Сталинград
Шрифт:
Быстро ползущих по-пластунски по выгоревшей, но еще довольно высокой траве Астахова и Рогова расчет не заметил. Бойцы, судорожно сжимая «колотушки» в руках, приближались к врагу сбоку… Двуреченских, Харьков и уже погибшие товарищи выполнили свою задачу, вызвав огонь пулеметчиков на себя и тем самым прикрыв лучших в роте гранатометчиков. И когда последние приблизились к демаскировавшему себя боевому охранению на пятьдесят метров, в воздух взвились две трофейные гранаты, брошенные с секундной задержкой. А потом полетела и вторая пара… Четыре негромких взрыва ударили практически серией, друг за другом, уничтожив немецкий расчет – гранаты детонировали через секунду после падения, не дав пулеметчикам даже вскочить на ноги.
Дорога по балке для бойцов, ведомых лейтенантом Вадимом Сиделевым (назначенным на первую роту), была открыта. А Петр Харьков, возблагодарив Бога (привычка, унаследованная еще от бабушки, вдруг вспомнившаяся на войне), бросился к политруку – достать ракетницу, дать обговоренный сигнал зеленой ракетой и одновременно перевязать потерявшего сознание парня. Кажется, кто-то получил счастливый билет! Если, конечно, Двуреченских переживет потерю крови в следующие несколько часов и не загнется от заражения. Но организм молодой, должен справиться!
И если все сложится удачно, то Ивану УЖЕ повезло уцелеть в самом начале Сталинградской мясорубки и покинуть ее до того, как прижатые к Волге части РККА окажутся фактически на крошечных, целиком простреливаемых плацдармах… А настоящую любовь по-солдатски честно исполнивший свой долг политрук встретит, обязательно встретит! Если, конечно, выживет…
27 августа 1942 года
Декретное время: 16 часов 59 минут
Район высоты 135,4 Три кургана. Первый батальон 282-го полка НКВД, первая рота лейтенанта Сиделева
– Бегом, не отставать! Вперед, пока немцы нас минами не засыпали!!!
Бывшие милиционеры, большинство которых было собрано из сотрудников патрульно-постовой службы, густо позли вверх по склону балки. В принципе, Вадим, может, и зря их торопил: ветви деревьев послужат неплохой защитой от мин, большинство которых взорвется, не долетев до земли, а небольшие осколки мелких «пятидесяток» наверняка завязнут в густых кронах. Тем более что боевое охранение не заметило осторожно приближающихся по балке бойцов, не успело дать сигнал ракетницей, обозначив цель минометчикам. Впрочем, последние могут и сами открыть огонь, да пока вот что-то молчат…
Но неудачно проведший свой первый бой на высоте бывший взводный буквально мечтал проявить себя! Он страстно желал, чтобы все забыли о неумелом руководстве людьми, обернувшемся значительными потерями от не особо и сильной немецкой группы. Вообще-то в последующих боях взвод Сиделева показал себя неплохо, и сам лейтенант воевал умело и мужественно. Но! Вся правда в том, что воевать лично и командовать людьми – это совсем разные вещи… А успехи его взвода были обусловлены прежде всего не собственными заслугами, а грамотной и вдумчивой работой ротного Самсонова с людьми, выделявшего сильные стороны бойцов и разумно давшего эти стороны проявить.
Тем не менее, став комбатом, старший лейтенант поставил на роту именно Сиделева, и сегодня Вадим буквально горел желанием одержать свою первую, собственную победу! Вот он и гнал людей вперед, намереваясь как можно скорее вступить в схватку, не дав бойцам потерять боевой задор и одновременно уводя их из-под возможного удара мин. После долгого, медленного и осторожного перехода по балке лейтенанта распирало от жажды действия…
Горячечный напор ротного гнал бывших милиционеров вперед, хотя большинство их откровенно страшилось своей первой схватки с немцами. Слишком много похоронок приходило в город, слишком много сослуживцев, призванных на фронт ранее, вернулось калеками – или не вернулось вообще.
Кто-то из них уже имел боевой опыт, кто-то – нет. Но даже успевшие повоевать раньше или участники перестрелок с бандитами ясно осознавали, что сегодня они столкнутся с врагом, равного которому еще не знали. А тут еще и лейтенант, бестолково гонящий их вперед! Неужели, поднявшись наверх, побегут на немцев развернутой цепью в рост, с примкнутыми штыками и криком «ура»?!
Однако Вадим Сиделев хорошо помнил наставления комбата, да и командиры отделений, набранные из ветеранов роты, были прекрасно знакомы с немецкой тактикой штурма. Не забыл ротный и о бойцах группы усиления, громко крикнув уже на гребне балки:
– Отделение Ракитянского, пулеметчики Грезнева, занимаете позиции по своему усмотрению и давите огневые точки врага! Командиры отделений, ведите бойцов вперед короткими перебежками, в толпу не сбиваться! Иначе вас всех в пару очередей покрошат!
Выбравшись из балки, лейтенант вдруг испытал сильный страх. Это был и страх смерти, и страх вновь бестолково потерять людей, не добившись внятного результата. Страх позора. Все страхи разом, они окатили его, словно ушат холодной воды, и бешеная горячность пропала, уступив место здравому смыслу.
Ротный бросился разгонять людей, несмотря на его слова и окрики, инстинктивно сбивающихся в кучи. А потом ударили пулеметы. Много пулеметов, заработавших по его взводам с опорных пунктов немцев, расположенных и в центре, и на левом фланге.
Сиделев не успел крикнуть «ложись!», как бойцы сами попадали вниз, и тут же произошло сразу несколько событий. Во-первых, в тылу справа ударили танковые пушки, несколько раз, отправляя шрапнельные снаряды на позицию батареи противотанковых «пятидесяток». Во-вторых, сверху засвистели мины, пусть неприцельной, но густой цепочкой легшие среди замерших на земле бойцов. Тут же послышались отчаянные крики раненых людей, уже покинувших защиту деревьев в заросшей ими балке… В-третьих, также с тыла по центральному опорному пункту фрицев ударили станковые «максимы», отвлекая расчеты вражеских «машингеверов» на себя, и плотность огня «косилок» тут же снизилась.
– Ракитянский, Грезнев, заткните на хрен их пулеметы! Остальные – за Родину, за Сталина, вперед!!!
Глава 14
27 августа 1942 года
Декретное время: 17 часов 10 минут
Район высоты 135,4 Три кургана. Первый батальон 282-го полка НКВД, первая рота лейтенанта Сиделева
– …за Родину, за Сталина, ВПЕРЕД!!!
Крик ротного заглушили новые минометные разрывы, но бойцы уже отозвались на его призыв нестройным и хаотичным «ур-ра-а-а-а!!!», вставая в рост и начиная бежать. Все те, кто попал под мины, хотели бежать, и Сиделев, по сути, просто показал им направление, одновременно дав разрешение на этот самый бег.