Сталкер: Погоня за счастьем
Шрифт:
– Убю!
– Проворковал тот, как будто услышал. Потом подумал и сообщил в довесок:
– Мудддкккбля!
Ну-ну. Бек достал оставшиеся гайки, покачал на ладони. Все кидать не стоит, надо где-то по полметра, а это как раз три гайки и все, расстояние проверено. Первый бросок... хорошо.
Туман чуть разошелся, пропуская кругляш с белым хвостиком. Стал тоньше, как бы заинтересованно крутясь вокруг непонятного ему предмета. Вот и думай тут... про какое-то там топливо. Ага. Дизель выпарился и в процессе выпаривания поумнел и приобрел плохие привычки. Офигенно,
Бек покрутил вторую гайку, примериваясь кинуть ровно как задумывалось. Щелкнул большим пальцем, провожая ее в полет. О, ничего снова не случилось. Хвала Зоне, счастье привалило. Ну и раз пошла такая карта, вот тебе, туман, третья!.. Все?
Туман гулко ухнул, разрываясь изнутри, закрутился воронкой, сжимаясь и плотнея. Бек вздохнул и вжался за обломок, справедливо полагая, что сейчас может попасть под обстрел из скрывающегося под туманом мусора. "Фейерверк", далеко не самая плохая из аномалий. Но и не самая хорошая. Могла бы его шваркнуть об стенку, и тогда точно каюк. Пока в себя пришел, пока все понял, глядишь... тебя по пах объел костоглод.
"Фейерверк" разрядился. Зычно фыркнуло, чуть позже дробно застучало. Аномалия работала просто. Копила-копила-копила заряд, а после активации быстро подтягивала все вокруг и разряжалась, выплескивая энергию вполне красивым взрывом вверх и в стороны. Со стороны очень даже ничего. Особенно когда сам стоишь поодаль и только наблюдаешь. Если в "фейерверк" совершенно случайно попадала крыса или подлетала ворона, то... то смотрелось дико. Шмяк, хрясь, все красное в радиусе метров пяти. Зато потом она пустая. Часа на три.
Кстати, это тоже хорошо. Если ее разряжали, то не меньше трех часов назад. За это время вряд ли на пустыре возникли новые аномалии или что-то хуже. А заметить, если кто из бродяг проходил, проверенные или разрядившиеся будет проще.
Бек криво усмехнулся. Ну вот, снова тот самый момент. Тот, когда - либо пан, либо пропал. Сколько, бывало, слушал в паре кабаков за Кольцом, всяких крутых бродяг? Да много, чего там. Тем, видно, сам черт не брат. Так и поливают от бедра, так и попадают белковолку в глаз с первого выстрела. А если врукопашную, да на здоровяка, так и тут каждый не промах. Раз-ножом, два-коленом, три-добил... чуть ли не хреном по лбу. Ну-ну. Разве что никого из этих как-бы крутых бродяг Бек не встречал дальше второго Внутреннего. То-то и оно, а то белковолка в глаз, здоровяка чуть не перочинным ножиком...
Пройти десять шагов. Перелезть через старый-старый "вольво". Осторожно пройти вперед и встретить тварь, идущую позади, остатками боеприпасов. Это в идеале. А то как бы не пришлось подстраиваться на ходу, прыгая куда-то в сторону и стараясь успеть влепить в мутанта хотя бы сколько-то зарядов. Ладно... Бог не выдаст, костоглод не сожрет.
Бек, как мог, бросился вперед. Нога отдавала болью, да, но терпимо. В аптечке, после выхода из крайней точки в ходке, оставался всего один стимулятор. А где та аптечка? Все верно, где-то превратилась в кусок киселя. Так что, на морально-волевых и все такое, вперед и баста.
Годный шведский автопром, старый и добрый, выдержал. Загудел, прогнулся на капоте, но не рухнул. Бек перевалился, приземлившись как задумывал. Сбоку, из-за, спасибо Зоне, самого крепкого из рухнувших домов, с недовольными воплями продирался костоглод. Судя по треску и хрусту на него сверху валился весь не разрушившийся второй этаж. И даже часть оставшейся кровли.
Бек продрался через густую заросль спутавшегося проволочника, выскочил на пустырь. О, да! Здесь не так давно прошелся огонь, выжег все, что горело, оставил после себя чистое черное пепелище. А он-то думал, что это только кусок и надеялся дотянуть именно до него. Вышло куда лучше.
Позади, решительно и бесповоротно, нарастал шум. Адский и лютый. Сплетенный из хруста ломающегося дерева, шелеста сыпавшейся кирпичной крошки, скрежета гнущегося листового металла и недовольных воплей костоглода. Бек похромал вперед, стараясь дать фору самому себе для стрельбы. Шаг-другой, шаг-подволакиваем ногу, шаг-еще сильнее волочем. Под ногами хрусть-хрусть... а что это тут хрусть-хрусть?
Бек замер, понимая, что все. На самом деле все. Он попался. Его перехитрили. Перехитрила. Аномалия. Таких на всю Зону, по слухам, встречали нечасто. Как-будто обладающих собственным разумом. "Стекляшка", мать ее... ну как так, а?
Хрустело все сильнее, хрустело повсюду, хрустело под самой верхней кромочкой земли. Гребаный Экибастуз, через доску тебя и коромысло! И костоглод. И костоглод?!!
"Стекляшку" Бек видел один раз. Вернее, ее последствия. И даже не в Зоне. У одного торговца, радостно хвастающегося отхваченной диковиной. Мол, дураки вы сталкеры, я б вам отвалил бы тугриков полную торбу от противогаза. А так все Папе Карло досталось. Он де не побрезговал найти и продать. Ага.
Не побрезговал, ну-ну. Бек, слизнув пот с верхней губы, стоял на одной ноге, еле-еле касаясь носком второй земли. Двигаться не стоило. Видно, прав был матерый бродяга Лорд, как-то давно поделившийся опытом с совсем зеленым Фуксом. А Бек сидел за ними, пил тяжело-спиртовое и внимал. Мотал на несуществующий ус сталкерскую мудрость.
"Стекляшка" редкая и крайне опасная хрень. По какой-то непонятной причине все стекло, имеющееся в округе, плавится, растекаясь ручейками и стремится к куску чистой земли. И там прячется под грунтом, дожидаясь своего часа. Как заряд с датчиком движения. Срабатывает не сразу. Дает зайти объекту глубже. А потом, почти разом, температура прыгает до пятисот по Цельсию и, мало этого счастья, стекло, вырываясь из-под земли, тянется к двигающемуся объекту.
Торгаш тот хвастался результатом. Фигурой мрачного типа из наемного отряда, промышляющего по краям Зоны за одиночками. Как бы Бек не относился к ним с, мягко говоря, неприязнью, грань человечности у него была. Разрядившись, "стекляшка" уходила. А застывшая фигура, сверху и внутри полная стекла, оставалась. Такой вот статуей. Как жук в янтаре. Натурально, в красноватом янтаре. Потому как пятьсот по Цельсию это не шутки. И Бек такими находками не просто брезговал. Ни за что бы не взялся. А сейчас сам мог скоро стать украшением чьей-то извращенной гостиной.