Стальной донжон
Шрифт:
Он отошёл назад и поднял топор с пола. Рядом валялся щит. Весь оплавленный и мятый. Теперь от него толку не было, да и смотреть на этот герб уже не было сил. Сколько страданий всё это принесло и сколько ещё принесёт? Но теперь у него был шанс хоть как-то повлиять на происходящее. Замёрзшие пальцы сжали рукоять. Нет. Они не получат это чудовище. Дрожа то ли от холода, то ли от напряжения, Тропф двинулся к яйцу. Сухие ветки захрустели под его ногами.
Парень схватился за скорлупу рукой, занёс топор. И тут же замер. Оно было тёплое. Будто
Тропф задумался, а стоит ли рубить с плеча? Там, снаружи жуткая метель, а ему нужно искать своих спутников, ведь в одиночку с этих гор не спуститься…
Это яйцо могло помочь ему, согревая будто бы собственная печь. С ним можно будет добраться до лагеря, а потом разбить. Отойти в сторонку, тюкнуть обухом и всё. Конец чудовищу.
Парень подхватил его и сунул под тулуп. Одну руку вытащил из рукава, положил эту штуку тупым концом на сгиб локтя и прижал к своему боку. Сразу стало теплее. Тропф поднял топор и зашагал дальше по пещере – искать выход.
Бродить ему здесь пришлось недолго. Стоило зайти за угол и уже виднеется ревущая снаружи вьюга. Носятся белые хлопья в ней, мелькают в сумасшедшем вихре. Кажется, уже начинает темнеть. Парень замотал лицо и отважно двинулся вперёд, внимательно смотря под ноги. Не хватало попасть ещё в одну трещину.
Яйцо дракона грело его изнутри, а с такой помощью уже никак не замёрзнешь. Оглядевшись по сторонам, Тропф постепенно начал подниматься по склону вверх. Что-то подсказывало ему, что надо туда. Всё-таки катился же он вниз.
Подъём был сложный. Ноги вязли в глубоком снегу, предательски скользили на попадавшихся булыжниках, скрытых под белым пологом. Ветер дул в лицо, пытаясь уронить наглеца. Но тот не сдавался и упорно шёл вперёд.
– Ага! – воскликнул он, нащупав уже знакомую отвесную стену. Радуясь своему везению, парень двинулся вдоль неё. Туда, где в последний раз видел своих спутников.
Вскоре он вдруг уловил запах дыма. Кажется, сквозь снежную пелену видно огонь. В наступавшей темноте, он ярко пылал, маня своим светом. Тропф рванул туда, загребая по снегу. И сразу услышал знакомые голоса.
– И где теперь его искать? – это знакомый бас Гарда, – у него все наши припасы!
– Вот-вот! Хорошо, что хворост оставил. А то бы без огня сидели, – отозвался Кирд, – его труп, небось, уже занесло снегом. Теперь не откопаешь. Придётся нам тащиться голодными!
– Заткнитесь! – прикрикнул на них Ревар, его хриплый голос долетел до Тропфа, – вы что? Ожидали от этого отребья чего-то другого? Он бы обоссался в первом бою!
– Да, это точно! – заржали его племянники.
Парень стиснул зубы и двинулся вперёд. Огонь казался совсем близким. Ещё чуть-чуть.
Последние шаги были самыми сложными. Тропф ввалился в укрытие и рухнул у стены, весь облепленный снегом, как будто снеговик.
Укрытие они нашли у двух привалившихся к друг другу валунов. Ветер сюда не задувал, и снег пролетал мимо узкого лаза. Уже полыхал здесь костерок. Вязанка хвороста, которую он тащил на себе, сильно уменьшилась.
– Где ты пропадал? – взревел Ревар, махнув рукой, – мы уже думали, что ты помер!
– Я упал. В трещину. Едва выбрался, – с трудом ответил Тропф и вдруг понял, что совсем забыл про яйцо. Нужно было разбить его по пути! Но спутникам было плевать на бедолагу, их больше интересовал рюкзак с припасами.
– Как же ты не околел, пока шёл сюда, а? – вдруг, прищурившись, спросил Ревар, – там ведь такой ветер?
– Я же с севера, – Тропф глянул на него исподлобья, – меня не возьмёт эта жалкая южная метель.
– Ха! – ткнул в его сторону Гард, набивая в рот жёсткую лепёшку, – а пацан-то действительно наш! Ревар, возьмём его к нам! Пускай помашет топором! Покажет местным нашу силу!
– Посмотрим, – отозвался тот, – вдруг ему что-то покажется неправильным….
И все трое засмеялись. Парень понял, что племянники Ревара обо всём знают. Видимо, тот уже успел поделиться. Тропф вздохнул. Устроился поудобнее, поправил драконье яйцо, пытаясь спрятать его.
– Чего у тебя там? – хмыкнул Кирд, глядя в его сторону, – что-то нашёл?
– Нет, просто руку ушиб, – ответил Тропф, чувствуя, как сердце уходит в пятки.
– Только не вздумай скулить. А то к нам точно не попадаешь, – Гард толкнул его в плечо, – погоди, где твой щит?
– Да, точно! С этим коричневым пятном, а?
– Я.… – парень нервно облизнул губы, – я его потерял. Он улетел в расщелину.
– Не, – разочарованно покачал головой Кирд, – теперь мы тебя не возьмём. Верно ведь, Ревар, а? Что за воин, который потерял свой щит!
– Зато он жратву спас, – возразил ему Гард и лихо расхохотался.
– Заткнитесь уже, – фыркнул их дядя и грозно уставился наружу, – метель слабеет. Надо выбираться отсюда, пока есть шанс! – он глянул на своих спутников, – пора возвращаться в лагерь. Хватит с меня этих гор!
Он полез в рюкзак, порылся там и вытащил наружу смотанную верёвку.
– Вот. Свяжемся все четверо. И пойдём друг за другом! – Ревар завязал узел на своём поясе и кинул Кирду, – пошевеливайся или хочешь остаться в этих горах?
Тот сунул в рот остатки лепёшки и подхватил конец. Обмотался сам и передал верёвку своему брату. Тропф глянул на них и поднялся, чтобы собрать оставшиеся ветки.
– Брось! – махнул рукой Ревар, – пойдём налегке. Чтобы побыстрее оказаться внизу.
Парень прицепился в последнюю очередь. С трудом, придерживая яйцо рукой, накинул рюкзак на плечи. И они зашагали вниз, ступая по сугробам навстречу несущейся снежной крупе. Метель стала слабее, но не прекратилась. Острые снежинки просто впивались в кожу, будто бы иголки. Ветер задувал в глаза, проникал во все щели одежды, заставляя дрожать от холода.