Стальная корона. Хроники земли Фимбульветер
Шрифт:
Такая яркая, красивая… Как принцесса из сказки или королевская фаворитка из книжек, которые читали и выбрасывали хозяйские дочки, а Эйрик после тайком подбирал ради картинок. Но эта – настоящая. Такая настоящая, что нет смысла даже мечтать, занимаясь всякими хозяйственными делами, как он найдет ее и спасет, и будут они жить долго и счастливо.
Уже на заре, как было велено, Эйрик отправился к королевскому дворцу. Беспризорного кхарна он сразу не увидел, но, когда стоял в растерянности, сжимая в руках перчатки для верховой езды, косматый бык появился из соседней подворотни и, настороженно принюхиваясь, подошел.
У Эйрика не было своего кхарна, но ему часто поручали погонять, чтобы не застаивались, скаковых красавцев купца Фолькапа и его сына, и юноша знал, сколь своенравны и при этом верны могучие звери, признающие только хозяина или того, кому тот разрешает приблизиться.
Эйрик протянул косматому быку перчатки, и тот, обнюхав их, согласно склонил рогатую голову.
Три дня, как и было велено, Эйрик прятал Химельда в пустующей кхарне при хозяйском доме. Сам в город старался не выходить, только один раз, распотрошив копилку, в которую несколько лет откладывал сбереженные монеты, отправился в лавку готового платья и купил красивый теплый плащ. Если закутаться в него, одевшись в нарядную праздничную одежду, можно попытаться появиться с кхарном на улице, не опасаясь расспросов, откуда у бедняка дорогой зверь. Зажиточный, но рачительный торговец или мастер гильдии мог купить сыну кхарна, чтобы наследник разъезжал по семейным делам, но на красивую одежду щеголь должен зарабатывать сам.
На третий день Эйрик, тщательно оглядев сбрую – никаких бляшек с гербами и приметных значков прежние хозяева на ней не оставили, – взнуздал Химельда и вывел его за ворота.
Людей на улицах было меньше, чем обычно, а вот стражи поприбавилось. Всадник то и дело ловил на себе пристальные изучающие взгляды, но никто так и не остановил то ли приказчика, то ли молодого купчика, неспешно трусящего верхом по своим делам.
Юноша и кхарн спокойно добрались до ворот, а там… Суета, шум, неразбериха. Будто половина столицы решила разом покинуть город и собралась в одном месте, намертво сцепившись оглоблями саней и рогами кхарнов.
– А скажите, добрые хессе, что происходит-то?
– Говорят, государевых злодеев ловят. Самого Карла убить пытались.
– Вот как. А что ж не убили?
– Драконы не сподобили.
– Теперь, говорят, всех, кто из города выехать хочет, на воротах проверяют.
– А в карауле сегодня сам Черный Гейррёд стоит. От него спуску не жди. Раньше-то, при Гуннаре, личную стражу короля возглавлял.
– А чего ж его на ворота выставили?
– А за что сейчас всех честных людей гонят?
– Тихо ты! Поговори еще тут!
Эйрик растерянно огляделся. Что же делать? Даже если спокойно дождаться своей очереди у ворот, вряд ли ему удастся пройти досмотр. У стражников глаз наметанный, сразу поймут, что такой кхарн, как Химельд, слишком хорош для какого-то купчишки, а если будет обыск – найдут корону.
Вернуться назад и переждать еще несколько дней? Но купец Фолькап с семейством может вернуться в любой момент: на въезд в город запрета и ограничений нет.
– Что происходит? Почему мы стоим? – раздался рядом тонкий девичий голосок.
Эйрик обернулся. Толпа поднесла его к закрытому дорожному возку, из окошка которого выглядывало капризное, густо напудренное по придворной моде юное личико.
– Досмотр, хесса Турид, – лениво ответил камнем замерший рядом с возком всадник на рыжевато-коричневом кхарне. – Все ждут, и мы подождем.
– Я не все! Фенрир, немедленно поезжай и вели, чтобы нас пропустили! Турид Родъер имеет право на уважение!
Сопровождающий юную хессу оставался спокоен и недвижим. Явно не слуга – охранник, причем из старых, проверенных. Ради хозяина он бы еще дернулся, а ради дочки его, как бы еще не младшей, – шиш!
Случай благосклонен к тому, кто умеет замечать и ценить его подарки.
– Благородная хесса, хеск, позвольте мне!
Эйрик тронул коленями бока Химельда и, ловко лавируя меж людьми, кхарнами и санями, двинулся к воротам.
У поста стражи бушевал предводитель какого-то каравана. Люди, собравшиеся пересечь с ним Белое Поле, не желали ждать непонятно сколько и отказывались от поездки. Негоциант уже дошел до обещаний пожаловаться лично королю, но Черный Гейррёд оставался невозмутим и нем, крики купца на него действовали слабо. Восседал себе на большом барабане, а на той части лица, что возможно было разглядеть из-под свирепой бороды, были написаны смертная скука и отвращение к миру, устроенному Магтом Изначальным столь по-дурацки. Попробуй такому что-то докажи.
Эйрик решил двигаться напролом. Подъехал к начальнику стражи вплотную и заблажил на всю округу, перекрывая голосом охрипшего купца:
– Благородная хесса Турид Родъер желает знать, когда наконец ее со свитой выпустят из города!
Черный Гейррёд лениво скосил на юного нахала один глаз. Потом присмотрелся попристальнее, но не к Эйрику, а к его приметному бурому кхарну с белой звездочкой на лбу. И вдруг улыбнулся. Коротко, зло, будто увидел возможность наконец сквитаться со старым врагом.
– Дорогу благородной хессе Родъер! Открыть ворота!
Еще не веря до конца в свою удачу, Эйрик направил кхарна обратно. Снова развернулся и поехал впереди возка, выкрикивая:
– Дорогу благородной хессе Родъер! Дорогу!
Вот совсем близко оказались вооруженные алебардами стражники. Вот они раздвигают в стороны загораживающие проезд рогатки. Вот впереди проем ворот. Медленно проплывает по сторонам покрытая изморозью каменная кладка. Вот перед всадником только бескрайний простор Белого Поля. Вот и по сторонам тоже. Удалось?
– Подожди-ка, малой.
Глава 3
Про крысиного короля, тайного главу преступного мира города, сказок и легенд ходит побольше, чем об иной нечисти. Никто за пределами воровских кварталов не знает ни имени его, ни лица. Подозреваю, что и среди самих подснежников эти сведения доступны далеко не каждому.
Крысиный король всемогущ, неуловим, всеведущ, а некоторые полагают, что и бессмертен. Во всяком случае, он есть всегда.
Но на самом деле должность крысиного короля выборная и пожизненная. Когда он перестает устраивать Пятку, то исчезает. Но тут же появляется новый. Все остальное – чистая правда.