Стальная Крыса отправляется в ад
Шрифт:
— З’щем?
— Затем что я так говорю, вот зачем. В одиночку не справиться, а Джим варить умеет.
Бубо оставил стряпню в покое. Взгляд выпуклых красных глаз подозрительно ощупал Беркка, затем меня. На это ушла уйма времени. По всей видимости, мышление было столь же чуждо его натуре, как и речь. Наконец он хрюкнул и снова заработал ложкой.
Беркк направился к двери, я вышел следом за ним и спросил:
— Тебя не затруднит перевести?
— Поработаешь со мной в ремонтной мастерской.
— И все это — в одном «хрю»?
— Точно. Если бы он сказал «нет», мы бы ушли ни с чем.
— Ну что ж, спасибо.
— Не за что. Работа тяжелая, грязная. Пошли.
Он почесал нос черным пальцем, а затем на секунду прижал его к губам.
Помалкивать? Это мы запросто. Что-то тут явно крылось, и впервые с того дня, как я оказался на каторге, во мне шелохнулась надежда.
От логова Бубо коридор вел к большой запертой двери. Беркк сел и прислонился к стене спиной, я понял, что у него нет ключа. Я расположился рядом, и мы ждали в молчании, пока не вышел Бубо. Дожевывая последний хрящеватый кусок своей стряпни, он отворил дверь и запер ее за нами.
— Ну что, начнем? — предложил Беркк. — Надеюсь, ты не преувеличил насчет сварки?
— Я владею всеми слесарными инструментами, ремонтирую печатные схемы и вообще все на свете. Если у тебя сварочный аппарат неисправен, я починю.
— Ладно, посмотрим.
У девяносто первой была вмята боковая панель и вдобавок сломана ось. Работенка и впрямь выдалась трудная, я бы не отказался от нескольких роботов в помощь.
— Сейчас можно говорить, — произнес Беркк, лупя кувалдой по панели. — Я за тобой наблюдал. По-моему, ты не такой тупица, как все эти мускулистые увальни.
— По-моему, ты тоже.
Он криво улыбнулся:
— Ты не поверишь, но я доброволец. А все остальные… Кого подпоили, кого оглушили или еще что-нибудь в этом роде. Очухались они уже тут. А я клюнул на объявление в сети, требовался опытный механик. Зарплату предлагали невероятную, условия — прямо-таки санаторные. Ну я и отправился в контору, потолковал с профессором Слэйки, шлепнулся в обморок и очнулся здесь.
— «Здесь» — это где?
— Понятия не имею. А ты знаешь?
— Кое-что. Я знаком со Слэйки и знаю, что попасть сюда можно через рай. Только не надо на меня так глядеть, я сейчас объясню. Меня швырнули в яму, и я оказался в другой. Я имею в виду, в другой вселенной. Должно быть, и с тобой случилось что-то подобное.
Пока мы чинили машину, я рассказал ему о деятельности профессора Слэйки. Конечно, поначалу ему все это казалось несусветной чушью, но ничего другого не оставалось, как поверить. Ремонтируя, мы решили передохнуть, и он достал банку с жидкостью самого что ни на есть зловещего вида.
— Меня на кухню пускают роботов чинить, ну я и стибрил сырых крено. Поэкспериментировал с кожицей разных овощей, получил приличные дрожжи. Подверг крено брожению. Короче говоря, спирта достаточно, но пить невозможно. Правда, я эту бурду прогонял через пластмассовую спираль…
— Змеевик! Нагревание, испарение, охлаждение, конденсация — и вот перед нами напиток богов. — Я обрадованно взболтнул самогон.
— Я тебя предупредил. Со спиртом все в порядке, но вкус…
— Позволь мне самому оценить, — торопливо перебил я. Поднял банку, наклонил и жадно глотнул. — По-моему… — просипел я вмиг севшим голосом. — По-моему, это самая дрянная дрянь на свете, а уж дряни я на своем веку перепробовал…
— Спасибо. Дай-ка и мне глотнуть, если ты не против.
Потом банка снова вернулась в мои руки, но к этому времени ее содержимое не стало вкуснее. Зато уже подействовал этиловый спирт. Быть может, по большому счету мои муки не были напрасны.
— Ладно, кое-что и я могу добавить. Был тут у нас как-то говорливый парень, он сказал, что ремонтировал валы на камнедробилке. Там из камня делают порошок. Может, этот камень из нашего карьера?
— А для чего, он не сказал?
— Нет. Исчез на другой день. Слишком много болтал. А потому нам с тобой надо быть поосторожнее. Не знаю, кто его подслушал…
— Зато я знаю. Слэйки в одном из своих воплощений. Здесь он добывает породу и куда-то ее транспортирует. Потом дробит и отправляет порошок к женщинам, и те в нем что-то ищут.
— Что?
— Этого я не знаю. Но одно могу сказать с уверенностью: это очень дорогостоящее занятие. Требует уйму денег и рабочего времени.
— Пожалуй, ты прав. И разгадки мы здесь не найдем. Послушай, Джим, я хочу отсюда выбраться, и мне нужен помощник.
В моих ушах это звучало музыкой. Я схватил его за руку, а другой ладонью похлопал по спине:
— У тебя есть план?
— Всего-навсего идея. Мне не верится, что отсюда можно удрать тем же путем, каким мы сюда попали, через ту комнату с решетчатой дверью.
Я кивнул.
— Наверняка это дверь между вселенными, и швейцаром при ней сам Слэйки. Но что еще остается? Я тут осмотрелся и не знаю, как выбраться из карьера. Даже если выберемся, куда денемся? Может, эта планета — голая пустыня на краю вселенной?
— Совершенно с тобой согласен. Значит, остается только один путь. Ты уже догадался?
— Конечно. Порода ссыпается в воронку. Мы отправимся вместе с ней, и нас раздавит насмерть. Так?
— Не так. Я очень долго над этим думал и подготовил все необходимое. Но мне нужен помощник.
— Я твой помощник, — сказал я. Правда, уже не так решительно.
— Ну, тогда за работу. — Он с трудом поднялся на ноги. — Сначала надо закончить ремонт.
Работа нас протрезвила, и в тот день мы больше не разговаривали. На зов электрического звонка явился Бубо, отворил ворота в карьер, которые отпирались только снаружи. Пока я дрожал и притоптывал, Беркк вывел из мастерской девяносто первую и оставил ее за воротами. Бубо снова клацнул замком и отпер дверь в барак. Он безжалостно обыскал нас, прежде чем пустил в тепло.