и качественным превосходством […] Делалось все не так, как обучали нас военному делу в училищах, академиях, на военных играх и маневрах, вразрез с тем, что было приобретено опытом двух предыдущих войн» [646] .
646
Рокоссовский К. К. Солдатский долг. М., 2013. С. 211.
Рокоссовский Константин Константинович (1896–1968) – один из прославленных советских маршалов Великой Отечественной войны. В 1937–1940 гг. находился в заключении. Во время войны командовал армиями и фронтами. В 1949–1956 гг. был министром обороны Польши. Затем занимал руководящие должности в Министерстве обороны СССР. Написал достаточно откровенные мемуары «Солдатский долг». В 1968 г. они были изданы с большими купюрами. В 1997 г. изданы полностью.
Не признавая пороков верховного командования, Сталин, как обычно, все списывал на трусость, предательство, в лучшем случае некомпетентность подчиненных. Своего апогея эта сталинская логика достигла в знаменитом приказе № 227 [647] . Он был издан 28 июля 1942 г., в период, когда продвижение немцев на юге достигло огромных, угрожающих масштабов. Сталин, несомненно являвшийся автором приказа, был чрезвычайно резок и непримирим. Причиной поражений он объявил недисциплинированность и трусость в армии. «Паникеры и трусы должны истребляться на месте»; командиры, «отступающие с боевой позиции без приказа свыше, являются предателями Родины». Сталин требовал отдавать под суд командиров, начиная с командующих армиями, допустивших самовольное отступление. На основании приказа предусматривалось создание штрафных батальонов и рот. Постоянной структурой в армии становились заградительные отряды, обязанные «в случае паники и беспорядочного отхода частей дивизий расстреливать на месте паникеров и трусов». Заградительные отряды были расформированы только в октябре 1944 г.
647
Русский архив. Великая Отечественная. Приказы народного комиссара обороны СССР. 22 июня 1941–1942 г. С. 276–279.
Борьба с «паникерами», «трусами» и «саботажниками», несомненно, имела под собой определенные основания. В условиях тяжелейших сражений и длительных поражений моральный дух армии неизбежно падал. Однако, как и в других случаях, традиционные сталинские объяснения трудностей и провалов происками «саботажников» и «вредителей» были далеки от действительности. Слабость духа и страх перед организованной мощью немцев были лишь одной из многих нитей в запутанном клубке причин отступлений Красной армии. Войска не выполняли приказы потому, что эти приказы нередко были плохими и невыполнимыми. Драконовские меры на фронте сами по себе не могли обеспечить победы. Через несколько недель после издания приказа № 227 немецкие войска достигли ближних подступов к Сталинграду.
Помимо ссылок на трусость и предательство в армии, важное место в сталинском объяснении поражений занимал фактор второго фронта. Переброски германских войск из Европы на советский фронт и нерешительность союзников, судя по известным данным, нередко обсуждались в среде высшего советского руководства с немалой горячностью. Во многом под давлением Сталина в мае-июне 1942 г., во время визита Молотова в Великобританию и США, Черчилль и главным образом Рузвельт заявили о возможности высадки во Франции осенью 1942 г. Однако, изначально неопределенные, эти обещания становились все более иллюзорными по мере ухудшения обстановки на всех театрах мировой войны. Чтобы смягчить удар от отказа открыть второй фронт, Черчилль отправился в Москву к Сталину [648] . 12 августа 1942 г. произошла их первая личная встреча. Позиции Сталина на переговорах ослабляли поражения Красной армии. Неудачи в Северной Африке и Средиземноморье давали союзникам дополнительные аргументы для отказа от десанта на север Франции.
648
Ржешевский О. А. Сталин и Черчилль. Встречи. Беседы. Дискуссии. М., 2004. С. 348–383.
Выслушав Черчилля, Сталин не скрывал своего раздражения. Обстановка в первые часы переговоров, как сообщал Черчилль Рузвельту, «была мрачной и пасмурной» [649] . Сталин не слишком дипломатично намекнул на нерешительность союзников и посоветовал им не бояться немцев. Черчилль столь же недипломатично напомнил, что Великобритания в 1940 г. сражалась с врагом один на один. Сталин вряд ли не понял подтекст: сражалась тогда, когда вы дружили с Гитлером. Этим, однако, лимит взаимных упреков был исчерпан. Союзники слишком зависели друг от друга. Хорошо продумав тактику переговоров, Черчилль вслед за неприятностями сообщил Сталину обнадеживающие известия. Осенью планировалась высадка американских и британских войск на северном побережье Французской Африки. Сталин с готовностью использовал этот шанс для примирения. Он похвалил новый план. Последующие переговоры прошли более спокойно. В последнюю ночь визита, с 15 на 16 августа, Сталин, демонстрируя особое расположение, пригласил Черчилля в свою кремлевскую квартиру. Встреча была демонстративно дружеской и домашней. Сталин позвал ненадолго дочь Светлану. Она вспоминала:
649
Там же. С. 361.
Отец был чрезвычайно радушен. Он был в том расположении духа, которое очаровывало всех. Он сказал: «Это моя дочь!» и добавил, потрепав меня рукой по голове: «Рыжая!» Уинстон Черчилль заулыбался и заметил, что он тоже в молодости был рыжим, а теперь вот – он ткнул сигарой себе в голову [650] .
Результат визита Черчилля был очевиден. СССР мог надеяться в основном на материальную помощь союзников. Особенно, как сообщил Сталин Черчиллю, были нужны грузовики и алюминий. На Восточном фронте в обозримом будущем немцы могли действовать без оглядки на Запад. В последующие месяцы неудачи и серьезные поражения преследовали Красную армию. На юге немцы ворвались в Сталинград, захватили важнейшие сельскохозяйственные районы Дона и Кубани и вплотную приблизились к нефтяным месторождениям Северного Кавказа и Закавказья. По советским данным, с января по октябрь 1942 г.
650
Аллилуева С. Двадцать писем к другу. С. 132.
Красная армия потеряла убитыми, ранеными и попавшими в плен около 5,5 млн человек! [651] Однако формирование новых армий, героизм защитников Сталинграда и Кавказа способствовали постепенной стабилизации фронта. Свою роль сыграл недостаток сил у Гитлера, пытавшегося решить сразу несколько сложнейших задач. В развалинах Сталинграда советские войска в ожесточенной борьбе перемалывали немецкие дивизии. По всем признакам повторялась ситуация конца 1941 г. Обескровленные немецкие армии не могли наступать. Восполняя огромные потери, Красная армия получала возможность для перехвата инициативы. Вопрос заключался в том, как и когда нанести контрудар.
651
Кривошеев Г. Ф. и др. Великая Отечественная без грифа секретности. С. 60–61.
Сталинград и Курск
Контрудар был нанесен под Сталинградом. Знаменитая победа явилась результатом героических усилий и жертв огромной страны. Она показала, что Сталин извлек серьезный урок из тяжелых поражений. Хорошо подготовленное советское наступление под Сталинградом началось 19 ноября 1942 г. Через несколько дней была окружена 330-тысячная сталинградская группировка немцев во главе с командующим 6-й армией генералом, а вскоре фельдмаршалом Паулюсом. Отразив немецкие попытки прорыва блокады, 2 февраля 1943 г. советские войска завершили уничтожение этой группировки. В сражении за Сталинград немцы потеряли многие сотни тысяч солдат и офицеров. В плен попали более 90 тыс. человек, в том числе Паулюс. Победа под Сталинградом стала одним из самых значительных событий Второй мировой войны.
Несмотря на впечатляющий триумф, в начале 1943 г. Сталин действовал достаточно осмотрительно и осторожно. Планируя новую кампанию, советское верховное командование старалось не распылять силы. Основной удар наносился на юго-западном направлении, где противник уже понес большие потери и был в значительной степени дезорганизован. Сталин надеялся на возможность повторения Сталинграда. В январе 1943 г. он отдал приказ окружить немецкую группировку, отступавшую с Северного Кавказа. Поначалу успешно развивалось наступление на Воронежском и Харьковском направлениях. На северном фланге огромного советско-германского фронта 18 января была прорвана блокада Ленинграда, восстановлена сухопутная связь города с центром страны. Это было долгожданное и волнующее освобождение многострадального великого города.
Торжествующие соратники поспешили преподнести Сталину лавры победителя. 19 января 1943 г. начальник Генерального штаба Василевский, находившийся на Воронежском фронте, вместе с руководителями этого фронта направил в Москву шифровку. Обращаясь к Молотову, Берии и Маленкову, военные предлагали в связи с «беспримерными успехами наших войск на фронтах» присвоить Сталину звание «генералиссимус Советского Союза». Сталин в телеграмме был назван «организатором наших побед, гением и великим полководцем». Члены высшего руководства, которые, не исключено, сами инспирировали эту инициативу снизу, с энтузиазмом поддержали ее. 23 января Молотов, Берия, Маленков и Микоян подписали соответствующее представление в Политбюро. Однако бумага отправилась в архив [652] . Сталин проявил разумную осторожность. Он не мог не чувствовать, что возведение в ранг генералиссимуса было пока неуместно. Ситуация на фронте, несмотря на обнадеживающие успехи, оставалась тяжелой. Сотни тысяч советских семей получали похоронки. Сталин хотел стать генералиссимусом и стал им. Но позже, после победы, в 1945 г. Пока же он решил принять погоны маршала. Соответствующее решение было опубликовано 7 марта 1943 г. Причем до этого, в январе и феврале, маршальские звания уже получили Г. К. Жуков и А. М. Василевский.
652
Родина. 2005. № 4. С. 65.